Полоса препятствий - Иван Стрельцов

В аэропорту Буктара русского разведчика встретил молодой человек в легком костюме светло-кофейного цвета, но, кроме него, также «встречали» агенты местного филиала ЦРУ.

Френк остановил запись, молодой человек застыл на плоском экране монитора, и несколько минут рассматривал его лицо, пытаясь опознать какие-то черты. Случай с Христофоровым сделал его немного мнительным. Молодой человек оказался вовсе не знакомым.

Пригубив из большого толстостенного стакана смесь рома, кока-колы и колотого льда, Биглер пробежался пальцами по клавиатуре. В левом верхнем углу экрана высветилась справка, полученная из департамента пограничной стражи султаната: «Кирилл Лялькин, двадцать восемь лет, прибыл в страну с частным визитом».

— Коротко и ничего не ясно, — буркнул недовольно Френк, потянувшись к стакану. Десятая часть рома в соотношении с колой и льдом не пьянила мозг, а лишь поддерживала работоспособность. Его палец снова ткнулся в клавишу «Esc», изображение ожило.

Лялькин встречает Христофорова, лицо прибывшего изображает явную озабоченность, недовольство этой встречей. Чего нельзя сказать о молодом человеке, по физиономии Кирилла блуждает довольная улыбка.

После короткой беседы мужчины направляются на стоянку, где садятся в серебристый «БМВ» пятой модели. Тут же Френк вызвал справку, оказывается, автомобиль зарегистрирован на российскую внешнеторговую миссию.

По дороге «БМВ» никуда не сворачивал, нигде не останавливался, пока не въехал на территорию загородной виллы.

Очередная справка сообщила: «Виллу арендует глава российской внешнеторговой миссии Илья Сергеевич Титов».

Биглер вывел на экран информацию о нынешнем хозяине виллы. «Титов Илья Сергеевич, сорок семь лет, окончил Московский экономический институт. Три года работал в Министерстве финансов (мелким клерком), затем находился в заграничной командировке в Ливии (экономистом на строительстве опреснительного завода). Впоследствии окончил Высшие дипломатические курсы, работал в торговых миссиях СССР в Сирии, Египте, Йемене. Особой карьеры не сделал, служебный рост начался в девяносто втором году. Направлен в Кувейт заместителем руководителя внешнеторговой миссии.

Через пять лет возглавил это представительство. Еще через год переведен в Буктар».

— Выходит, мистер Титов специалист по Среднему Востоку, — прикладываясь к стакану, усмехнулся американец. Илья Титов заинтересовал его не меньше, чем Христофоров. Биглер перешел на новый лист электронного текста, сейчас его интересовало резюме, составленное аналитическим отделом местного филиала ЦРУ.

«Для вербовки абсолютно не представляет ценности. В карьерном отношении Титов бесперспективен (вред ли сможет подняться выше нынешнего поста), к государственным секретам доступа не имеет. Кроме того, психотип крайне неустойчивый, злоупотребляет алкоголем, болтлив, особенно в нетрезвом состоянии».

— Черт, — не удержался от крепкого словца Френк Биглер. — Совсем обнаглели, им уже руководитель внешнеторговой миссии для вербовки не подходит. Быстро же забыли, как пятнадцать лет назад завербовать механика из гаража советского посольства было большой удачей. С другой стороны, если бы Титов был резидентом СВР, вряд ли на него вывели бы агентов ФСБ. Разные теперь ведомства, из-за других не будут подставлять свои кадры.

Запись закончилась, можно было еще просмотреть письменные отчеты руководителей бригад «топтунов», но вряд ли они упомянули что-то еще, чего не было в отснятом материале.

Теперь следовало определиться, как действовать. Биглер взял стакан, отхлебнул и произнес с досадой:

— Какого черта вам здесь понадобилось, господа чекисты…

Маленькое восточное государство Буктар совершенно неожиданно попало в зону противодействия сильнейших разведок мира. И если спецслужбы Америки и Великобритании обеспечивали боевые действия коалиционных войск в соседнем Ираке, выслеживая террористов, готовых нанести удар в тылу, то разведки арабских государств скрупулезно следили, чтобы заигравшиеся в «войнушки» западные государства ненароком не ущемили кого-то из них.

Активизацию российских спецслужб в данном регионе можно было. объяснить лишь волей случая — проводимой операцией «Флинт». Шифровка, полученная от буктарского резидента, незамедлительно легла на стол руководителя Службы внешней разведки.

«Август Цезарю.

Свое участие в обеспечении технической стороны операции «Флинт» считаю нерентабельным, так как существует реальная вероятность «засветки» перед местными органами контрразведки. Что со своей стороны считаю недопустимой роскошью после стольких лет внедрения».

— Какой слог, — усмехнулся руководитель СВР, закончив чтение шифровки. — «Недопустимая роскошь». Прямо так и хочется сказать: «Какая глыба, какой матерый человечище». Можно подумать, Зорге, Абель и Ким Филби в одном флаконе, а не подставная фигура.

Илья Титов больше двадцати лет находился на службе в разведке, при этом ни разу ничего серьезного выполнять ему не приходилось. Еще во время обучения в «лесной школе»[13], замаскированной под дипломатические курсы, было установлено, что больше как на «ложный объект» Титов не годится.

Поэтому после окончания учебы и все последующие годы Илья Сергеевич, свято веря, что он резидент, отвлекал на себя внимание контрразведки и соперничающих зарубежных служб от действующей советской, а позже российской, агентур в странах Ближнего и Дальнего Востока.

Уже будучи в звании подполковника, Илья Титов настолько уверовал в свою значительность, что приказ об обеспечении операции воспринял как бестолковщину, граничащую с предательством.

Не знал мнимый резидент и того, что вопрос о его отзыве на родину уже был решен.

Отсрочка операции «Флинт» и перенос ее все дальше от границы Российской Федерации навели руководителя Внешней разведки на мысль, что операция и вовсе может провалиться. На войне как на войне, не всегда все удается, и тайная война спецслужб не исключение. Но даже в случае поражения разведка не хотела оставаться хотя бы без утешительного приза.

Отправка в Буктар офицеров ФСБ навела руководство Службы внешней разведки на мысль «пощупать» местные силы госбезопасности, а заодно выявить работу и старших братьев по «плащу и кинжалу». Роль жертвенных баранов отводилась двум откомандированным офицерам Федеральной службы безопасности и мнимому резиденту.

— Ничего с тобой не случится, товарищ Штирлиц, — убирая шифровку в папку, вполголоса буркнул главный разведчик страны. — У тебя дипломатический иммунитет, в крайнем случае, просто выпрут из страны.

На столе лежал «АКМ» с подствольным гранатометом, разгрузочный жилет, набитый запасными магазинами и ручными гранатами, рядом пояс с брезентовыми чехлами для зарядов к подствольнику. Сверху была уложена кобура с пистолетом и длинный, остро отточенный кинжал.