Прими свою тень - Оксана Демченко

– В вашей семье все странно, – посетовала Тайя, подавая на стол сладкое. – Твой старший брат, Ринк, вынужден растить близнецов и как мама, и как вожак, и как опекун. Ты по недосмотру великого гролла родилась девочкой, а впрочем, возможно, это его милость? Если тебе – да еще когти…

– А-ш-ш… Будь я мужчиной, меня бы выслушали, – зашипела Вирья.

– Дорогая, ты накопила эти предрассудки на Релате, – рассмеялась Тайя. – Будь ты гроллом, из тебя, уж прости, давно бы выбили дурь. Будь ты нормальной женщиной, ты бы давным-давно добилась своего. Хотя тут я неправа. Зачем нормальной, в моем представлении, женщине затевать эти игры? Разве смысл женского существования состоит в демонстрации грубой силы? Стаей управляет вожак, но кто воспитывает его, кто формирует это лучшее, самое взрослое из сознаний? В первую очередь – его мама… Но ты меня опять не слушаешь. Придется мне выслушать тебя.

Тайя поправила браслеты, тонкие, нанизанные на руку в несметном количестве и приятно позвякивающие от каждого ее плавного и точного движения. Еще раз задумчиво взглянула на угрюмо сосредоточенную Горр. Вздохнула. Красивая девочка с правильным лицом, гибкой легкой фигурой, огромными глазами приятного даже для людей, теплого, почти карего, оттенка. Талантливый врач, Тимрэ ее хвалит. Надежная подруга, в Академии, когда она училась, все студенты – хоть люди, хоть айри, хоть волвеки – с серьезными проблемами мчались искать ее. Вирье можно выплакаться, пожаловаться, с ней приятно просто поговорить. Безнадежно справедливая, удручающе прямая и не представляющая себе, что такое компромисс… И вот итог. Совсем одна, живет в пустыне, упрямо делает нечто малопонятное. Ходит в стандартных штанах и рубахе зеленого цвета, голову побрила наголо, от женщины в ней осталось так мало… Ни семьи, ни дома, ни детей. Того и гляди, род Горр погибнет, ведь с братьями все обстоит не легче. А тут еще Риан велел не спорить и помочь в затее, безумной и бесполезной, по мнению жены вожака.

Когда Лайл Энзи создавал свою книгу, он не уделил женщинам стаи мыслей, не решился сам вплести это в общее сознание. Он попросил самых дорогих и лучших – супругу первого Йялла Сидду и еще Нику, снавь и наставницу лекарей – составить отдельную главу. «То, что получилось в итоге, на язык Релата не переведено», – улыбнулась Тайя. Как перевести столь странное и сложное? Как превратить в слова? Женщины стаи – личности, без всяких там восторженных попыток следовать общему настрою. Они предпочитают оставаться в тени и действовать мягко, исподволь.

Люди по ошибке, применяя свои стереотипы, твердят: в стае роль женщин ничтожна. Существует жесточайшее неравноправие: вожаком женщина не может быть никогда! Нелепые заблуждения подслеповатых людей. Вожак управляет разумом стаи и ее волей. А кто тогда наблюдает тени сознаний, тайные движения душ, кто мягко корректирует их? Люди не знают и не задумываются над этим. У них нет аналога подобной работе. Они нелепо полагают, что «личность» – понятие бесполое и универсальное, потому и стремятся к унификации ролей и прав. К жесткому и необратимому устранению естественных и логичных различий, так необходимых для полноценности общности и воспитания младших.

Сейчас жена вожака занималась своим самым главным делом. Мягко и без нажима правила то, что и глазу-то незаметно. Чуть-чуть подшлифовывала избыточно острые грани чудовищного характера Вирьи, опасного для нее самой.

– Ты уверена, что хочешь именно такой жизни? – уточнила Тайя.

– Ухш-ш, почему мне никто…

– Не шипи. Сядь свободно и успокойся. Представь хоть на минуту, что тебе никто не возражает и не отказывает. Улыбнись. И мы с тобой начнем разбираться в деле с самого начала. Только не с этого глупого «я хочу». Детские слова, ты сама слышишь, как они портят впечатление? Придет Даур, он устал, на Хьёртте и без тебя полно «хочу» и еще больше «надо». В городе Семи Радуг критически низкий запас кислорода, была утечка. А в долине Сияния последним метеоритным дождем уничтожены овощные плантации. В Златолунной Радуге болеют непонятно чем дети человеков, а шахта по добыче ценного для Релата сырья встала из-за проблем с оборудованием, и все это произошло за последние два дня.

