Стеклянный человек - Валерий Печейкин

Стук по батарее.

Максим. Отвечает!

Цурюк. Да! Он сказал… «А».

Максим. Что это значит? Нас ждет – «А»? В каком смысле? Мы будем первыми, кто увидит новый мир?

Цурюк. Или то, что мы будем кричать «а-а» от ужаса?

Максим. Или…

Стук по батарее.

Цурюк. Он ответил… «Д».

Максим. Он сказал «ад»…

Цурюк. Нас ждет ад…

Пауза.

Цурюк. Но, может быть, он хотел сказать другое? Может быть, его прервали – прервали, когда он хотел сказать что-то важное? Схватили за горло и оттащили от стены?

Максим. Вполне возможно. Он мог начать слово «адрес». Или «Адонис». Он как Адонис, которого убил на охоте разъяренный вепрь режима.

Цурюк. Я, кажется, знаю. Он писал «Adeste Fideles» – «Приидите, верные».

Максим. Он хотел, чтобы мы не отчаивались.

Цурюк. Ты должен запомнить это, слышишь. Слышишь? И когда выйдешь отсюда – расскажи всем.

Максим. Так и будет.

Открывается дверь.

Солдат. Время.

Максим (обнимает мать). Пора прощаться.

Цурюк. Пора.

Стоят обнявшись.

Цурюк. Будь верным, кудрявый Макс.

Солдат. Выдвигайся.

Максим (обнимает мать). Мама…

Цурюк. Помни, что он сказал…

Максим идет к двери, выходит. Солдат выходит за ним. Тишина.

Автобусная остановка

Максим на остановке. Подходит автобус – в нем только священники. Передние двери открываются: из них пятясь выходят пассажиры. В средние и задние двери так же, пятясь, входят. Максим пропускает автобус. Появляется Любовь: она бежит к Максиму, у нее на руках лежит Боря.

Максим. Что случилось?

Любовь. Боря! Боренька!

Максим (касается сына). Господи, что с ним! Здесь кровь.

Любовь. Его ранили.

Максим. О, ужас! Как это случилось?

Любовь. Мы гуляли с Борей в парке. Малютка залез на скамейку и очень смешно передразнивал Ельцина. Люди улыбались и давали ему деньги…

Боря. Деньги…

Любовь. Вдруг какой-то сумасшедший выстрелил в Борю. Он подумал, что это помолодевший Борис Николаевич.

Максим. Но почему ты принесла его сюда? Почему он не в больнице?

Любовь. Они нечего не могут сделать. Только ты, Максим – только ты.

Максим. Я? Но как? Я не врач.

Любовь. Время…

Боря. Время, папа.

Максим. Я не понимаю…

Боря. Чем дольше ты говоришь, что время идет вперед, тем глубже проникает пуля в сердце твоего маленького сына, тем больнее ему умирать. Я понимаю, что тебе плевать на всех – ты бросил мать в тюрьме. Старую, покрытую язвами. Ты не захотел вернуть ей молодость. Кто я такой, чтобы просить: папочка, верни мне жизнь, я умираю, папочка. Лишь скажи, что время идет назад, и пуля выйдет из моего слабого тельца и улетит обратно в пистолет сумасшедшего. Но я даже не прошу об этом. Я знаю, мой отец… мой отец… (Вертит головой.) Туннель… я лечу сквозь туннель…

Любовь. Максим, спаси его!

Боря (болтает ножками). Я наполовину вступил в загробный мир.

Любовь. Максим, спаси его!

Боря. Нет, не нужно. Сердце делает последний «тук-тук».

Максим (берет сына на руки). Боренька, малыш, Боренька.

Боря (гладит его по лицу). Па… па…

Максим. Боря!!!

Любовь. Он умер.

Максим. Боря!!!

Боря молчит.

Максим (кричит). Время, остановись!..

Любовь смотрит на него.

Максим. Время, назад!

Любовь. Бесполезно.

Максим. Время, назад!!!

Любовь отходит от Максима.

Максим (едва не срывая голос). Назад!!!

Пауза.

Максим опускает тело Бори на скамью, встает рядом.

Максим. Чуда не произошло.

Отходит.

Боря (выплевывает пулю). Та-а-да-а-ам! Вера отца оживила меня.

Максим (оборачивается). Боря?

Боря свистит. Появляются четыре смысловика.

Смысловик 1 (подходит к Максиму). Ну?

Максим. Вы не поверите, но я поверил. Поверил, что…

Смысловик 1 бьет Максима в живот.

Максим (согнувшись). За что?

Смысловик 1. Ну почему, почему вы нам сразу не верите! Мы ведь даем вам готовые ответы (плюет). Ненавижу.

Смысловики уходят.

Боря подходит к матери, берет ее за руку.

Максим медленно поднимается.

Начинается дождь.

Квартира. Гостиная

Семья за столом: Любовь, Боря, Воронцова и Воронцов. Максим сидит отдельно, склонив голову. Боря сидит с айпадом, встроенным в деревянный оклад.

Боря. Вау… вау…

Воронцова (дочери). Боря так увлечен своей новой иконой.

Воронцов. Покажи хоть бабке.

Боря показывает на экране «Троицу» Рублева.

Воронцова. Даже не знаю, что ты скажешь про наш подарок.

Любовь (вынимает коробку и протягивает ее Боре). Это тебе, малыш.

Боря. Ах, что это? (берет коробку). Мамочка… Мамочка, я тебя люблю! (Обнимает и целует мать.) Спасибо, родная моя!

Любовь (целует сына). Не мне одной говори спасибо, но и своим бабуле с дедулей.

Боря (посылает Воронцовой и Воронцову воздушные поцелуи). Спасибо, дорогие мои! (Матери.) А папу мне благодарить?

Любовь. Благодари.

Воронцова. Хотя бы за то, что он больше не препятствует твоему здоровому развитию.

Боря. Спасибо, папочка!

Любовь. Иди, поцелуй отца.

Боря спрыгивает со стула, бежит к Максиму и целует его.

Максим. Что… что они тебе подарили?

Боря (берет коробку, показывает). Игра «Держава: единая и целостная».

Максим. А-а…

Пауза.

Воронцов. Что-то не так?

Максим. А-а… разве «единая» и «целостная» не синонимы?

Боря. Мама, что такое синонимы?

Воронцова. Это устаревшее еврейское слово.