Долгий поцелуй на прощание - Виктория Рутледж

Работать здесь просто изумительно, хоть я и скучаю по тебе и по Лондону. Все здесь стремительно изменяется, словно я попал в центр всех событий. Я схватываю новое очень быстро… Революция информационных технологий… полезный опыт посещения «Майкрософт»… международный уровень… единое денежное пространство…

Глаза Кэт заскользили по странице. Она заставила себя сосредоточиться и прочесть все о курсе обучения Джайлса — он описывал мельчайшие подробности, казавшиеся ему очень важными. Он явно был очарован этим. Поэтому она должна постараться разделить его заинтересованность. Живот снова свело судорогой.

Я живу в одной квартире с двумя другими новичками — Югреном из Мюнхена и Бенедиктом из Парижа. Так что у меня есть возможность практековаться (Кэт машинально отметила ошибку) в иностранных языках, когда мы ходим за покупками. Квартира прекрасная. Окна выходят на одну из самых оживленных улиц города. Надеюсь, тебе тоже нравится твоя квартира. Я посмотрел по справочнику, где находится Довиль-кресент, но представить ее себе не могу.

«Это хорошо», — подумала Кэт.

Джайлс рассказывал о своей учебе и о том, чего планировал достичь по истечении четырех месяцев. Казалось, он усвоит все за половину отведенного времени. Внезапно при мысли о его успехах Кэт пронзило странное негодование.

Девушка опустила письмо на колено и сняла шляпу. Она была немного мала, и от нее болела голова. Вот бы организация Кэт наградила ее обедом в ресторане как лучшую новенькую недели. Все, чего она дождалась, это просьба Элейн сходить в аптеку за очередным лекарством перед заседанием по поводу стратегии издания детективов. Но Джайлс другой. Он занимается тем, к чему всегда стремился. А ей придется еще восемь недель мириться с политикой Джо относительно ксерокопирования.

Кэт постаралась не думать о том, что прошла еще только половина срока ее тюремного заключения, и вновь взялась за письмо. Она не могла подавить разочарования: в долгожданном письме Джайлс так много пишет о банке, так мало о себе и почти ничего — о ней. Кэт решила, что все это негодование, должно быть, вызвано гормональным всплеском.

Банковские экзамены следующим летом… трали-вали… клубы ковбойских танцев, которые любит твоя мать!., тра-ля-ля…

Кэт пропустила страницу. Она сможет прочесть ее позднее, у себя в комнате. Но сейчас, перед тем как вернуться к сочинению ответов на письма слабоумных фанатов Роуз Энн Бартон, ей нужно было что-нибудь конкретное и, желательно, ободряющее, чего можно с радостью ждать.

Джайлс не разочаровал ее.

Я уже скоро вернусь в Англию. В первый же вечер приглашаю тебя поужинать в «Плющ». Я заказал столик перед отъездом, чтобы точно не было никаких проблем. Запиши это в ежедневник на десятое ноября. И не забудь погладить зеленое платье, которое я купил тебе в Ньюкасле.

Кэт прекрасно помнила это платье. Очень маленькое, сидит на ней плотнее, чем стринги на бегемоте. В последний раз она надевала его после серьезного пищевого отравления. Надо будет посмотреть у Гарри в путеводителе по ресторанам, что собой представляет этот «Плющ». Впрочем, она уже догадалась, что он просто обязан быть очень дорогим.

Я знаю, что ты очень занята, и не твоем стиле посылать открытки, когда хочется написать письмо на восемь страниц. Надеюсь, ты обустраиваешься и заводишь новых друзей. Хотя я по тебе очень скучаю, работа занимает все мои мысли в течение дня. Но по ночам мне так без тебя одиноко, и я думаю — скучаешь ли ты по мне так, как я по тебе. Разве это эгоистично с моей стороны?

«Ну, это еще ничего по сравнению с тем, что ты смылся и бросил меня здесь», — произнес саркастический голос в голове Кэт.

«Бедный Джайлс, как ему одиноко», — произнес другой.

Как бы там ни было, подумай, сколько мы сможем рассказать друг другу в ноябре! До встречи, люблю тебя крепко, Джайлс.

Кэт перевернула страницу — вдруг там будет постскриптум? Но ничего не было. Она перечитала последний абзац. Он казался довольно кратким, но, может, Джайлс торопился, чтоб успеть до выемки писем почтальоном. Она взглянула на конверт. На нем стоял штамп банка. Интересно, Джайлс попросил отправить письмо секретаршу?

Потоки людей, устремившиеся к выходу из парка, напомнили, что перерыв кончался. Кэт бережно положила письмо обратно в конверт, надела шляпу и взяла в руки сумку. По пути в офис она заметила у пруда няню с детьми. Они кормили уток. Им не нужно мчаться на работу. Для них это был длинный солнечный день, который закончится чаем. Кэт внезапно захотелось домой. Смотреть все интеллектуальные и семейные шоу по телевизору и спорить с мамой по поводу образования Кэрол Вордерман.

«Позвоню маме сегодня вечером, — подумала она, пропуская перед собой в воротах пожилую даму. — Если она дома».

— Слава богу, ты вернулась! — воскликнула Элейн, когда Кэт повесила на крючок свою шляпу.

Кэт посмотрела на часы. Пять минут третьего. Очень хорошее время для того, кто обычно возвращается с обеда лишь на двадцать минут раньше Дженифер Спенсер.

— Что-то случилось?

На ее столе ничего не изменилось. Она спрятала несколько срочных писем в ящик (секрет № 8 работы в офисе, Изабель научила), и Элейн не могла их найти.

— Мне нужно, чтоб ты купила ящик бренди и ярко-красную пряжу, — заявила Элейн. Она то снимала туфлю, то снова надевала, и от этого ее рост менялся, словно она прыгала на очень маленьком батуте. — И гераниевого масла, хотя это может подождать.

— Какой сорт бренди?

Кэт по привычке взяла блокнот. Она не понимала, о чем речь.

Элейн широко раскрыла глаза.

— Не знаю! «Курвуазье», «Реми Мартин» — что-нибудь такое!

Она протянула Кэт рукопись. Кэт сморщилась в отчаянии.

— Нужно, чтобы к трем часам все это доставили агенту Эммы. И чтобы одновременно по факсу ей пришло письмо с нашим предложением, так что поторопись, пожалуйста!

Элейн беспомощно взмахнула костлявой рукой и побежала занять очередь в закрытый кабинет Дженифер.

Кэт принесла рукопись Изабель.

— Элейн свихнулась.

— «…Обязательно передадим ваше письмо автору, которая, я уверена, будет рада услышать о выращивании хорьков в восточной Англии. С наилучшими пожеланиями, Дженифер Спенсер». — Изабель нажала на клавишу и послала в печать последнее письмо. — Прости, это по поводу того предложения Эмме Болл?

Кэт пожала плечами.

— Насколько я могу понять, — сказала Изабель, переворачивая бумаги на столе в поисках конверта, — обед Элейн с агентом Эммы Болл был настолько успешен, что вдобавок к полумиллиону, предложенному на заседании, — помнишь, ты вела протокол? — с нас еще требуется бренди и прочая дрянь. Бренди, заметим, — к вопросу о том, как губит маньяков в книге кокаин.