Проза жизни - Иоанна Хмелевская
Шрифт:
Интервал:
— Совершенно верно, — подтвердила Газель, неодобрительно щурясь на неё. — Но я тебя спрашиваю, что происходило, а не что отошло в прошлое.
— Ноябрьское восстание…
— В каком месяце, детка, вспыхнуло Ноябрьское восстание?
— В ноябре, — неуверенно прошептала Шпулька после долгой паузы, во время которой она лихорадочно соображала, какая каверза кроется в таком простом, на первый взгляд, вопросе.
— Правильно. А когда начинается год?
— Первого января…
— Вот именно. Между январём и ноябрём много всего может произойти. Итак?
Какое-то время Тереска внимательно слушала ответ Шпульки, во-первых, чтобы в случае чего подсказать, а во-вторых, чтобы историчка не подловила и её. Но потом темно-зелёный императорский автомобиль целиком завладел её мыслями. Воображение подсказывало захватывающие сцены: вот она наталкивается на машину в подходящий момент, а в руках у неё фотоаппарат… Да, но у неё нет фотоаппарата! Зато у Кшиштофа Цегны может быть служебный…
— Кемпиньская, вот ты нам это и расскажешь, — возвестила Газель тоном непоколебимой убеждённости.
— Езус-Мария, что?.. — Всполошилась Тереска.
Медленно приподнимаясь из-за парты, она скорбным взором посмотрела на Шпульку.
— Эти два делегата в Думу… — Не разжимая губ процедила Шпулька.
Тереска лихорадочно соображала. На подсказку надежды не было, в классе царила гробовая тишина. Значит, речь идёт о чем-то, чего никто не знает, сделала вывод Тереска, и Газель уже высказала классу своё недовольство. Тереске же положено знать, за что, спрашивается, у неё по истории эта злосчастная пятёрка? Её мозг, как электронный, должен выдавать ответ на все вопросы. Ноябрьское восстание было в предыдущем классе, но для этой гарпии такая мелочь значения не имеет. Вроде речь шла о восстании… Но откуда всплыли эти делегаты? Ага, обсуждались непосредственные причины…
— Одной из непосредственных причин Ноябрьского восстания было недопущение в Думу двух польских делегатов, — сказала она наобум.
Газель кивнула головой, явно ожидая продолжения. Не имея понятия, чего ещё от неё хотят, Тереска . умолкла и тупо на неё уставилась.
— Фамилии, — снова подсказала Шпулька трагическим шёпотом.
Вот беда! У отвергнутых делегатов, конечно же, были фамилии, но какие? Смутно вспомнилось, что они состояли в каком-то родстве, и Тереска уже открыла рот, собираясь сказать, что это были отец с сыном вроде бы на «п», но вовремя прикусила язык. Неправильные ответы Газели нравились ещё меньше, чем отсутствие ответа, и лучше уж не рисковать. Кому-то другому Газель, может, и простила бы, только не Тереске!
В классе царило все то же гнетущее молчание. Тереска собралась с духом.
— Я не помню, как их звали, — обречённо сказала она, вкладывая в свой голос максимум сокрушённости.
Газель, казалось бы, окаменевшая навсегда, наконец отозвалась.
— Это были братья Немоевские, — известила она мрачным голосом, напоённым безграничным осуждением, и с нажимом, не уступающим мощи гидравлического пресса. А потом добавила: — Твоя оценка по истории отныне стоит под вопросом.
«Этого мне ещё не хватало», — приуныла Тереска, усаживаясь на место. Ясно, что это значит. В ближайшие недели её будут гонять по всему материалу, начиная с программы младших классов, и ей надо будет знать все назубок. Газель, как на грех, сделала из Терески козла отпущения, решив вытянуть её в отличницы, и истязала из года в год.
— Ты меня подвела, — изрекла она с таким глубоким разочарованием и горечью, что Тереске стало не по себе, словно она совершила какую-то непростительную подлость.
— Кто тебя тянул за язык, зачем ты упомянула этих делегатов? — напустилась она на подругу после урока.
— Я не виновата! — жалобно заныла Шпулька. — Она все приставала и приставала, вцепилась как репей, я уже не знала, куда деваться и что ещё сказать, лишь бы отвязалась!
— Ты меня подставила! Разве не ясно было, что она переключится на меня? Теперь я влипла. Ты что, считаешь, мне делать больше нечего, как только зубрить историю? Подруга называется!
— Ой, хватит! Ты меня уже достала! Буду воровать часы, бегать за бандитами, все что угодно, только не приставай! Сначала Газель, теперь ещё ты!
— Бедняга, — саркастически процедила Тереска. — Не хочешь — не воруй, я тебя не заставляю. А то, что ты меня втравила в историю, извини за каламбур, что можешь испортить жизнь порядочному человеку, тебя не волнует!
— С ума сошла, кому я испорчу жизнь? — совсем расстроилась Шпулька. — Что ещё за порядочный человек?
— Не ссорьтесь, — попыталась урезонить их Кристина. — Дальше хуже будет. Химичка снова принесла какую-то пакость. Теперь опять будем вонять химикалиями всю неделю, а мне сегодня в театр…
Только по дороге домой Тереска смогла пересказать Шпульке исповедь Кшиштофа Цегны. Она проделала это с таким чувством, что Шпулька прониклась всем сердцем и сочла недопустимым оставить Кшиштофа Цегну на произвол судьбы. Заодно она вспомнила про кактус, за который ему положена хоть какая-то компенсация. Ясно, надо человеку помочь!
— Мы могли бы выследить хотя бы «мерседес», если бы знали, где живёт владелец, — возбуждённо говорила Тереска. — Цегна нам не скажет, потому что боится за нас. Но мы знаем номер и сами сумеем разыскать. Судя по номеру, это где-то в центре. Сходим в учреждение, где регистрируют транспорт и спросим, кто владелец.
Шпулька слушала, испытывая с одной стороны благородный энтузиазм, а с другой — нарастающую панику. Чуяло её сердце, что в ближайшее время её снова ждут жуткие потрясения.
— А где это учреждение? — неуверенно спросила она.
— Не знаю. Спросим у Янушека, а если и он не в курсе, у пана Влодека, шофёра папиного директора. Он иногда подвозит меня до школы.
— И ты считаешь, что в этом учреждении нам прямо так и скажут? Без всякой причины?
— Причину придумаем. Например, он меня переехал, и теперь я его ищу, чтобы получить возмещение.
— Мёртвая?
— Глупая, не насмерть переехал, а слегка. Оба меня переехали, и «мерседес», и «опель».
— По очереди? И ты осталась жива? Не знаю, сойдёт ли такая причина.
Оказалось, что не сойдёт. Устроив поздним вечером совещание с Янушеком, Тереска отказалась от этой версии. У её брата в таких делах было больше жизненного опыта.
— Насчёт того, что тебя переехали, забудь, — авторитетно заявил Янушек. — Тогда тебе полагалось бы обратиться в милицию. И дураку будет подозрительно, почему это ты сама ищешь правонарушителя, а не милиция. Придумай что-нибудь другое.
— Голова пухнет. Ну ладно, он случайно у меня увёз…
— Ага, случайно ему свалилось в машину, да? Или вскочило? Блоха, что ли?
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!