Последняя война царской России - Вячеслав Шацилло

Куда более пессимистично смотрели на будущее в Берлине. Общее положение страны и ее союзниц не позволяло думать о проведении серьезных наступательных операций. Там не оставалось ничего другого, кроме как перейти на всех фронтах к стратегической обороне и уповать на господа бога.

В полном соответствии с разработанными вместе с союзниками планами, в конце 1916 — начале 1917 года русское командование решило провести в районе Риги наступательную операцию, получившую название Митавской. Операция носила частный характер. Выполнение операции было возложено на 12-ю армию Северного фронта под командованием генерала Р.Д. Радко-Дмитриева. Ей противостояла 8-я германская армия. У немцев насчитывалось 99 батальонов при 567 орудиях (из них 275 тяжелых), а у русских — 184 батальона при 886 орудиях (из них 245 тяжелых). Такое соотношение в силах и средствах позволяло русскому командованию добиться известных оперативных результатов.

Выбранный русским командованием для проведения Митавской операции район представлял собой лесисто-болотистую местность с песчаными дюнами. Высокий уровень грунтовых вод не позволял оборудовать развитую систему траншей. Германская оборона передовой позиции опиралась на сильные узлы сопротивления, созданные на дюнах. Каждый из них состоял из блокгаузов, защищенных засеками и завалами из оплетенных проволокой деревьев. В промежутках между дюнами были сооружены окопы из бревен, укладываемых на поверхность земли. Окопы прикрывались тремя рядами колючей проволоки в 4-6 кольев. В глубине располагалась еще не достроенная вторая полоса обороны противника. Германское командование считало возможным обойтись на этом участке фронта сравнительно небольшими силами.

Генерал Радко-Дмитриев решил воспользоваться слабостью обороны 8-й германской армии и нанести удар на широком фронте. Цель операции состояла в том, чтобы прорвать германские позиции и отбросить противника за реки Эккау и Аа. В дальнейшем предполагалось овладеть Митавой и перерезать железную дорогу Митава-Крейцбург.

О грядущей операции знал строго ограниченный круг лиц. Кроме того, чтобы ввести в заблуждение противника, была имитирована переброска 6-го Сибирского корпуса в Румынию. В результате этих мероприятий германское командование оказалось введенным в заблуждение относительно намерений русских.

Силы 12-й армии были сведены в три оперативные группы: Одингскую, Бабитскую и Олайскую. Главный удар наносила Бабитская группа. В ночь на 23 декабря 1916 года (5 января 1917 года) внезапно, без артиллерийской подготовки, русские войска атаковали противника. В первые же часы на участке Бабитской группы обозначился успех. Ее части прорвали фронт противника в двух местах и к исходу дня заняли район Скудр — Граббе. Атаки же Одингской и Олайской групп оказались безуспешными, отсеченные сильным огнем противника, они вынуждены были отойти на исходное положение. На остальном фронте 12-й армии велись бои местного значения.

Тактический прорыв, осуществленный Бабитской группой, не был, однако, развит в оперативный, а элемент внезапности был утерян. Дальнейшие боевые действия вылились в затяжную и кровопролитную борьбу за овладение отдельными пунктами. 29 декабря 1916 года (11 января 1917 года) по приказу Радко-Дмитриева наступление было прекращено. Войска получили приказ «прочно утвердиться на занятых новых позициях».

Атака на Митаву оказалась полной неожиданностью для германской главной квартиры. Резервов у немцев на этом участке не оказалось. Предоставлялась реальная возможность, развивая наступление, выйти к железной дороге Крейцбург — Митава и, угрожая флангу и тылу якобштадтской и двинской группировок противника, заставить его оттянуть свой фронт от Западной Двины. Но этого не было сделано. В результате наступление свелось только к некоторому улучшению расположения русских войск.

В конечном итоге Митавская операция оказалась безрезультатной, а намеченная цель достигнута так и не была. Причиной этого явился ряд серьезных упущений русского командования при ее подготовке и ведении. Сосредоточив все свое внимание на подготовке к прорыву неприятельской обороны, оно не продумало мероприятий по его развитию. В ходе операции вскрылось и истинное состояние российской армии. Давно назревавшее среди солдатских масс недовольство войной вылилось в открытые революционные выступления. Наиболее широкий размах они получили в сибирских частях, считавшихся самыми дисциплинированными и боеспособными. Генерал Рузский отмечал, что «Рига и Двинск — несчастье Северного фронта, особенно Рига. Это два распропагандированных гнезда»[149]. Это подтверждал и генерал Брусилов, главнокомандующий Юго-Западным фронтом. Армия не хотела больше воевать. Мало кто из многих миллионов простых русских солдат понимал, за какие «идеалы» они годами должны гнить в окопах, кого и от кого они должны защищать. Не понимали, за что воюет их страна, и простые граждане России. Больше страдать и голодать за «Проливы» никто не хотел. «Запас прочности» Российской империи, в отличие от Германской, оказался низким.

Таким образом впервые столь очевидно политический фактор вмешался в события Первой мировой войны.

В этой книге мы оставим за скобками сами революционные события февраля и октября 1917 года в России, лишь кратко остановимся на том, как они отразились на состоянии российской армии и положении на фронте.

Особенно важную роль в этом смысле сыграл приказ № 1 от 1 (14) марта 1917 года, изданный Петроградским Советом рабочих и солдатских депутатов по гарнизону Петроградского военного округа. Он предписывал во всех воинских частях немедленно выбрать комитеты из представителей от нижних чинов, а также избрать, где это еще не было сделано, по одному представителю от рот в Совет рабочих депутатов. В политическом отношении воинская часть подчинялась Совету рабочих и солдатских депутатов и своим комитетам. Распоряжения, исходившие от Государственной думы, подлежали исполнению только в том случае, если они не противоречили приказам и постановлениям Совета рабочих и солдатских депутатов. Смертная казнь за дезертирство и невыполнение приказа теперь также отменялась.

Приказ № 1 оказал огромное революционизирующее влияние на солдат действующей армии и тыловых воинских формирований, способствовал прогрессирующей деморализации армии и неуклонному падению дисциплины в войсках. Именно после этого приказа начался неконтролируемый развал некогда могучей российской армии, развал, который привел к подписанию в марте 1918 года унизительного Брестского мира, по которому Российское государство теряло огромную часть своей территории.

Именно в этот период в русской армии получило широкое распространение такое позорное явление, как массовая сдача в плен. К концу 1917 года в немецком или австро-венгерском плену оказалось огромное количество русских солдат и офицеров — почти 2,5 млн. человек. (Французов сдалось в плен чуть более 500 тыс. человек, англичан — 107 тыс. Даже из разношерстной австро-венгерской армии к концу 1918 года в плен к противнику попало 2,2 млн. человек.) Несмотря на крайне тяжелые условия содержания, наши солдаты предпочитали сдаваться врагу, а не защищать с оружием в руках чуждые им интересы правящих кругов страны[150].