Я - гнев - Джен Робертс

Мейсон не стал отвечать. Он злился, что не может отвести взгляд в сторону.

Врачиха обошла вокруг стола, сжимая в руке хлыст. Она приставила его к столешнице и нажала на кнопку. Комнату наполнило жужжание; из хлыста полетели искры. Леон отодвинулся от Мейсона, чтобы женщина могла приблизиться.

— Может быть больно, — предупредил Леон. — Конечно, тебе всего-то стоит поговорить со мной. Все очень просто. Ответь на мои вопросы, и все.

Электрохлыст снова зажужжал, выпуская искры.

— Ладно, — сказал Мейсон. — Что ты хочешь узнать?

— Вчера случилось небольшое происшествие, — начал Леон. — Мы повстречались с парой твоих приятелей. Подружка у тебя очень боевая. Понимаю, почему вы с Даниэлем боретесь за ее внимание. Я бы не отказался с ней поразвлечься.

Мейсон стиснул за спиной кулаки.

— Но я что-то отвлекся, — сказал Леон. — О чем это я? Ах да, происшествие. Она все еще жива. Но не всем так повезло.

— Кто погиб?

Леон улыбнулся.

— Кто? — Мейсон пытался подняться со стула, но Леон не дал ему это сделать. — Кого вы убили?

— А этого я тебе не скажу, — сказал Леон, надавив Мейсону на плечо. — А то все веселье испорчу.

Ариес была жива. Так сказал Леон. Эта мысль принесла Мейсону облегчение. Но кто же погиб? Майкл? Джой? Натан? Вдруг Мейсон подумал, что загонщик врет, желая вывести его из себя.

Но лицо Леона говорило об обратном. Он так и сиял от радости. Такой восторг нарочно не изобразишь.

В голове у Мейсона что-то треснуло, и сквозь разлом потек яд, наполняя его сознание жуткими мыслями.

— Я убью тебя, — сказал Мейсон.

Леон расхохотался:

— Терпение, мой мальчик, терпение. Мы только начали.

Он повернулся и кивнул врачихе. Та подошла поближе, не выпуская из рук хлыста.

— У нас целый день впереди, еще успеешь меня обругать последними словами. А сейчас расскажи, где найти Ариес.

Электрохлыст опустился Мейсону на грудь.

Его притащили назад и швырнули в палатку. Мейсон ударился головой о твердый пол. Он был не в силах даже шелохнуться — так и лежал, прислонившись щекой к земле. Кровь на спине уже остыла, и Мейсон чувствовал, как она стекает по коже.

Даниэль схватил его за плечи и перевернул Мейсон скривился от боли: на спине были самые сильные ожоги, и теперь одежда прилипла к коже.

— Ты живой?

Мейсон кивнул — по крайней мере, попытался.

— Что они тебе сказали?

В голосе Даниэля звучала паника, Мейсон ясно ее слышал и знал, что если откроет глаза, то увидит у него на лице все то же выражение ужаса. Но Мейсон не хотел открывать глаза. Он хотел спать. Если ему повезет, он потеряет сознание и хотя бы ненадолго отвлечется от ожогов и синяков, которые покрывали все его тело.

Но Даниэль не сдавался:

— Что они тебе сказали?

Он слегка встряхнул Мейсона — не больно, но глаза пришлось открыть.

— А то, что я им сказал, тебя не волнует?

— Ладно. Что ты им сказал?

Мейсон застонал. Спина вся горела.

— Ничего.

— Ну, а они тебе?

— Сказали, что застрелили Кеннеди.

Даниэль подавился смешком:

— Ну ты и клоун, турист.

— Стараюсь.

Даниэль дал Мейсону подушку, и тот, морщась от боли, засунул ее под голову. Уютнее ему не стало. Мейсон был уверен, что в таком состоянии ему не заснуть — если только не удастся пустить себе пулю в лоб.

— Они очень много спрашивали про Ариес, — сказал Майкл, пристально глядя на Даниэля. — Откуда они о ней столько знают?

— Понятия не имею, — пожал плечами Даниэль.

Врет.

— Ты что-то знаешь. — Мейсон вспомнил свой разговор с Леоном. — Они так говорят.

— Знаю достаточно, чтобы держать рот на замке, — отрезал Даниэль. — Если ты рассказал им, где она…

— Я тоже не сказал ни слова. Иначе с чего бы мне так выглядеть? Думаешь, я сам их попросил меня избить? Меня пытали электрохлыстом. Ты хоть можешь себе представить, как это больно?

— Могу.

Некоторое время они смотрели друг на друга. Сквозь тонкие стенки палатки до них долетали звуки с улицы.

— Теперь я знаю, что делать, — наконец сказал Мейсон.

— И что же?

— Я убью их, — заявил Мейсон. — Чего бы мне это ни стоило.

Даниэль придвинулся к нему:

— Следи за языком, турист.

Мейсон закрыл глаза.

— Ты правда думаешь, что мне не наплевать? Пусть слушают. Я не боюсь.

— Я не об этом. Кое-какие слова нельзя взять назад. Они приведут тебя во тьму.

— А может быть, мне и нужна тьма, — сказал Мейсон, помолчав.

Даниэль долго тер глаза.

— Ты не знаешь, о чем говоришь. Это не шутки, Дауэлл. Послушай меня. Ты думаешь, что можно пойти, убить несколько загонщиков и объявить себя героем, который спасает человечество. Это нормально. У тебя есть цель. Великая, священная цель. Но теперь они пришли, отобрали у тебя игрушки и задали тебе взбучку, и ты собираешься им отомстить. Можно убивать загонщиков, прежде чем они убили тебя. Но мстить им за то, что они тебе досадили… Это не пройдет даром. Если впустишь в себя тьму, назад дороги не будет.

— Хочешь сказать, что я стану загонщиком? — Мейсон приподнялся на локте. — Последний раз, когда я смотрел в зеркало, у меня в глазах не было никаких черных вен. Ты сам говорил, что нельзя превратиться в загонщика. Или я уже такой, или нет.

— А кто сказал, что я прав? — Даниэль резко повысил голос. — С каких это пор я стал всезнающим мудрецом? Я разбираюсь во всем этом не лучше тебя.

Мейсон улыбнулся:

— Ну ты и лицемер! Помнишь, как мы дрались с загонщиками в торговом центре? Разве не ты сказал, что у меня «есть потенциал»? Нес какую-то чушь насчет того, что я чувствую тьму. Ты сам вложил мне в руку нож. А теперь, когда я принял твою точку зрения, ты начинаешь шуметь и говорить, чтобы я двигался к свету?

Даниэль пожал плечами:

— Может, я ошибался.

— Нет, не ошибался.

— Каждый шаг приближает нас туда, куда мы хотим попасть — или не хотим, — сказал Даниэль. — Направление зависит от тебя. Послушай меня, Мейсон. Не иди по этой дороге. У тебя есть выбор. У загонщиков его нет.

— Ты что, жалеешь этих монстров?

— Может быть.

У порога палатки образовалась какая-то тень. Даниэль встал, расстегнул дверь и откинул полог. Снаружи стояла девушка из детского сада. Судя по всему, она не ожидала увидеть Даниэля.