Домой не возвращайся! - Бентли Литтл

Спустя несколько дней вечером отец вдруг решил, что его надо постричь. И ему захотелось собрать стриженые волосы. Он понятия не имел, почему и откуда вдруг ему взбрела в голову эта мысль, но практически в тот же миг, как он подумал об этом, желание стало просто непреодолимым, жизненно важным. Отец закончил подравнивать челку, стряхнул с плеч остатки волос на газеты, разложенные на полу вокруг стула, сложил их и отнес в мусорное ведро. Дэниэл тихонько проскользнул на кухню, нашел смятые газеты с обрезками и быстро утащил их к себе в комнату.

В течение следующей недели он собирал самые разные предметы: использованные салфетки, выброшенные зубочистки, персиковые косточки, обглоданные цыплячьи ножки и крылышки, огрызки яблок. Поиск и сбор подобных предметов превратился для него в какую-то навязчивую страсть, и хотя никогда толком даже себе не мог объяснить, что он ищет в данный момент, всегда находил именно то, что надо.

Он понял, что должен собрать все эти разрозненные элементы в единое целое, сконструировать некую фигуру, которая будет служить талисманом против... Против чего?

Этого он не знал, тем не менее продолжал по вечерам, перед тем как ложиться в постель, трудиться над созданием фигуры, добавляя все новые и новые компоненты, а утром, просыпаясь, переделывал по-новому.

Закончив создание фигуры, он немедленно ее уничтожил. До самого последнего момента он толком не отдавал себе отчета, что именно он делает, но как только увидел выражение лица этой куклы, увидел угрожающую позу и пугающую конструкцию всего создания, он моментально понял, что создал не талисман, оберегающий от чего-то, а фигуру, способную притягивать к себе нечто.

Нечто плохое.

Именно этого добивались от него Биллингсли, его дочка и сам дом. Он разодрал создание на мелкие части, затоптал ногами, потом собрал все до последнего клочка в бумажный пакет, отнес его на задний двор и сжег.

Этой ночью ему слышались шепоты. Потом к двери подошел отец и тревожным голосом предупредил, чтобы ни в коем случае не выходил из своей комнаты, даже если захочется в туалет, и оставался в кровати до восхода солнца.

Впервые после детского сада он напрудил в постель, но не почувствовал стыда и даже не придал этому особого внимания. Подходя к столовой к завтраку, он услышал разговор, который мгновенно оборвался при его появлении.

"Что мы будем делать?" Мать.

"Мы ничего не можем. Они возвращаются". Отец.

В этот вечер ему опять запретили выходить из комнаты, но что-то заставило его ослушаться приказания, и он тихонько прокрался к двери и выглянул в коридор.

Она проявилась из мрака - маленькая коренастая фигура, слепленная из пыли, волоса, обрезков бумаги и ленточек, хлебных крошек и ниток. Из всякого мусора, который обычно собирается на ковре под диваном. Живое отражение той статичной фигуры, которую он сам создал и уничтожил.

Дэниэл застыл на пороге своей комнаты, не в силах даже вдохнуть, глядя, как жуткое создание удалялось от него в сторону холла.

В сторону родительской спальни.

Дверь открылась. Закрылась.

- Нет! - вскрикнул он.

- Дэниэл ? - послышался голос отца из гостиной. Родители, оказывается, еще не ложились! Они в безопасности. Это... неизвестно что им не угрожает!

Он испытал такое огромное облегчение, что буквально почувствовал, как подкашиваются ноги. Он посмотрел налево, в сторону лестницы, и вдруг услышал из родительской спальни глухой стук. Словно что-то упало.

И судорожный всхлип.

- Мама! - заорал он, срываясь с места.

- Дэниэл! - крикнул отец.

Он слышал откуда-то снизу тяжелый, слоновый грохот отцовских шагов, но не мог ждать. Сломя голову он метнулся по коридору, толкнул незапертую дверь и влетел в комнату.

Создание было на кровати.

Мать, обнаженная, металась на растерзанной постели, пытаясь избавиться от этой твари, которая лезла ей в рот. Дэниэл завизжал что было сил, но не мог отвести взгляд от матери, которая сначала отдирала от себя эту тварь, а потом начала неистово молотить себя по лицу в надежде сбить ее. Он понимал, что надо что-то делать, но не знал что, не мог сообразить, как помочь. Он не успел сделать и шага, как в комнату с грохотом влетел отец и кинулся к кровати.

Нога создания уже едва виднелась изо рта матери.

- Помоги! - крикнул отец, подхватывая ее под руки и колотя по спине. - Помогай!

Дэниэл не понимал, что делать, как ему помочь, но тем не менее подбежал. Отец показал, чтобы он держал мать за руки, а сам запустил пальцы ей в рот, надеясь ухватить и вытащить эту тварь.

Лицо матери посинело; она еще несколько раз едва различимо попыталась вдохнуть и умолкла. Ее слишком широко раскрытые глаза застыли, и только беззвучно шевелящиеся, как у задыхающейся рыбы, губы свидетельствовали, что в ней еще теплится жизнь.

С диким воплем ярости и боли отец перевернул мать лицом вниз и бросил ее животом себе на колено, отчаянно стараясь каким-то образом выдавить из нее это мусорное создание.

Ничто не помогло. Мать умерла у них на глазах, не успев ни благословить их, ни проститься, ни сказать последнего слова... Задохнулась, как рыба, выброшенная на берег, лишь тело несколько раз спазматически содрогнулось. И все кончилось.

Следующая неделя прошла как в тумане. Появлялись врачи, полиция, представители похоронного бюро, какие-то другие люди в форме и в штатском. Было произведено вскрытие тела, он хотел спросить, не обнаружили ли это мусорное чудовище, но официальной причиной смерти была объявлена сердечная недостаточность. Ему оставалось только предположить, что создание либо каким-то образом выбралось наружу, либо растворилось на составные части, которых никто не заметил.

Впрочем, он знал. И отец тоже знал. Они начали собирать вещи, планируя покинуть дом.

- Куда мы поедем? - спросил Дэниэл.

- Куда угодно, - обреченно и глухо ответил отец. Этот тон стал для него уже привычным.

Но уже на самой ранней стадии сборов они встретили неожиданное сопротивление в лице Биллингсли. Слуга, как обычно, постучал о косяк открытой двери, предупреждая о своем появлении, и почтительно остановился на пороге. Однако Дэниэл моментально ощутил глубокий леденящий страх. Он взглянул на отца и понял, что отец тоже боится. Отложив шкатулку с драгоценностями, которую держал в руках, отец молча уставился на слугу.

- Вы не можете уехать, - негромко произнес Биллингсли. Отец Дэниэла промолчал.

- Вы ответственны за поддержание.

Впервые после смерти матери Дэниэл увидел в глазах отца слезы. От этого ему стало не по себе и в какой-то степени еще страшнее. Он хотел отвести взгляд, но не смог.

- Я не могу, - сказал отец.