Бастард ее величества - Нинель Мягкова

Принц покивал, извинения принял, но дистанцию теперь держал весьма уважительную. И не только он. Дальние родственники — из тех претендентов на престол, которые слишком часто и совершенно случайно встречались мне в переходах дворца, — как-то вдруг перестали попасться на глаза.

Репутация — страшная сила. Особенно когда она нехорошая.

А завершающий аккорд сыграл — с немалым удовольствием, кстати, — сам Ладинье, как-то раз явившись на аудиенцию к ее величеству с ожогом в полщеки. В переходах дворца он совершенно случайно, но очень удачно столкнулся с принцем Тевейраном. Тот, понятное дело, поинтересовался, откуда украшение.

— Любовница моя весьма несдержанна, — лаконично отозвался мастер теней, кончиками пальцев ощупывая начавшие подживать бугры. — И ревнива.

Ожог он заработал, задерживая очередного преступника, который вдобавок ко всему оказался еще и не магом-целителем, а шарлатаном без малейшего дара, зато обладал редким огненным артефактом. Если бы не Ладинье, его группа сгорела бы заживо, а так ничего, отделались все волдырями и покраснениями разной степени. Но во дворец сии подробности еще не дошли.

Принц сделал квадратные глаза, пробормотал что-то вроде «чтобы я, еще раз…» и, пятясь по стеночке, удалился.

На тренировках он ко мне не просто больше не приставал — даже не смотрел в мою сторону. А учитывая частоту, с которой я наведывалась к мастеру Аквирту, — причем, о ужас, когда он был дома, мало того, лично со мной иногда вел беседы — я заработала себе репутацию особы ветреной и вспыльчивой.

Наконец-то.

Претендентов на мою руку и матку резко поубавилось, а мне только того и надо было.

Уже спокойнее, не опасаясь внезапной принудительной беременности, я занялась финансовой стороной жизни. Все же моя зависимость от Ладинье действовала на нервы, хотелось некоторой стабильности и свободы. Здесь, конечно, в порядке вещей отсылать счета на оплату покровителю, но как-то даже неловко было слать ему чеки за нижнее белье, например. Хотя, ради него же старалась… В любом случае иметь собственную денежную подушку хотелось со страшной силой.

Поразмыслив, я вложилась в исконно женский бизнес, в котором, к тому же, неплохо разбиралась. В красоту.

Патенты на резинки-пружинки и твистеры, которые я оформила благодаря поддержке мастера финансов, начали приносить пусть небольшой, но стабильный доход. Аристократки предпочитали по старинке пользоваться шпильками, тем более, что прически сооружать не им. А вот прислуга оценила функциональность и простоту заколок по достоинству, да и горожанки не брезговали.

В общем, жизнь наладилась и вошла в более-менее стабильную колею.

День бракосочетания Ладинье неумолимо приближался, но я старалась о том не задумываться слишком сильно. Поместье, подаренное мне королевой, прекрасно существовало и без меня — по крайней мере, по бумагам. Поверенный, которого Дейрон отправил оглядеться и оценить, вернулся вполне удовлетворённый увиденным.

А я сама, памятуя «Бестиарий», покидать территорию столицы и вовсе не спешила.

Вот женится, тогда и…

Но увы, конец спокойствию пришел куда раньше, чем состоялось запланированное на осень торжество.

Мастер теней не первый раз попадал на аудиенцию к ее величеству в неурочное время. Днём она чаще всего была занята так, что и вздохнуть некогда: одни только церемонии, введённые еще прадедом Лисвер, отнимали чуть ли не половину дня. Встать с постели, одеться, принять просителей… Тут не до городских преступлений. Поэтому Ладинье старался ее величество по мелочам не беспокоить. Отчитывался о проделанном за неделю, получал высочайшие указания (кого помиловать, кого вообще не трогать, а кого и казнить втихую, под шумок) и с немалым облегчением покидал дворец до следующего раза.

Однако случаев, чтобы его вызвали настолько срочно и с такими предосторожностями, еще не было, потому мастер теней насторожился. Что за тайные сведения ему собирается поведать ее величество, если его ведут не просто служебными переходами, а тайно? Дважды Ревин, личный лакей ее величества, запихивал Ладинье в ближайшую нишу и приказывал не высовываться, пережидая, пока пройдёт ночной патруль.

Также не бывало и такого, чтобы аудиенция происходила в личных покоях ее величества, а именно туда его в итоге и привели. Не в кабинет, даже не в гостиную, а прямо в спальню.

Впрочем, причина стала ясна, как только он переступил порог и в нос ударил тяжелый сладковатый запах лекарств.

Лисвер уже несколько дней не появлялась на публике, решая все вопросы через секретаря. Придворные потихоньку начинали перешептываться, но одно дело — слухи, а другое — видеть своими глазами, насколько сдала королева.

Даже по сравнению со своей обычной бледностью ее величество выглядела неважно. Нос и скулы заострились, глаза запали еще больше, кожа вокруг них почернела. Волосы, кое-как прибранные в обычную косу, потускнели, и Ладинье не было нужды доставать монокль, чтобы с уверенностью постановить: аура у королевы тоже ослабела. Дар выгорал. Постоянная подпитка артефакта не проходит бесследно, обычно королю помогают наследники или ближайшие родственники, а Лисвер уже более двадцати лет тащит это бремя в одиночку, никого не допуская в заветную сокровищницу.

— Отвратительно выгляжу, да? — прокряхтела королева, садясь в подушках при помощи двух горничных. Те незаметно поправили на ее величестве одеяло, поклонились и скрылись за дверью, готовые вернуться обратно по первому сигналу. — Поверь мне, чувствую я себя еще хуже.

— Если я могу чем-то помочь… — склонил голову Ладинье. Королеву он искренне уважал как личность, а не просто занимающую трон власть. За столько лет работы под ее непосредственным началом, хоть и не со всеми ее решениями он был согласен, не мог не признать правоты ее величества. Она зрила в перспективу, умело обезвреживая соперников и заговорщиков еще до того, как они становились таковыми. Потому и просидела на троне так долго. Для женщины — вообще неслыханно.

— Можешь. Только ты и можешь, — тихо хмыкнула королева. — Помнишь то дело трехлетней давности? С артефактом, собирающим магию у огневиков?

Еще бы он не помнил. Ладинье невольно передернул плечами, вспомнив, как был близок к тому, чтобы потерять единственную женщину, которая значила для него больше, чем весь мир. Если бы не прямой приказ королевы, он бы на ней и женился, но увы…

Лисвер хрипло, каркающе рассмеялась, и от зловещего звука у Дейрона по спине пробежал озноб.

— Вижу, что помнишь, — потрескавшиеся от сухости губы разъехались в улыбке, в двух местах на них выступила кровь, но королева даже не заметила. — Ты же не думаешь, что всю эту ерунду затеял один-единственный промышленник?

Мастер теней выжидающе промолчал. Ему тогда была дана недвусмысленная команда перестать копать. Есть виновник, его казнят, дело закрыто. В тот момент, когда Ада лежала при смерти, ему было не до расследования, так что Ладинье просто махнул рукой. Не копать так не копать. А после все сведения по делу были переданы во дворец, так что при всем желании он бы не смог продолжить изыскания.