На край света за мечтой - Сара Ларк

– Ты невероятно смелая, если отваживаешься летать на таком сроке! – сказала она, резко входя в очередной поворот. – Не знаю, смогла бы я решиться на такое.

– Что сейчас с Каролиной? – подавленно спросила Хелена.

Собственно, девушке едва хватало сил, чтобы держаться, но она хотела отвлечь Миранду разговором, надеясь, что та будет ехать медленнее.

– Ох, бедная малышка… – Миранда действительно немного сбросила газ. – Девочку еще не посадили в тюрьму, она в Маленькой Польше. Никто не знает, кто за нее в ответе. Лагерь ведь под американским протекторатом, поэтому полиция Палмерстона не решается пока запереть маленькую полячку в камере. С другой стороны, они считают Каролину потенциально опасной…

– Почему? – спросила Хелена.

– Они пригласили двух врачей осмотреть ее, – продолжала Миранда. – Психологов или психиатров, как они там называются. К сожалению, их мнения противоречивы. Один высказал предположение, что девочка действительно могла ударить, защищаясь, и наверняка не стала бы так поступать, если бы на нее не напал кто-то. У другого собственная теория: случился своего рода перенос, или флешбэк, и подобное может повториться с девочкой в любой момент. Но пока это не очень помогает, сама Каролина говорит мало. Она просто сидит молча, смотрит в стену, иногда повторяет: «Я ему говорила, что никогда больше не сделаю этого». Лично я считаю, что здесь и думать особо нечего, но вот врачи ломают голову уже много часов.

Миранда тем временем вошла во вкус и повернула на головокружительной скорости на извилистую горную дорогу. Хелену снова тошнило.

– Показания других детей тоже не дают Каролине лишних козырей, – неутомимо продолжала рассказ Миранда. – Майор Фоксли устроил дознание на предмет того, как вообще эта дубинка попала к Каролине. Вероятно, он хотел обвинить маори в соучастии. Это, естественно, полная чушь. Каролина с тем же успехом могла взять нож на кухне. Так он узнал об экскурсии к нгати рангитане, когда Каролина вела себя очень странно…

– Потому что она хотела метать копье и размахивать дубинкой, а не прясть? – саркастично спросила Хелена, вспомнив замечания Джеймса насчет будущего ее ребенка и по поводу известных летчиц. – Причем она бросала копье дальше, чем мальчики. Это, конечно, должно свидетельствовать о коварных преступных замыслах!

– Она называла себя воительницей и настаивала, чтобы ей разрисовали лицо, как у мужчин, – объяснила Миранда. – Молодой человек, рассказывавший детям в мараэ об оружии, подарил ей боевую дубинку. И да, я уверена, мальчики немного завидовали этому и теперь поквитались с Каролиной во время дачи показаний. Фоксли также отправил людей в ту мараэ, чтобы опросить маори, но старая тохунга дала им отпор. Она сообщила, что та боевая дубинка была сделана для женской руки, ее внучка Хоани подарила девочке это оружие. Оно должно было защитить Каролину. Думаю, если Фоксли и мог что-либо предъявить в Палмерстоне, Акона первая очутилась бы в сумасшедшем доме.

Миранда еще раз хорошенько надавила на газ перед одним из подъемов.

– А где Каролина в данный момент? – поинтересовался Джеймс.

Как показалось Хелене, в его голосе слышалось беспокойство. Миранду сейчас тоже больше волновала судьба Каролины, нежели манера вождения.

– Она должна быть в своей комнате, – объяснила девушка. – Других девочек выселили. Они из страха перед миссис Облонски не дали показаний в пользу Каролины, а тут еще наговорили всякого мальчики, которые вместе с Каролиной ездили к маори. Но мы ее одну не оставим… Ну, мы, опекуны. Мы все на ее стороне. За ней нужно присматривать. Один из психологов полагает, что она может совершить самоубийство. Это ужасная история. Надеюсь, Хелена, после твоих показаний официальные власти примут взвешенное решение.