– Что же мне делать?

– Сказать Дауру, что ты направляешься в купол Златолунной Радуги. Ты ведь эпидемиолог по первой специализации, так? Займешься детьми. И обдумаешь тем временем, что могут дать стае твои мечтания с играми. Это самый женский путь, дорогая. Сила принадлежит мужчинам, но гибкость – нам… Не надо просить, следует предлагать. Не надо ломать стены, достаточно открыть дверь. Когда ты развернешь все так, что игры сделаются нужными вожаку, получишь необходимое. Но польза должна быть настоящей. А пока убери со стола сладкое и поставь разогреть вот это блюдо. Мне надо переодеться.

Вирья вскочила и занялась уборкой с той неистребимой целеустремленностью, с какой исполняла любое, самое пустяковое, дело. Даур Трой появился в комнате, когда Вирья во второй раз протирала стол. Выглядел вожак утомленным, от присутствия гостьи, склонной шипеть и шуметь, помрачнел еще сильнее.

– Опять игры? – без надежды на разнообразие ответов уточнил он.

– Как можно?! – возмутилась Тайя, возникая на пороге. – Мы немедленно летим в город, где болеют дети. Ты без нас поужинаешь, ладно? Все готово, разогрето. Соседка обещала встретить нашего малыша и приютить на неделю, у них весело, своих детей трое. Можешь хоть когти отращивать, хоть на Релат улетать, хоть рычать на шахтеров, не выбирая выражений.

– Значит, по одной невнятной и сложной проблеме я могу не искать решения, предоставив его вам, – улыбнулся Даур. Проводил до двери, попрощался с женой. Коснулся подушечками пальцев бритого черепа Вирьи: – Девочка, объясни мне, зачем ты уничтожила волосы? Помнится, для вашей семьи характерны густые, волнистые, рыжие с золотом… Такая красота!

В вопросе не было и тени ехидства, в открытом сознании вожака читалось настоящее удивление. Даже опасение: а вдруг ей плохо, вдруг он не уследил и здесь тоже копится беда – не легче, чем с шахтами или теплицами? Вирья виновато пожала плечами. И подумала, что в этой семье она наверняка не выросла бы столь колючей.

– Так удобнее. Я много времени провожу в спецкостюмах, часто бываю на орбите, я ведь дежурный врач на верфях «Иннара».

– Значит, не для кого терпеть неудобства, – с огорчением вздохнул вожак. – Возвращайся, не улетай на Релат сразу. Мне даже неловко, я ни разу не выслушал толком рассказ про эти твои игры. Попробуем разобраться вместе.

Через полгода игра чегро, сильно урезанный и смягченный вариант идеи Вирьи, стала обязательным элементом подготовки работающих на орбите. Чегро, как гласила справка в Среде, представляла собой смешение нескольких стилей и техник движения, применяемых в различном сочетании на сложном объемном искусственном рельефе при разной силе тяготения – от невесомости до двукратной в счете Релата. Тренировки позволяли сформировать наилучшую координацию движений и адаптировать к перегрузкам вестибулярный аппарат. Исключить дезорганизацию персонала орбитальной верфи в случае сбоев в работе. И даже улучшить групповое взаимопонимание. Играли – то есть, по сути, дрались в парах и один против группы – без оружия и не в полном контакте. Однако и такое зрелище смотрелось феерически в построенном на орбите зале, имеющем вид прозрачной сферы, вынесенной в открытый космос. В следующие пять лет играть стало модно и даже престижно, возникли официальные правила, утвердился состав команд. Появились «звезды» и их поклонники. Сформировался спортивный вариант игр. Обычно команда включала двоих гроллов, одного айри и троих людей. Среда утверждала, что новое слово «чегро» образовано от пары «человек-гролл», поскольку они всегда работают в команде. Неупомянутым айри такой вариант расшифровки, само собой, не нравился.