Чингисхан. Демон Востока - Алексеева

он обозначен как Сертулио, а вот в «Notitia Dignitatum», написанным где-то в начале 400-х годов, его именуют Сервитии. Последний источник касается непосредственно времени действия романа, поэтому более уместно взять название из него.

2 — Рипенсес — лат. Ripenses, от Ripa — «берег» — то же самое, что и лимитанеи. Пограничные войска, предназначенные для удержания противника до прибытия мобильной армии, то есть комитатских легионов. Охранять берега, на которые во все времена любили высаживаться всякие варвары — важная задача, конечно, но всё равно, особых войск на это не выделяли, поэтому работу эту делали лимитанеи, которые формально легионы, а по факту почти что сброд, собранный преимущественно из приграничных варваров.

3 — Совет куриалов — и снова рубрика «RedDetonator, зачем ты мне всё это говоришь⁈». Куриалы — это социальный класс в позднеримскую эпоху, когда уже уверенно нарождался грядущий феодализм. Кто-то думает, что это дело произошло так: «Варвары вероломно вторгаются → Что-то происходит → Устанавливается махровый феодализм с сервами и знатью», но это в корне неверное представление. На самом деле это был постепенный процесс, наибольшей интенсивности достигший в период правления императора Диоклетиана, установившего доминат, о котором нам с тобой, уважаемый читатель, тоже следует поговорить как-нибудь потом. Итак, феодализм… Врывался он в скучные и пресные жизни римлян не с громкой музыкой, конфетти и фейерверками, а методом ползучей экспансии. Это как парень познакомился с девушкой, они начали тусить, всё норм, а потом он начинает замечать, что у него в ванной вдруг появились какие-то левые шампуньки и лосьончики, потеснившие на полках его хозмыло, сменные лезвия для бритвы, бутылку шампуня и прочую фигню, которой не нашлось места в остальном доме, а потом в вещевом шкафу вдруг стало мало места, обувь какая-то в прихожей появилась, в комнатах стало едва уловимо попахивать какими-то благовониями, мебель вдруг стоит как-то иначе — ненавязчиво, но неотвратимо, медленно, но верно. И вот таким проявлением описанной метафоры является этот совет куриалов. Куриалы — это декурионы, то есть представители курий, то есть групп городского населения. Изначально делами городов заведовали избранные магистраты, типа дуумвиров, эдилов и квесторов, но затем происходили процессы деградации городской магистратуры, вызванной возрастанием естественного имущественного ценза, потому что, чтобы избраться, надо изначально иметь много денег: подмазать-поехать, выплатить единовременный жирный платёж в казну, народ порадовать ножками Буша, сам хорошо знаешь эти демократические механизмы. Но это только чтобы избраться, а дальше у магистратов начинались траты из своего кармана на различные общественные мероприятия, украшение улиц и так далее, потому что ИЗБРАНИЕ В МАГИСТРАТ — ЭТО ЧЕСТЬ, СЦУКОТВОЮМАТЬ!!! Судя по всему, отбить эти высокие затраты на полномочной должности не удавалось, поэтому кандидатов избираться было мало. В итоге, даже есть свидетельства того, как кандидатов принуждали к участию в выборах, а кое-где выборы стали лишь формальным утверждением списков, потому что брали любого платежеспособного дурака, назначали его кандидатом, а тот уже вертелся как уж в сковородке. Короче, система перестала работать, но это никого не волновало. Даже возникла противоестественная ситуация, когда люди платили деньги или устраивались на определённые работы, чтобы обеспечить себе иммунитет от выдвижения в кандидаты, а также в судебном порядке доказывали, что их выдвигают со злым умыслом, дабы похоронить их финансовое состояние. Примечательно, что существовал такой деятель как «номинатор», то есть номинирующий кого-то на почётную обязанность отстегнуть кучу бабок во общее благо, который не просто брал и номинировал левого человека с улицы, а выбирал состоятельного Буратину, а если Буратина вдруг оказывался неплатежеспособным, то нехватку компенсировал сам номинатор. Долго такая противоестественная херня, конечно же, продолжаться не могла, поэтому придумали отличное и устраивающее всех решение — пусть это говно станет наследственной головной болью отдельных индивидуумов. Так появился класс куриалов, которые пожизненно занимали места в городском совете и передавали свою власть сыновьям. Как правило, это были состоятельные дяденьки, у которых денег куры не клюют, но иногда они беднели, разорялись, поэтому воспроизводство осуществлялось договорами с другими богатеями, не иначе как по трагичному недосмотру, ещё не состоящими в совете куриалов. В общем, римляне добровольно и с облегчёнными вздохами отказались от демократии в городах. Как ты прекрасно понимаешь, цивилизация идёт из города, а не из села, поэтому принцип наследственной власти ударил римлян прямо в лоб, а не по туловищу. И доминат никак демократии не способствовал, но об этом позже.