Хелена и Джеймс благодарили всех богов и духов, когда машина, целая и невредимая, въехала в Паиячуа. У Хелены все еще кружилась голова, но схваток она не чувствовала.

– Храбрый ребенок! – пробормотала она, впервые заговорив о своем нерожденном малыше. – Тебе непременно придется вытерпеть еще кое-что. Нам нужно, кроме прочего, восстановить справедливость…

Ребенок толкался, словно хотел ответить. Очевидно, это был здоровый и хороший младенец. Хелена вздохнула. Она забыла, что еще до недавнего времени ненавидела эти несильные толчки.

В Маленькой Польше со времени отъезда Хелены ничего не поменялось. Конечно, игровые площадки и дома выглядели не такими новыми, но дети были упитаннее и веселее. Некоторым предстояло покинуть лагерь летом, чтобы провести каникулы в гостевых семьях в Веллингтоне. Сначала это планировали сделать только для старших детей, которые учились в городе или хотели поступить в университет. В отношении младших подумывали получить разрешение на адаптационную программу[24]. Идея, что детей после войны нужно вернуть на родину, больше не обсуждалась. Польшу освободили от немецкой оккупации, но теперь туда вошли русские войска. Возможно, сталинские палачи захотят вновь депортировать детей, если их отправить туда.

Наталия была из тех, кому предстояло уехать на лето. Фермерская семья из Грейтауна согласилась принять ее вместе с братом и сестрой, и девушка заметно волновалась. У Хелены были опасения, что подруга поднимет шум из-за ее беременности, однако Миранда, очевидно, что-то уже рассказала, и Наталия проявляла умеренный интерес. Хелена решила не посвящать подругу в подробности дела о Витольде. Другие дети и подростки тоже не пытались заговорить с девушкой, когда Миранда, словно само собой разумеется, повела Хелену на обед в столовую. Казалось, дети сторонятся и опасаются ее. Девушка это понимала. Дети привыкли к лагерной жизни в Сибири, где каждый был сам за себя. Если кого-то постигало несчастье, как теперь Каролину, то от такого человека шарахались, а не вмешивались в ситуацию.

Миранда и другие новозеландские опекуны лишь подтвердили это впечатление.

– Мы пытались выяснить, приставал ли мистер Облонски к другим девочкам из своих классов, – сказала одна из женщин. – Мы предполагали, что Каролина была не единственной, и ты это должна сейчас подтвердить, Люцина. Однако дети упорно молчат. Все держат язык за зубами…

Хелена кивнула, чувствуя некоторое утешение от того, что новозеландские опекуны были уверены в невиновности Каролины. Хотя Витольд и не домогался ни одной воспитательницы, его неприемлемое поведение вызывало у многих молодых женщин противоречивые чувства.

Приближалось время дачи показаний. Сердце Хелены колотилось, когда она проследовала за Мирандой в кабинет лагерного начальства. Девушку порадовало то, что Джеймс присоединился к ним.

– Мы тебя, впрочем, с собой взять не сможем, – сказала Миранда, глядя на молодого человека. – Я даже не знаю, разрешат ли они мне сопровождать Хелену.

И точно: им пришлось ждать в коридоре. Мистер Следзински, приглашая девушку в кабинет, говорил подчеркнуто вежливо. Майор тоже приветливо поздоровался с ней, лишь жена Витольда враждебно глянула на Хелену. Ей разрешили присутствовать при даче показаний, но запретили задавать вопросы и велели держаться на заднем плане. Хелена быстро позабыла о присутствии этой женщины, когда мистер Следзински начал расспрашивать об анкетных данных. А майор попытался растопить лед, разузнавая о Биллерах. Хелена отвечала тихо. Она быстро рассказала о том, что произошло с ней и Витольдом, упомянула о его действиях в отношении сестры во время плавания на корабле из России в Персию.