Том 2. Роковые яйца. Повести, рассказы, фельетоны, очерки 1924–1925 гг. - Михаил Афанасьевич Булгаков

— передразнил железнодорожник. — Тебе хорошо говорить, а на чем я обратно поеду?

— Ну, променаж сделаешь, — успокоил плательщик, — хотя, верно, в таком легком декольте холодно.

На 441-й версте железнодорожник зажал в кулаке бумажки, выкинулся из поезда и дернул обратно на 435-ю версту.

Прилетев домой, обрушился на лавку и запел:

— Палец приморозил, ах ты, чтоб тебя, возьми и с жалованьем. Марья, давай чаю!

— Штаны-то надень...

— Постой. Не до штанов. Семнадцать, восемнадцать... сорок копеек. Постой, постой... Касса взаимопомощи... Чтоб тебя разорвало! Ошибся! Не хватает! Вот горе-то, ей-богу!

Ровно через полмесяца железнодорожник заявил своей жене:

— Марья, штаны возле меня на лавку клади, как свисток услышишь, буди. Убью, если не разбудишь, на месте.

Спали тревожно, но никакого свистка не было. Платежный поезд прошел без свистка к 441-й версте.

Железнодорожник стоял у окошка и, тыча в него кулаком, ругал по матери и платежный поезд, и плательщика, и того, кто его послал, и туман, и 435-ю версту.

Заявил жене:

— Ну, он у меня обратно поедет, поймаю, он мне заплатит!

Ждал до 23 числа. Пять дней. И через 5 дней прошел обратно платежный поезд без малейшего свистка и остановки. Железнодорожник побагровел, взял огрызок карандаша и написал письмо в «Гудок».

«Важно, благородно промелькнул наш желанный платило со скорым поездом. Остается смотреть вдаль, раскинув свои глазные пупыри на плоскогорье небесного свода, и ждать бесконечного предания самих себя обалдению.

Заступись за нас!»

«Гудок». 10 декабря 1924 г.

«Ревизор» с вышибанием. Новая постановка

У нас в клубе член правления за шиворот ухватил члена клуба и выбросил его из фойе.

Письмо рабкора с одной из станций Донецкой ж. д.

Действующие лица:

Городничий.

Земляника — попечитель богоугодных заведений.

Ляпкин-Тяпкин — судья.

Хлопов — смотритель училищ.

Член правления клуба.

Член клуба.

Суфлер.

Публика.

Голоса.

Сцена представляет клуб при станции Н. Донецких железных дорог.

Занавес закрыт.

Публика. Вре-мя. Времечко!.. (Топает ногами, гаснет свет, за сценой слышны глухие голоса безбилетных, сражающихся с контролем. Занавес открывается. На освещенной сцене комната в доме городничего.)

Голос (с галереи). Ти-ша!

Городничий. Я пригласил вас, господа...

Суфлер (из будки сиплым шепотом). С тем, чтоб сообщить вам пренеприятное известие.

Городничий. С тем, чтоб сообщить вам пренеприятное известие: к нам едет ревизор!

Ляпкин-Тяпкин. Как ревизор?

Земляника. Как ревизор?

Суфлер. Мур-мур-мур...

Городничий. Ревизор из Петербурга инкогнито и еще с секретным предписанием.

Ляпкин-Тяпкин. Вот те на!

Земляника. Вот не было заботы, так подай!

Хлопов. Господи боже, еще и с секретным предписанием.

Городничий. Я как будто предчувство... (За сценой страшный гвалт. Дверь на сцену распахивается, и вылетает член клуба. Он во френче с разорванным воротом. Волосы его взъерошены.)

Член клуба. Вы не имеете права пхаться! Я член клуба. (На сцене смятение.)

Публика. Ах!

Суфлер (змеиным шепотом). Выплюнься со сцены. Что ты, сдурел?

Городничий (в остолбенении). Что вы, товарищ, с ума сошли?

Публика. Ги-ги-ги-ги...

Городничий (хочет продолжать роль). Сегодня мне всю ночь снились... Выкинься со сцены, Христом-богом тебя прошу... Какие-то две необыкновенные крысы... В дверь уходи, в дверь, говорю!.. Ну, сукин сын, погубил спектакль...

