Время зверя - Вячеслав Шалыгин

Немного подумав над упомянутым «почти», я щелкнул пальцами, и в комнату вошли два переросших все нормативы «ротвейлера». Они взглянули на меня умнейшими желтыми глазами и, не дожидаясь дополнительной команды, сели слева и справа от Даши. Я улыбнулся и потрепал псов по загривкам. Теперь я не волновался за Дашу вовсе.

Я поцеловал её долгим прощальным поцелуем и, сменив человеческий облик на истинный, шагнул на спираль Времени. Вернее, попытался шагнуть…

Количество сверкнувших мне навстречу вспышек не поддавалось никакому подсчету. Да и не нуждалось в нем. Мне было абсолютно безразлично, сколько безликих набросилось на меня со всех сторон. Их мечи сверкали огнем, разрубая вокруг меня воздух и заливая раскинувшийся под нами город огненным дождем. Я был вдвое быстрее самых быстрых воинов и потому уничтожал их, разрывая на куски ещё до того, как мои противники поднимали мечи для удара. Они пытались наброситься на меня группой, но только мешали друг другу, поджигая собственные крылья. Я успешно контролировал ситуацию по всей сфере моего индивидуального фронта. Безликие сражались яростно, но я все равно уверенно продвигался к спирали. Единственное, что мне не удавалось сделать, это покинуть Пространство и зацепиться хотя бы за край пружины. Я приближался к спирали, перемещаясь низко над Землей. Как бы я ни был хорош в бою, а огромное численное превосходство безликих все же сказывалось.

Я вертелся, словно обезумевший ураган, сбивая воинов на землю сотнями. Воздух был наполнен огнем, гарью и миллионами потерянных безликими перьев. С Земли это должно было выглядеть как светопреставление с фейерверком и дождем из раскаленной лавы. Перья покрывали поля, словно хлопья вулканического пепла. В земном пространстве разбушевалась натуральная метель из «снежинок» странной формы – это вился пух, выдранный мной из боков крылатых существ. Воспринимая происходящее как очередную забаву, между мной и врагами носился возбужденный Ветер. Он поставил перед собой безумную задачу – держать тонны перьев, пуха и сажи в воздухе, ничего не опуская на землю. Это было ему, конечно, не под силу, но он старался с упорством помешанного, коим, впрочем, и являлся.

В мире людей тела поверженных безликих не имели определенных очертаний, если того не хотели сами времяне, однако сгустки довольно весомого тумана, падающие со взбесившегося неба, были вполне осязаемы и даже весомы. Они глухо шлепались на головы зевак, тротуары, мостовую и крыши домов, заливая при этом все вокруг синеватой кровью.

Спустя какие-то минуты после начала агрессии люди уже ничему не удивлялись и, как ни странно, ничего не боялись. Они пока не вникли в суть происходящего, но кто-то сделал по агрессорам первый выстрел и попал. На редкость удачный выстрел был удачным вдвойне, поскольку стрелком оказался привыкший к серьезным видам оружия инвалид одной из последних войн. Рискуя навлечь на себя гнев властей, он припрятал на черный день небольшой одноразовый гранатомет, и потому, когда на его дом рухнул один из сбитых мной безликих, парень, прихрамывая, выбрался на улицу и выпустил снаряд по крылатому, который бросился на выручку упавшему товарищу. Для времянина атака оказалась полной неожиданностью, и увернуться от снаряда он не успел. Целеустремленное движение бесформенного существа сменилось безвольным падением, и в толпе людей, наблюдавших за поединком, раздались громкие одобрительные возгласы.