Глава девятнадцатая. Остгот Эйрих

/19 августа 409 года нашей эры, Восточная Римская империя, диоцез Фракия, окрестности г. Плотинополиса/

Огромная масса людей, которой не хватает места на ограниченной ширине Виа Милитарис, двигалась очень медленно. Настолько медленно, что Эйрих начал всерьёз опасаться, что Аларих их догонит.

Сценарий, где Эйрих бьётся против визиготов не только легионом, конечно, гораздо благоприятнее, но весь его план крутился вокруг того, что Флавий Антемий пришлёт римские войска. Без римлян шансов на победу Эйрих видел мало. Они есть, но, даже в случае успеха, потери будут неприемлемо высокими. Риск надо разделить с заинтересованными.

Во Фракии ожидается встреча с представителями императора Феодосия II, с которыми должен был достичь определённых договорённостей второй консул Балдвин.

Опасность, исходящая от Алариха, велика и видна невооружённым глазом любому, кто хоть что-то смыслит в военном деле, поэтому оставалось надеяться на благоразумие консула Флавия Антемия.

Насколько знал Эйрих, новую стену вокруг Константинополя ещё не закончили, поэтому восточные римляне могут рассчитывать только на старую, перекрывающую лишь малую часть города да и то не так надёжно, как им хотелось бы. И Алариху взять Константинополь будет легче, чем Рим, а богатств в восточной столице лишь ненамного меньше, чем в Вечном Граде…

«Антемий кровно заинтересован в том, чтобы дать мне всё, что может», — подумал Эйрих. — «Иначе гнев визиготов коснётся и их города, а этого их держава может и не пережить…»

Константинополь ещё никто не брал, если не считать многочисленные захваты Византия в минувшие эпохи, поэтому у людей сложилось впечатление, что восточная столица несокрушима, во всяком случае, для диких варваров с севера. При взятии Константинополя кем-либо, наступит жестокий кризис власти, кто-то из губернаторов захочет отмежеваться от не такого уж и величественного центра, народ начнёт бунтовать, а всё это плохо сказывается на устойчивости императорского трона и, соответственно, на будущем приближенных к нему людей. Стоит появиться хоть одному солдатскому императору — у Антемия не найдётся достаточно войск, чтобы противостоять ему. Уж точно не после падения Константинополя.

Решительно непонятно, как обстоят дела у римлян на восточной границе. Шахиншах Йездигерд I ещё не успел себя показать, поэтому никто не может внятно спрогнозировать изменения римско-сасанидских отношений.

Возможен мир, возможна война, но Эйрих слышал от римских торговцев, что Йездигерд I начал ослаблять гнёт на подданных-христиан, что может являться положительным сигналом в сторону восточных римлян.

Разрушенные церкви разрешено восстанавливать, как доносят слухи, а христианам, отныне, вновь позволили занимать нижние ступени сасанидской бюрократии — при предыдущем шахиншахе о таком даже помыслить было сложно.

Ещё он разрешил нечто невероятное — позволил христианам хоронить своих усопших в землю, что немыслимо для зороастрийцев, считающих любые захоронения людей в землю осквернением её чистоты.

Впрочем, всегда возможно, что это шахиншах решил опереться на многочисленных христиан в своём государстве, чтобы показать, что его зороастрийские подданные в этом мире не одни и он от них не сильно-то зависит, а это будет означать, что никакой это не сигнал восточным римлянам…

Этот важный момент, об утеплении отношений между римлянами и персами, имел критическое значение для того, станет ли Флавий Антемий выделять много войск для разрешения визиготской проблемы.

«Ничего не могу с этим поделать, в любом случае».

Миграция остготов проходила не без неприятностей, но, в целом, благополучно. Римляне не оказывали никому не нужного сопротивления, потому что Эйрих заблаговременно высылал в ближайшие города и селения гонцов, развёрнуто объясняющих полномочным лицам, что происходит и почему происходящее не является набегом. Связываться с многочисленными варварами, которые старательно объясняют, что не хотят проблем, никто не захотел.

Нынешние римляне не так уж и слабы, их мобильные армии многочисленны, но их держава слишком обширна, чтобы