Земляника (шепотом). В дверь налево... В декорацию лезешь, сволочь.

Член клуба мечется по сцене, не находя выхода.

Публика (постепенно веселея). Бис, Горюшкин! Браво, френч!

Городничий (теряясь). Право, этаких я никогда не видел... Вот мерзавец!

Суфлер (рычит). Черные, неестественной величины... Пошел ты к чертовой матери!.. Хоть от будки отойди...

Публика. Га-га-га-га-га...

Городничий. Я прочту вам письмо... Вот что он пишет. (За сценой шум и голос члена правления: «Где этот негодяй?» Дверь раскрывается, и появляется член правления на сцене. Он в пиджаке и в красном галстуке.)

Член правления (грозно). Ты тут, каналья?

Публика (в восторге). Браво, Хватаев!.. (Слышен пронзительный свист с галереи.) Бей его!!!

Член клуба. Вы не имеете права. Я — член!

Член правления. Я те покажу, какой ты член. Я тебе покажу, как без билета лазить!!!

Земляника. Товарищ Хватаев! Вы не имеете права применять физическую силу при советской власти.

Городничий. Я прекращаю спектакль. (Снимает баки и парик.)

Голос (с галереи, в восхищении). Ванька, он молодой, глянь! (Свист.)

Член правления (в экстазе). Я те покажу!!! (Хватает за шиворот члена клуба, взмахивает им, как тряпкой, и швыряет им в публику.)

Член клуба. Караул!!! (С глухим воплем падает в оркестр.)

Городничий. Пахом, давай занавес!

Земляника. Занавес! Занавес!

Публика. Милицию!!! Милицию!!!

Занавес закрывается.

«Гудок». 24 декабря 1924 г.

По телефону. Пьеса

У нас, на ст. Щелково Северных, занимаются частными разговорами по служебному телефону.

Из письма рабкора

Действующие голоса:

Голос станционного чина.

Голос барышни.

Голос горничной.

Голос чужой жены.

Загробный голос.

Голос мужа.

На станции Индивидуальная в 30-ти верстах от Москвы в углу висит телефон и скучает. Блестит трубка, а над нею надпись: «Частные разговоры по слу. телефо. воспреща». Станционный чин подходит к трубке и снимает ее.

Голос чина: Дайте город... Мерси...

Голос барышни: 2-15...

Голос чина: Пожалста... 05-07-08... Да... Мерси... Это кто?

Голос горничной: Это я, Феклуша.

Голос чина (шепотом): Что, Пал Федорыч дома?

Голос горничной: Нет, они в тресте.

Голос чина: Тогда попросите Марию Николавну...

Голос чужой жены: Я слушаю.

Голос чина: Здрасьте, Мария Николавна.

Голос чужой жены: Ах, это вы, Илюша!.. А я вас не узнала.

Голос чина (страстно и печально): Вот как, уже не узнаете! Нехорошо! Так недавно, и уже забыт. Один... в глуши... А вы там, в столице... (Вздыхает.)

Голос чужой жены (кокетливо): Отчего вы так вздыхаете?

Голос чина: Так...

Голос чужой жены: Откуда вы звоните, Илюша?

Голос чина: От себя, со станции.

Голос чужой жены: По служебному?

Голос чина: Конечно, врэман[15]... Мари...

Голос чужой жены: Ну?..

Голос чина: Когда же вы приедете?

Голос чужой жены: Сегодня не могу... (Шепотом.) Муж остался.

Голос чина: Черт!.. А как же командировка?

Голос чужой жены (печально): Отложили...

Голос чина: Чер!.. Мари...

Голос чужой жены: Ну?

Голос чина: Мари, ты помнишь?..

Голос чужой жены: Не смейте мне говорить «ты»! Гадкий!

Голос чина: Я гадкий? Вот как, Мари!.. Я несчастный, а не гадкий, Мари. Я так скучаю. Тут снег, сосны, одиночество... И вот я один... Со мною лишь верный мой товарищ браунинг...