Гонки на маршрутных такси - Константин Владимирович Игрунов

– вяло ответила вторая, раскладывая пасьянс на компьютере. – Они же его из постели подняли.

– Ну, спящим он мог и притвориться, – резонно заметила первая, перебирая какие-то квитанции. – Да и кто катался тогда на его мотоцикле? Не охранник же стоянки?

– Вот охранник точно дрых! – хмыкнула любительница пасьянсов. – Алиби охранника стоянки я всегда подтвердить готова.

– А может… – первая отвлеклась от своих бумажек и посмотрела сквозь Мишу. – Может, мотоцикл угнали… – она прикусила губу. – А потом… Потом вернули!

– Вернули? – услышав такую бредовую версию, другая девушка даже оторвалась от компьютера. – Ты знаешь, сколько стоит такой мотоцикл? Если его вернули, значит, угонщика следует искать в психиатрической больнице.

– Да, пожалуй, ты права… – выдвинувшая нелепое предположение вернулась к своим квитанциям.

Михаил Шахов взял журнал с аппетитной красоткой на обложке и вышел из гостиницы.

                        ***

– Миша! Алик, пропал! Его нигде не могут найти!

Как только Михаил поставил телефон на зарядку, оживший аппарат огласил квартиру звонком Ириши Монаховой.

– Я уже думала, что и с тобой что-то стряслось, – волновалась Ира. – Но, слава Богу, дозвонилась тебе по домашнему, и твоя мама сообщила, что ты у какого Гены в карты режешься. Шахов, да ты растёшь на глазах: карты, женщины…

– Во-первых, не в карты, а в шахматы, – учительским тоном поправил её Михаил. – Во-вторых, никаких женщин там не было. А в-третьих, не надо паниковать.

– Миша, ты спокоен, как слон!

«Как ферзь», – улыбнулся Шахов.

– Шеф-редактор отсутствует в день международных соревнований, а тебе – хоть бы хны!

– Насколько я помню, – отточено и сухо заговорил Миша. – Алик назначил меня вести прямой репортаж из автомобиля Шумандера, а собственное местоположение во время гонки Лунц волен выбирать по своему усмотрению. Я со своей задачей справлюсь. Надеюсь, что профессионализм проявишь и ты.

– А я его уже проявляю! – возмущённо парировала монолог Миши Ира. – Я уже на радиостанции, готовлюсь к прямым включениям. А тебе по пути в автопарк очень рекомендую не становиться героем никаких происшествий. Вы туда вместе с Барбарой поедете?

Вопрос прозвучал так, будто Шульц и Шахов являлись супругами.

– Ира, ты о чём? – в голосе Михаила послышалось сдержанное возмущение.

– Да ладно тебе, Шахов, недотрогой прикидываться! – Ира дружески давала понять, что не собирается поддерживать его игру. – Ты же нормальный мужик!

– Ира, ты меня с кем-то путаешь! – не сдавался Миша.

– Разве только с Ферзём.

Шахов понял, что Монахова тоже обо всём догадалась.

– Мишка, ты гений! – с искренним восхищением произнесла она. – Самому организовывать такие сенсации!

– Спасибо, Ира, за высокую оценку моего профессионального мастерства, – дипломатично ответил Шахов. – Мне приятно слышать твои похвалы, но сейчас я, как ты понимаешь, тороплюсь.

– Миша, а ты уверен, что с Аликом всё в порядке? – по-женски молниеносно сменила тему разговора Ириша.

– Надеюсь, – совершенно без эмоций отреагировал журналист. – Но несмотря ни на что, мы должны осветить соревнования достойно.

– Ну, ни пуха, ни пера! – выдохнула в трубку Монахова.

– К чёрту! – по-детски смешно ответил ей Шахов.

В отличие от Миши Ферзя Михаил Шахов абсолютно не умел ругаться даже цензурными словами.

