Замок на краю Бездны - Иар Эльтеррус

Внезапно вокруг вспыхнул яркий свет, и девушку потянуло куда-то вниз и в сторону. Она попыталась сопротивляться, но не смогла ничего сделать и вскоре ее сознание погасло.

Воспитанники выстроились вдоль бесконечного коридора у дверей своих комнат, дожидаясь вечерней поверки. Все до единого мужчины и женщины, юноши и девушки, мальчики и девочки были одеты в одинаковые серые комбинезоны и стрижены налысо. Лица их казались мертвыми масками, настолько непроницаемыми они выглядели – никому не хотелось получить наказание за проявление качеств животного, к которым в первую очередь относились чувства. Рациональность и логика – вот суть жизни подлинно разумного. Все, что не рационально, не имеет права на существование. Этот постулат являлся альфой и омегой вбиваемого в сознание воспитанников ди-школы образа мыслей.

Ти-76 бросила встревоженный взгляд на Ти-105, отметив затравленный взгляд ребенка и наполненные слезами глаза. Снова глупенькой достанется… Сколько раз учила ее ничем не выдавать себя, так нет же, все равно плачет, раз за разом получая за это наказание. Странно, неужели так трудно притвориться невозмутимой? Ничего ведь нет проще! Она незаметно вздохнула – маленькая она еще, Ти-105, всего шесть среднепланетарных циклов, маму все время зовет, никак не может понять, что никогда больше эту маму не увидит. Девочку совсем недавно привезли сюда, выкрав из дому – мать отказалась продавать, а дар у маленькой дикарки был немалый, воспитатели ди-школы такую драгоценность не упустили бы ни в коем случае. О чем речь, семьи талантливых детей часто уничтожались, чтобы родители не мешали вывозить их.

Изредка в школу попадали подростки или даже взрослые, которым учеба давалась вдесятеро труднее, чем детям. Жалеть их никто не собирался. Каждому воспитаннику внедрялись психоблоки лояльности и послушания, не дающие им даже помыслить о том, чтобы причинить вред корпусу.

Раздавшиеся в конце коридора шаги заставили воспитанников замереть. Многие пытались понять, что происходит, почему воспитатели с самого утра так обеспокоены. Что-то случилось? Никто не знал, а спрашивать глупо – накажут за неуместное любопытство. Вскоре из-за поворота показалась и-риэ[28]школы, госпожа Кэтое Орль, сухопарая дама средних лет. Воспитанники боялись ее до безумия – за малейшую провинность она отправляла в даан,[29]а страшнее пытки не выдумать.

За и-риэ следовала невысокая девушка в комбинезоне воспитанницы. Лет шестнадцати-семнадцати. Ти-76 изучала ее с тщательно скрываемым любопытством – редко когда в ди-школу попадали воспитанницы такого возраста. Бедняжке можно только посочувствовать, нелегко ей придется, осваивая все, чему остальные научились в раннем детстве. Большинство ведь рождалось прямо здесь, в маточных репликаторах Центра Рождений, в яслях при котором и проводили первые годы жизни.

Сама Ти-76 попала в школу семь лет назад, в девятилетнем возрасте. Как ни странно, она не забыла маму с папой, как ни вытравливали эту память из девочки. Только скрывала, что все помнит, привычно расщепляя сознание на несколько составляющих – ей легко давалось такое, еще дома умела это делать, потому и сумела сохранить себя. Была бы какая-нибудь возможность вырваться отсюда, Ти-76 без промедления воспользовалась бы ею, но возможности нет и не предвидится. А значит, придется затаиться, научиться всему, чему здесь могут научить, и остаться при этом собой, не стать одной из этих бесчувственных кукол.

– Представляю вашему вниманию Ти-123, – заговорила госпожа Орль, внимательно оглядывая застывших у дверей спален воспитанников. – С этого дня она учится в нашей школе.

Она немного помолчала и буркнула:

– Ти-76. Подойди.

– Подчиняюсь, госпожа и-риэ! – ступила вперед девушка.

– Ти-123 будет жить с тобой в одной комнате. Твоя задача – объяснить новой воспитаннице правила внутреннего распорядка.

– Как прикажете, госпожа и-риэ!

Хотя ее голос оставался ровным, в глубине души Ти-76 досадовала. Уже полгода, после перевода зазнайки Ти-43 в высшую ди-школу, она жила одна и была крайне довольна этим обстоятельством. Что ж, везение не могло длиться вечно, когда-нибудь все равно кого-то подселили бы. С этой сто двадцать третьей придется соблюдать величайшую осторожность, не позволяя себе ничего лишнего – а то еще захочет выслужиться перед воспитателями, оклеветав соседку. Самое обычное в школе дело, каждый думает только о себе, стремясь выкарабкаться наверх за счет другого. Да и самой теперь придется составлять ежевечерние отчеты о поведении новенькой. Ничего приятного, отвыкла уже от этого, а придется снова привыкать, делать нечего.

Взяв из рук воспитателя пакет с постельными принадлежностями, Ти-123 стала с другой стороны двери, глядя в пространство перед собой. Ти-76 покосилась на новую соседку с некоторым недоумением – на удивление правильно ведет себя, не выказывает никаких чувств. Обычно новенькие в первые дни не вылезали из даана, получая наказание за наказанием, никак не понимая, что нельзя ни плакать, ни смеяться, ни улыбаться. Что нельзя позволить ни единой эмоции отразиться на лице – ведь это признак животного. Тогда как ди-эмпаты – высшая раса, они не имеют права походить на животных, обязаны быть подлинно разумными, руководствуясь только логикой и целесообразностью.

– И-цикл[30]на домашние занятия, затем отбой! – скомандовал коридорный воспитатель после ухода госпожи Орль. – Из спален выходить запрещено. И-ои до ират!

– И-ои до ират! – хором повторили воспитанники девиз школы.

Ти-76 и Ти-123 вошли в спальню, дверь мягко закрылась за их спинами. Откроется она только утром, когда придет время идти на завтрак. Общение воспитанников между собой не допускалось – их дело учиться, а не тратить время на бесполезную болтовню. Хотя соседям говорить по делу и не воспрещалось, но если они превышали лимит общения, обоих ждало не менее пяти а-циклов[31]в даане. Ничего приятного, лучше не рисковать.

Новенькая окинула спальную комнату безразличным взглядом. Семьдесят шестая исподтишка наблюдала за ней с некоторой иронией. И чего ищет? Ничего интересного здесь нет – две узкие жесткие койки, столики, неудобные стулья, учебные голотерминалы и крохотный санузел с ионным душем, очищающем грязь, но не доставляющем никакого удовольствия. Вода для мытья считалась роскошью, непозволительной тем, кто еще ничего не сделал в жизни. Личных вещей у воспитанников не было.

– Это твоя кровать, – показала на койку слева Ти-76.

– Благодарю, – безразлично отозвалась новая соседка, принявшись расстилать постель.

– Мне поручено сообщить тебе правила внутреннего распорядка.

– Слушаю, – сказала Ти-123, закончив с постелью и сев на стул. – Можно спросить?