Уважаемый варвар - Лайон Спрэг Де Камп

полагается. А это, я так понимаю, и есть твоя странная женщина?

– Моя жена, – ответил Керин, которому начинало казаться, что вздорность и сварливость Ошимы могут разрушить самую строгую систему этикета.

– Жена, вот как? – презрительно оскалился Ошима. – Подкрепляет ли она твою силу выражениями восторга, когда ты на нее забираешься?

– Гм… – промычал Керин, чувствуя, что краснеет.

Он попытался что-то ответить, но из-за смущения смог издать лишь нечленораздельные звуки. Ему хотелось сказать: «Не твое трахнутое дело, проклятый старый шут!» – но он не посмел. Пока юноша пытался вновь обрести власть над своим языком, Ноджири спокойно заметила:

– Нам удается все устраивать ко взаимному удовлетворению, сударь.

– Прекрасно! – рявкнул волшебник. – Любому дураку ясно, что из вас двоих ты – самая умная! Беда Небесной империи в том, что здесь женщин считают просто неразумными, какими-то ничего не значащими предметами и поэтому общество лишено возможности использовать их таланты.

– Не воспринимай его слова всерьез, мастер Рао, – сказал Хией, – ему нравится высказывать абсурдные идеи, чтобы шокировать своих собеседников.

– Ничто так не шокирует толпу, как нежеланная правда, – пробурчал Ошима. – А теперь давайте посмотрим, что там.

Он сломал печать на мешочке и развернул бумагу. Пробегая глазами по мальванским строчкам, волшебник хмыкал в бороду и наконец сказал:

– Похоже, это способ изготовления веера Аджендры, точнее, веера Цунджинга, который Аджендра привез к нам. Изготовление этой штуки и заколдовывание займет по крайней мере месяц, а мы не можем отправить мастера Рао в обратный путь, не убедившись, что веер действительно делает то, что требуется. Поэтому, мастер Хией, тебе придется найти для варваров жилье, где они смогут ожидать нашего разрешения вернуться домой.

– Извини, – сказал Керин, – а какова твоя роль в этом договоре с Мальваной?

– Ну я всего лишь должен сообщить секрет устройства, определяющего, где север…

– Хватит! – рявкнул Хией. – Об этом болтать не следует!

– Раз мастер Рао все равно сломает печать и прочтет, что мы напишем, как он уже сделал, сдается мне, с этим посланием, то от моих слов никакого вреда не будет. Ладно, уходите! Мне нужно сосредоточиться, чтобы расшифровать эти мальванские каракули.

Когда они вышли из рабочего кабинета колдуна, Хией сказал:

– А теперь я буду искать вам жилье. Если в деревне дипломатов есть свободные места, вы там и поселитесь и будете ждать результата опытов Ошимы.

– Ты в самом деле сможешь их устроить, уважаемый Хией? – спросил Тога. – Этот ком мерзости еще не видел своих жен и детей. Кроме того, я должен расплатиться с носильщиками. Ты ведь наймешь кого-нибудь отнести их багаж?

– Беги домой, мастер Тога, – ответил Хией, – а не то твои штаны лопнут из-за неудовлетворенной похоти. Ты хоть не на мальчиках помешан, как секретарь… Но при этих иностранных дьяволах я не буду никого называть по имени. Пойдемте, дорогие варвары.

* * *

Шагая за Хиеем, Керин сказал:

– Ваш колдун ведет себя… гм… не так, как другие куромонцы.

Хией хихикнул:

– Ты намекаешь на его ужасные манеры, да? Клянусь пятьюдесятью семью главными божествами, кто угодно на его месте давным-давно лишился бы головы за дерзость! Но Ошиме удается сохранить свою в целости, потому что он самый могущественный колдун в империи и всем внушает страх. Считается, что, если кто-нибудь сделает ему какую-нибудь неприятность, он немедленно вызовет демона или дракона и погубит смельчака. К счастью, у него нет честолюбия. Он вполне доволен, если ему предоставляют хорошо оборудованную лабораторию для его исследований.

Хией привел Керина, Ноджири и носильщиков с багажом к огороженному стеной участку в самом дальнем углу Запретной территории. Внутри его оказались участки поменьше, тоже обнесенные стенами. По-видимому, подумал Керин, огораживать стенами все что можно – национальный вид спорта куромонцев. На каждом маленьком участке располагался домик и садик. У ворот деревни дипломатов стояли стражники в бронзовых шлемах и позолоченных кирасах. Переговорив с чиновником в будке рядом с воротами, Хией сказал Керину:

– Мастер Синсонг говорит, что у него есть как раз такое помещение, какое вам нужно, но прежние постояльцы только сейчас уезжают. Он предлагает посидеть немного вот здесь на скамейке и уверяет, что вскоре вы уже сможете раскладывать вещи. А пока он прикажет подать нам чаю. Я должен поздравить тебя: ты делаешь быстрые успехи в языке цивилизованного мира. Мне чаще всего удается понять, что ты имеешь в виду!

– Спасибо! – сказал Керин и попросил: – Расскажи мне, пожалуйста, историю этого магического веера!

– Думаю, что вреда от этого не будет, – ответил Хией. – Началось все много веков тому назад. Колдун Цунджинга смастерил его для тогдашнего короля островов Гуолинг. Обмахивая этим веером любое живое существо, его можно выдуть из этого мира, а потом вернуть, постучав веером по локтям и голове в определенной последовательности. Когда принц Вангерр, внук этого короля, встретился на острове Баншу с драконом, он обмахнул его веером и заставил исчезнуть. Сменилось несколько поколений, и веер оказался в руках у мальванского аскета Аджендры. Кроме этого ему досталась книга, в которой содержались правильные последовательности стуков, возвращающих исчезнувшие существа в этот мир.

Ноджири задала вопрос, что в этот день ей удавалось нечасто:

– А что происходит с исчезнувшими существами?

– Мнения расходятся, – ответил Хией. – Последователи одной школы утверждают, что они попадают в другое измерение, сосуществующее с нашим. Другие считают, что они распадаются на составляющие их атомы, которые затем снова объединяются благодаря другой последовательности стуков. Но я продолжаю: придерживавшийся принципа не наносить вред. Аджендру нужен был не веер, а деньги, чтобы основать в своей родной деревне храм его излюбленных богов – в нем он надеялся провести в медитации остаток своих дней.

Так как мальванский король сильно потратился на недавнюю войну и не мог себе позволить финансировать этот проект, Аджендра привез веер в Чингун. Случилось это в правление Цотуги Четвертого. Аскету удалось убедить Сына Неба заплатить за веер и книгу десять тысяч золотых монет и выделить отряд охраны, который сопровождал бы аскета по пути на родину.

Цотуга был человек неплохой, но вспыльчивый и несдержанный. Когда кто-либо из министров слишком упорно возражал против какого-нибудь плана, полюбившегося правителю, Цотуга иногда попросту обмахивал его веером – и устранял несчастного мандарина из этого мира. Тем временем он спрятал в особо отведенном месте книгу с описанием стуков, чтобы легко найти при необходимости, да вот только позабыл, где это место находится.

После исчезновения мандаринов, заведовавших департаментами, управление страной пришло в упадок. Подчиненные занимались только интригами, личным обогащением и собственными делами, вместо того чтобы исполнять свою работу. Для страны настали тяжелые времена. Развал еще усугублялся инфляцией бумажных