Лучшая подруга Мэри Сью - Зоя Сокол

— Почему? — спросила Злата.

— Кто он? — задал резонный вопрос Байрон, в котором в данный момент говорило не любопытство, а опыт, позволивший ему стать капитаном элитного отряда наемников.

Ллевелис обвел всех присутствующих взглядом, который не предвещал ничего хорошего, и сказал:

— Лич.

Наемникам это слово ничего не говорило, и Байрон, как во всех отношениях старший, спросил:

— Кто?

— Могучий колдун, чаще некромант, который перешел на сторону тьмы, умер, восстал из мертвых и не утратил свое могущество! — радостно выпалила на одном дыхании Злата и тут же смущенно потупила взор. — Я просто это… немного поигрывала в World of Warcraft…

Ллевелис не стал долго думать над тем, что это такое. Представится случай — обязательно расспросит. Сейчас же нужно сосредоточиться на решении проблемы.

— В общем и целом ты права, — не стал отрицать очевидное Ллевелис. — От себя могу добавить только то, что личи после перерождения хоть и сохраняют силу, но теряют разум, и душа в этом теле не живет.

— То есть колдуны все равно умирают? — уточнил Байрон.

— Да, и даже больше. Личи не жаждут смерти и ни на кого не нападают. У них вообще не остается желаний. Они просто стоят себе, где переродились, и все.

— Тогда почему наш не только двигается, но и убивает? — не осталась в стороне от общего обсуждения Злата.

— Вот это-то и странно! — У Ллевелиса не было соображений на этот счет. — Так не должно быть.

— А может, кто-нибудь вернул душу личу, и этот живой мертвец решил нести зло в мир? — предположил Баскар.

— Это могло бы объяснить, зачем ему убивать, — задумчиво произнес Ллевелис. — Но как он попал в Матэнхейм? И почему уничтожает все на своем пути?

— А может, леди Злата все это время была права? — вдруг оживился Байрон, и Злата, довольная, что ее похвалили, мило улыбнулась ему. Наемник, однако, уже повернулся к своему нанимателю. — Ллевелис, а что, если Кошей Бессмертный пришел в наш мир не сам? Что, если кто-то призвал его для осуществления какого-то плана?

— Например? — спросил Баскар.

Вопрос поставил капитана наемников в тупик.

— Пока что он только ходит и уничтожает абсолютно все на своем пути, — подвела итог деятельности главного злодея Злата. — Это кому-то выгодно?

У Ллевелиса мелькнуло неясное воспоминание. Что-то такое недавно было, про уничтожение Матэнхейма иномирянами…

— Ладно, потом будем думать про его мотивы, — сказал Байрон. — Сейчас нужно определиться с тем, как от него избавиться.

— Что ты имеешь в виду? — удивленно посмотрела на него Златослава. — Мы же вроде решили закинуть его в другой мир.

Байрон обратил ее внимание на то, о чем все как-то забыли:

— Для этого к нему нужно подойти. Но никто из нас не может приблизиться на достаточное расстояние.

Злата от досады чуть по лбу себя не хлопнула.

— У него же поле смерти вокруг! — И, немного подумав, предложила: — А может, как-то дистанционно его открыть? Или оставить какой-нибудь часовой механизм, который запустит телепорт в нужное время?

— Портал, — привычно поправил ее Ллевелис и покачал головой. — С механизмом не получится — для его изготовления понадобится слишком много времени. А вот вызвать даура, способного открыть портал дистанционно, вполне реально. Баскар, ты можешь сказать, когда Кощей Бессмертный доберется до Терассы?

У слепого красавца удивленно изогнулись брови.

— Разве я что-то говорил про Терассу? Иномирянин двигается в направлении Венцеславы.

В комнате на какое-то время воцарилась тишина. Первым ее нарушил Байрон:

— Как Венцеслава? Это маленький городишко… мы были уверены, что ему нужно большое количество жертв…

— Тогда мы не знали, что он лич, — словно попытался оправдаться Ллевелис. И хмуро признал: — А Злата с самого начала была права. У него было два пути, и я должен был предусмотреть, что он может пойти по любому из них…

— Да ладно, — попыталась утешить расстроенного Ллевелиса Златослава. — С кем не бывает…

— Со мной, — немного резче, чем следовало, ответил тот. Все происходящее постепенно начинало укладываться в стройную схему, которая его совершенно не радовала. Потому что если все действительно так, как видится, то его разыграли как ребенка. А ведь он чувствовал, что Злата появилась здесь неспроста. С самого начала ведь подозревал, что девушка нужна в качестве отвлекающего маневра. Но повелся на ее искренность и желание вернуться домой. — Дурак… какой же я дурак…

Чем дальше, тем больше Ллевелис сердился на себя. Почему не поступил с иномирянками так же, как с остальными нарушителями, и просто не упрятал в стазис до возвращения домой? Потому что думал не тем местом и не о том, о чем следовало. Поставил свои интересы выше интересов Матэнхейма, и вот результат.

Теперь ему все стало предельно ясно. Злата появилась в Матэнхейме не случайно. Единственная причина, по которой Ллевелис ее встретил, — это необходимость отвлечь его, чтобы не дать раскусить замысел врага. И, нужно признать, Злата справилась со своей ролью блестяще. Никто ее не заподозрил.

На то и был расчет.

А ведь план неизвестного врага был до гениального прост. Потому и сработал. Враг выбрал самый эффективный способ отвлечь Ллевелиса — заставил его влюбиться. Но тому, кто призвал лича, простой влюбленности было мало. Поэтому он и призвал истинную пару Ллевелиса. Откуда? Да мало ли… из другого мира, из параллельной вселенной, из другого времени на худой конец. Это не важно.

Важно лишь то, что Ллевелис абсолютно предсказуемо потерял голову. Он уже не думал о Матэнхейме, только о Злате. При том коктейле эмоций, что он испытывал, особенно в первое время, удивительно, что он не затащил девушку под ближайший куст на месяц как минимум. А ведь мог… Стыдно признаться, но, едва почуяв Златославу в своем мире, Ллевелис едва совладал с собой. Так что, можно сказать, им обоим повезло, что девушки заблудились в лесу.

И в то же время нельзя было не похвалить изобретательность пока еще неизвестного врага. Чего только ни делали на памяти Ллевелиса, чтобы одурачить его и захватить власть в Матэнхейме. Но такой… оригинальный способ придумали впервые. И ведь сработало же! Ллевелис, как дурак, отправил свою гвардию и многих дауров оборонять Терассу. И оставил Венцеславу беззащитной.

Ллевелис встал и, пройдясь по комнате, сел в кресло у противоположной стены. Ему нужно придумать, как выйти из положения. А рядом со Златой думается ему очень плохо. И что самое обидное — без нее не думается вообще. Почему он там, в трактире, послушал свою ревность, а не ее?

В голову пришла неожиданная идея, и Ллевелис, вопреки доводам разума, решил рискнуть.

— Злата… — неуверенно начал он, не зная, как правильно спросить, чтобы не взваливать на нее слишком тяжелую ношу.