                        ***

Международные соревнования водителей малого общественного транспорта «Формула Маршрутки» (так гонка называлась официально) были приурочены ко Дню межнациональной дружбы народов. Такое решение представлялось даже коренным жителям вполне закономерным: среди водителей общественного транспорта и малого, и большого, и социального, и коммерческого преобладали люди нетитульной национальности, и с каждым годом их становилось всё больше и больше.

По случаю праздника власти объявили десятисуточную амнистию нелегалам-гастарбайтерам, лицам без регистрации и другим личностям с нехарактерной для данного региона внешностью. Кстати, термин «гастарбайтер» в этот день был запрещён и заменён политкорректным выражением «работающий гость». Милиции в День межнациональной дружбы народов рекомендовалось проводить проверку документов максимально корректно и в случае незначительных нарушений ограничиваться устным предупреждением, включающим обязательное поздравление с праздником. Впрочем, работы у сотрудников правоохранительных органов в такой день хватало и без задержаний сомнительных иностранцев.

Выдвигалась даже идея обращаться к посетителям государственных учреждений с соответствующими акцентами, но в итоге эту акцию признали нецелесообразной в силу слишком большого множества произношений, носителями которых являлись нерусские жители.

Правильность вышеназванного решения подтверждала и стоянка автопарка, где готовились двинуться к старту два десятка специально подготовленных пассажирских «Газелей». На стоянке звучали все возможные вариации русского разговорного языка, скрепляемые для межнационального понимания русскими интернациональными словцами. Мат – добродушный, задиристый, глубокомысленный, чопорный – словно туман, окутал гоночные маршрутки.

Михаэль Шумандер в своём красном комбинезоне выглядел в столь разношёрстной толпе, как новичок в разыгравшейся группе детсада. Во время тест-драйва он научился понимать ту часть русского языка, которую использовали водители маршруток, но отвечать на нём также искромётно, как это делали маршрутчики, пока не мог. Соперники отличались от Шумандера и своим внешним видом. Почти все они прибыли на гонку государственной важности в отнюдь не парадной форме: потрёпанные кроссовки, растянутые тренировочные штаны, перепоясанные, словно ремнём, сумкой-напузником, кожаная жилетка, наброшенная на футболку – вот и всё нехитрое обмундирование, привычное для каждого водителя.

К счастью, о придании водителям достойного внешнего вида позаботились организаторы гонки, и всем участникам пришлось переодеться в костюмы, аналогичные по цвету и фасону комбинезону Михаэля Шумандера, и погрузить головы в специальные шлемы. На подобной идентичности настояла эскорт-директор великого гонщика, Барбара Шульц. Единственное, что осталось у маршрутчиков от прежней формы – это сумочки-напузники для сбора платы за проезд. Надел такую сумочку и Шумандер.

Кстати, в число участников входила не только двадцатка водителей. Гораздо более многочисленный отряд составляли так называемые пассажиры, набранные из профессиональных каскадёров. Именно им предстояло придать состязанию истинную зрелищность и доказать, что гонкой общественного транспорта, эти соревнования названы неслучайно. Пассажиры-каскадёры должны были на протяжении первой половины дистанции выскакивать на дорогу и, голосуя, останавливать маршрутные такси. Статус победителя гонки предусматривал не только самое быстрое прохождение трассы, но и максимальное количество перевезённых пассажиров, которое считалось по количеству проданных билетов. Условия соревнований обязывали каскадёров садиться в маршрутку в течение секунды, после чего водитель имел право продолжать движение. Приём денег и выдача билетов разрешались прямо на ходу, но в целях безопасности пассажиры пользовались при расчёте исключительно монетами достоинством 1, 2, 5 и 10 рублей. Человеку за рулём оставалось лишь пересчитать медяки наощупь.

Проверкой оснащённости пассажиров денежной массой и занялась фрау Шульц по прибытии в автопарк. При помощи переводчика она потребовала предъявить ей деньги, убедилась в их достаточном количестве и проверила, насколько удобно её подопечному пользоваться напузником. Затем она со всех сторон обошла «Газель» Михаэля, забралась в салон, покрутилась там некоторое время и с некоторой