Война грязных искусств - Анна Кондакова

Даже без вывесок и дорожных знаков несложно было догадаться, что это она.

Прямая дорога постепенно превратилась в серпантин, автокэб преодолевал то крутые подъёмы, то спуски. Нам открылись виды гор — лесистых хребтов, древних скал и каньонов рек, наполненных талой водой с ледниковых вершин. Стало заметно прохладнее, чем на равнине.

И виноградники.

Такого я ещё не видел.

Склоны холмов были усеяны виноградниками. Лозы плелись на деревянных террасах, расположенных многоступенчатыми рядами.

И всё это буйство пестрело гроздьями зрелого винограда и устилало взгорья вокруг дороги. Показалось даже, что от изобилия ягод пьянил сам воздух, а здешняя земля насквозь пропиталась забродившим соком.

— Красиво, — тихо произнесла Терри.

— Очень красиво, — эхом повторила Джо. — Я тут никогда не была, хотя про Олеандр слышала.

— Здесь сразу выпить хочется, — хохотнул Дарт.

— По-моему, твоё желание выпить вообще не зависит от твоего местоположения и состояния окружающей природы, — заметил Хинниган. — Ты с этим желанием сразу родился.

— Сильно-то не смелей, — с угрозой отозвался Дарт, — тебе ещё со мной обратно ехать.

Извиваясь, дорога постепенно уходила всё выше в горы.

По пути встречались крошечные деревушки на несколько домов, местные жители с интересом провожали взглядами наш автокэб.

И вот, наконец, на одном из холмов показались крыши крупных каменных построек и башни замка с ярко-красной черепицей.

Минут через десять мы проехали стелу в виде гигантского бронзового бочонка. На его боках каменными буквами было выложено: «Винодельни Скорпиуса». Камни имели вид синих блестящих виноградин.

Миновав стелу, Дарт притормозил у обочины.

Хинниган, Терри и Джо должны были выйти раньше и добраться до виноделен пешком. У них стояла иная задача, нежели у меня и Дарта.

Было решено: пока мы прорываемся к высоким боссам через парадный вход, им предстояло провести разведку по низам, среди местных работников. Одеты они были вполне подходяще: две скромных девушки в дешёвых платьях и парень в потрёпанной рабочей одежде.

Встретиться мы договорились тут же, у стелы-бочонка, через четыре часа, на закате. После чего распределили портальный порошок Грегга по пяти кулькам, которые сделали на скорую руку из газеты — того самого «Лэнсомского ока».

— Используйте портал, только если сильно прижмёт, — попросил я.

Мы ещё раз бегло обсудили детали, но прежде чем сесть обратно в автокэб, я решил переговорить с Терри и отвёл её в сторону.

— Печать? — сразу догадалась она.

— Не только. Ты хотела мне что-то про Стога Прайда сказать, помнишь?

Терри замялась на секунду, на её лице появилась тревога. Девушка покосилась на ребят, собравшихся у машины.

— Я не стала при них говорить, чтобы не настраивать их против Стога. Вдруг я вообще зря волнуюсь… — Она понизила голос до полушёпота и продолжила: — Когда Стог держал меня за руку, я успела увидеть его мысли. Совсем немного, всего одну картину, но всё же… Стог следил за Филом.

— Ну это не новость. Он же за Филом присматривает.

— Нет, ты не понял, Рэй. Он следил за домом, где жил кто-то из родственников Фила. Он стоял за кустами у забора, а Фил и вся его семья в этот момент заходили в дом, будто приехали на какое-то семейное торжество. Только Стог был совсем не рад их веселью.

Я нахмурился.

В памяти сразу всплыл рассказ Фила о том, как погибла его семья. На юбилее у деда. Неужели Стог Прайд как-то к этому причастен? Или Терри увидела только часть картины, из которой легко вытекали поспешные выводы?..

— Это всё, что ты видела? — уточнил я у девушки.

Она кивнула.

— Стог мне сразу не понравился. Интуитивное ощущение. Мне показалось это подозрительным, и я решила его проверить, после чего ощущение только усилилось. Особенно в первые секунды после того, как я увидела обрывки его мыслей. Но потом я подумала, что преувеличиваю угрозу.

— А может, и нет, — возразил я. — Ладно, как вернёмся, я задам Стогу пару простых вопросов, очень простых. Но если он на них не ответит, для Грегга это будет большое открытие… А теперь Печать.

На бледном лице Терри отразилось ещё больше тревоги.

— Рэй, оставь перстень мне. Вдруг ты снова…

— Да не буду я его надевать! — перебил я. Причем с таким раздражением, которого сам от себя не ожидал. — Но Печать должна быть у меня, — добавил я уже спокойно.

— Что ж. Раз ты так в себе уверен.

На этот раз Печать висела на длинной цепочке у Терри на шее. Девушка сняла цепочку и надела её на меня. Взяла перстень пальцами и осторожно убрала его мне за ворот рубашки.

— Обещай, что не наденешь его больше… Рэй, я правда не смогу тебе помочь. Тот, кто появляется, когда ты надеваешь Печать, намного сильнее всех нас. В следующий раз, когда я вмешаюсь, он убьёт меня ответным ментальным ударом. Обещай, что не наденешь.

— Всё будет в порядке, — заверил я её.

Правда, обещать ничего не стал — вообще, не любил этого делать. Даже когда был уверен в том, что смогу исполнить обещанное. Обычно я действовал иначе: если мне нужно было что-то сделать, я просто делал это. Или не делал. Без обещаний, клятв и другого словоблудия.

Чтобы больше не ловить на себе острого и осуждающего взгляда Терри Соло, я поспешил скрыться в автокэбе.

Сейчас меня волновала совсем другая задача.

Достать Печать со скорпионом.

Её я когда-то давно сам же и спрятал. В глубине сознания снова пронеслись картины пережитых недавно воспоминаний о том, как я держу чёрную шкатулку, а напротив меня сидит Святой отец Ригли…

Святой отец Ригли.

Он давно умер, этот Святой отец Ригли.

Но судя по тому, что он говорил о ещё свободном Хэдшире, то наша встреча проходила двести лет назад. А за два века могло измениться всё, что угодно.

Оставалось надеяться, что Святой отец был чертовски дальновидным коллекционером, а его потомки сохранили тот драгоценный музей.

* * *

Дарт завёл двигатель, и мы поехали дальше, к замку Скорпиусов.

Вблизи он выглядел ещё более величественным, чем издалека. Врезающаяся в небо и разбухшая от собственной грандиозности махина. Казалось, под её весом стонала и пригибалась сама гора.

— Неплохо они на своём винишке зарабатывают, — прокомментировал Дарт.

Он направил автокэб прямо к веренице припаркованных на стоянке легковых машин. Вид на холмы оттуда открывался настолько живописный, что даже у меня — человека, имеющего «проблемы с чувствительностью», как выразился Хинниган — захватило дух.