Огненные письмена - Маркус Сэйки

– Еще один из твоих святых воинов?

– Хок? Он просто друг.

– У тебя нет друзей.

– Это неправда, – мягким голосом сказал он. – А ты?

– Когда мы разговаривали в последний раз, другой из твоих малолетних самоубийц был готов меня подорвать. Вместе с целым поездом пассажиров.

– Ты ведь знаешь, в этом не было ничего личного, – криво усмехнулся он. – Полагаю, у нас нет возможности поговорить?

– Почему же? Очень даже есть, – сказала она. – Как только сделаешь два шага вперед и встанешь на колени.

* * *

Купер выкрутил баранку, не убирая ноги с педали газа, и машина развернулась, накренившись.

«Полдела сделано».

Поняв, что Смита нет на складе, Купер тут же бросился на улицу. Как он и приказал, один из смотрителей ждал его во внедорожнике с работающим двигателем. Он, казалось, был не в восторге оттого, что его выкидывают из машины, но, увидев лицо Купера, подчинился.

Вообще-то, нужды мчаться туда с такой бешеной скоростью не было, но Шеннон оставалась там одна, и это пугало его, пугало сильнее, чем он предполагал. Она была чуть ли не самым способным человеком из всех, кого он знал, но и Джона Смита не назовешь глупцом. Воображение Купера рисовало ему самые отвратительные повороты столкновения Смита с Шеннон.

«Шеннон, ты только будь жива. Если нужно будет выбирать между ним и тобой, пожалуйста, сделай правильный выбор».

Он сделал последний поворот, надеясь на лучшее, но страшась… всего.

И тут он увидел ее – свою Девушку, Которая Проходит Сквозь Стены. Ее силуэт на фоне горящего неба: она стояла, прижав приклад винтовки к плечу, а перед ней был Джон Смит на коленях. Сердце Купера вспорхнуло от радости. Машина, взвизгнув покрышками, остановилась.

Он ухватил штурмовую винтовку с пассажирского сиденья и, выпрыгнув из машины, тоже взял Смита на мушку.

Человек, которого Купер искал почти десять лет, прищурившись, посмотрел на него:

– Привет, Ник.

– Игра закончилась, Джон.

– Похоже. Неплохая была партия.

Смит пытался изображать хладнокровие, но Купер видел, как дрожат его руки.

– Не возражаешь, если я закурю? – спросил Смит.

– Почему бы и нет? Только без резких движений.

Террорист медленно запустил руку в карман. Купер смотрел, готовый при малейшей опасности нажать на спусковой крючок, но Смит вытащил из кармана всего лишь помятую пачку. Извлек из нее сигарету, закурил, глубоко затянулся.

– Как ты узнал?

– Я охотился на тебя половину своей взрослой жизни. Изучил все твои повадки. Неизменные варианты и пути отхода. Как только я увидел, что в пятидесяти метрах есть служебный туннель, который не соединяется со складом, я тут же понял.

– Забавно. Я именно поэтому не стал покупать склад прямо над туннелем, а ты как раз за это и зацепился. И что теперь?

– Докуривай.

– Мм, – улыбнулся Смит. – Значит, так.

– После всей крови, что ты пролил. Да.

– Только так и можно построить новый мир – сжечь старый.

Смит еще раз глубоко затянулся, посмотрел на Шеннон:

– И тебя это устраивает?

– Ты когда-то сказал мне, что я должна выбрать, с кем я. Я выбрала.

Едва заметная улыбка искривила губы Смита.

– Рад за тебя, – сказал он Куперу. – Ты везунчик.

– Я знаю.

В происходящем было что-то сюрреалистическое. Столько жизни улетело, словно сдуло ветерком: приятным, мимолетным, раз – и нет. Но этот момент задержится: впечатления острее подробностей. Бледный свет белого неба. Нечеткие тени. Запах ружейного масла. Грязь на щеке Смита. Сигарета в его пальцах, потрескивание табака при последней затяжке.

Смит поморщился и щелчком отбросил сигарету в сторону.

– Хочешь еще одну? – спросил Купер.

– Нет. Спасибо.

Смит коротко вздохнул и, расправив плечи, добавил:

– Ты должен знать – убить меня еще не значит победить.

– Но это шаг в верном направлении, – ответил Купер и нажал спусковой крючок.

Три пули прошили сердце Джона Смита.

Звук выстрелов пронесся по долине, споткнулся о горы на горизонте. С ближайшей крыши с криком вспорхнула птица. Неподалеку водитель грузовика упал на землю.

Джон Смит моргнул. Голова его поникла, взгляд впился в рану. Еще мгновение мышцы удерживали его на месте.

Потом он качнулся и упал.

– Цель обнаружена, – сказал Купер, включив связь. – Заберите его. И захватите мешок для трупа.

Он опустил винтовку и посмотрел на одну из своих двух женщин, которых любил. Между ними лежало мертвое тело. Шеннон тоже смотрела на него.

Никто из них не говорил.

По крайней мере, словами.

Купер не понимал, что должен чувствовать.

Он сделал лучший выбор – убил Смита. Конечно, Купер мог его арестовать, попытаться допросить, но что проку допрашивать такого игрока. Ни одно его слово не заслуживало доверия, ни одна клетка для него не могла считаться надежной. Покончить с ним раз и навсегда – безопасное, разумное тактическое решение.

Не то чтобы он испытывал раскаяние. Он не проникся сочувствием к преступнику, как копы из низкопробных фильмов, не думал, что при других обстоятельствах они могли бы стать друзьями, не испытывал против воли уважения к Джону Смиту. У Смита, как и у всех, была возможность выбора, но тот выбор, который он сделал, погрузил мир во мрак.

И все же Купер чувствовал странную пустоту. Его не переполняла радость или эйфория победы. Наверное, так оно и должно было быть. После долгих лет борьбы со Смитом какая-то часть Купера ждала, что этот миг принесет ему нечто большее. Ну вот нажмет он спусковой крючок – и заиграет музыка, и на экране появятся титры.

Но если отсутствовала эмоциональная и философская ясность, то всегда оставалась работа. Та же работа, что и всегда, – как нередко говорил он в шутку Куину: спасать мир.

Он представил, как Бобби отвечает ему: «Ну, как там у тебя с этим делом?»

«Как всегда, Бобби».

– Что? – спросила Шеннон, взглянув на него.

Он явно говорил вслух.

– Нет, ничего.

Купер понял, что тупо смотрит на лобовое стекло. Он повернул ключ зажигания, и внедорожник, взревев, тронулся с места. Быстрый разворот в три приема, и вот уже в зеркале заднего вида команда смотрителей укладывает в мешок тело Джона Смита.

Он скосил глаза – Шеннон смотрела в боковое зеркало. Она была хрупкой женщиной, но теперь казалась такой вдвойне: ее плечи ссутулились, что-то в ней уменьшилось. Он даже не успел оценить, насколько хороша эта идея, но протянул руку и прикоснулся к ее пальцам. Она секунду оставалась неподвижной, потом сплела свои пальцы с его.