Я усмехнулся и вновь сосредоточил все внимание на врагах, атакующих непосредственно меня. Люди почувствовали игру, и теперь в том, что они выйдут из состояния легкого ступора, я не сомневался. Крылатым предстояла не такая уж легкая операция. Блицкриг явно срывался…

В бой против меня вступил второй эшелон воинов, и теперь мне приходилось уворачиваться не от мечей, а от импульсов их стрелкового оружия. Электрические разряды приличной силы немного поубавили мою воинственность, однако после пары попаданий я научился уклоняться от них достаточно резво и даже элегантно. Не находя определенной цели, молнии крошили в – пыль деревья, столбы линий электропередачи, заводские трубы и крыши высотных домов. Безликие умышленно держали меня над Землей, не давая вырваться из Пространства. Они упорно пытались прижать меня к дымящейся поверхности планеты и уничтожить. В мои планы такое развитие событий не входило, и я всеми силами рвался вперед.

Я прыгнул к югу и вынудил врагов принять мои правила игры. Они были не столь выгодны безликим, ведь горы, среди которых теперь проходило наше сражение, мешали крылатым следить за моими передвижениями и метать молнии. Электрические заряды то и дело отклонялись в стороны вершин, дробили скалы, а я, пользуясь ущельями, как траншеями, неожиданно выходил противнику в тыл и рвал врагов на части, не давая им развернуться и сделать хотя бы один выстрел, Строй стрелков быстро смешался, и они стали все чаще попадать в своих же товарищей, поскольку палили совсем уже куда попало. В резких тенях горных ущелий им постоянно мерещился мой силуэт. Скоро ударная группа безликих превратилась в кучку растерянных и опустивших руки существ. На секунду мне даже стало их жаль, но на снисхождение я не имел никакого права. Подобравшись к остаткам стрелкового отряда как можно ближе, я внезапно выскочил из-за горной гряды и разметал вражескую группу на многие километры в разные стороны.

Впрочем, эта промежуточная победа не принесла мне славы и не предоставила возможности отдохнуть. Потеряв практически всех метателей электричества, безликие не растерялись и выпустили против меня псов, а сами, приняв пространственный облик, переключились на людей. Воспользовавшись секундной паузой, в которую уложилась вся перегруппировка противника, я попытался оторваться от злобных тварей, быстро переместившись ещё дальше к югу. Во время этого недолгого маневра я успел оглянуться по сторонам и понял, что лихорадкой охвачена уже практически вся планета. Уклониться от стычки, чтобы, выждав момент, внезапно прыгнуть на спираль без применения запрещенных приемов, мне, пожалуй, не светило.

Я внимательно осмотрел окрестности и убедился, что среди покрытых низкорослой зеленью предгорий нет никого, кроме десятка вооруженных бандитов, которых в любом случае следовало уничтожить. Взвившись выше озонового слоя, я шепнул Звук, и в атмосфере планеты образовался своеобразный колодец. Лежащий подо мной участок земли, площадью примерно в сотню квадратных километров, погрузился в холод и мрак безвоздушного пространства. Шедшие по моему следу псы заскулили и бросились из страшной для них зоны прочь. Я же, напротив, с большим удовольствием пошел на снижение. Космическая темнота вокруг меня разорвалась надвое, словно лист черной бархатной бумаги, и в образовавшемся просвете я увидел унылый каменистый пейзаж. Поскольку о мелочах думать было некогда, притормозить я забыл, и, врезавшись в поверхность планеты, утонул в клубах взметнувшейся в черное небо пыли. Я осознал, что был не прав, лишь когда с трудом встал и отряхнулся. Ноги от удара гудели, в глазах плавали темные пятна, и окружающий мир казался совсем не таким приятным, как минуту назад. Лежащие под ногами камни теперь покрывал толстый слой мягкой пыли, словно здесь никогда не было ни ветра, ни дождя. Потускневшее светило отдавало последние силы, пытаясь согреть этот резко остывший мир багровыми лучами, однако для любого земного существа здесь было нестерпимо холодно. Даже я зябко поежился и выпустил шерсть на пару сантиметров длиннее, чем обычно. С полным отсутствием кислорода я также, кажется, погорячился. В стремлении обеспечить себя достаточным количеством живительных молекул мне приходилось дышать очень часто. Впрочем, неудобства с лихвой компенсировались относительным спокойствием. Взбодрив себя этой мыслью, я радостно встряхнул шерстью и фыркнул. Теперь можно было спокойно перейти на пружину…