Тайна Бутлегера, или Операция "Ноктюрн" - Джузеппе Д'Агата

Он обращается к девочке:

— Твой отец — это кот, который играючи рвет на части ящерицу, это ребенок, который с удовольствием отрывает у мухи крылья…

Женщина вздрагивает, бросается к мужу и кричит, заглушая его слова:

— Нет! Нет!

— Твой муж замучил сотни людей…

— Неправда! Неправда!

— Ты должна знать, как зарабатывает он свой хлеб! — Он хватает женщину за косы и грубо трясет ее. — Эта скотина — профессиональный палач!

Он пинает человека, берет со стола графин с водой и выливает ему на лицо. Тот приходит в себя, пытается подняться, с ненавистью и ужасом глядя на него.

— Сволочь. Оставь их!

Он поднимает его за шиворот и толкает к столу.

— Тогда пиши! — Дает ему лист бумаги и карандаш. — Как зовут того, кто допрашивал меня. Пиши вот тут!

Еще не придя в себя, охранник берет карандаш и пишет. Капли крови падают с его лица на бумагу. Он прячет лист в карман и приставляет пистолет к виску человека, тот умоляет:

— Их не трогай, бога ради! Не трогай их…

Он смотрит на женщину и девочку, прижавшихся друг к другу.

— Запомните это навсегда. С ним я расквитался.

Нажимает курок. Человек тяжело оседает на пол.

Шабе наблюдал, как Юрек проехал к выезду из города, остановился у въезда на платную автостраду Орте, оплатил проезд и отправился дальше, по дороге, поднимавшейся на холм, где находился городок Боски — типичное средневековое поселение. «Фиат», которым управлял Шабе, последовал за ним, держась на расстоянии.

В Боски семья Рудинского расположилась за столом на террасе ресторана. Отсюда, с вершины холма, открывалась чудесная панорама на всю долину, пересеченную лентой автострады. Теплое солнце словно приглашало посидеть здесь, а свежий воздух пробуждал аппетит, и потому все, прежде всего дети, ели с явным удовольствием, а Юрек с особой охотой пил вино — местное белое, почти не отличавшееся от знаменитого вина, которое делают в Орвието.

За другими столиками ресторана сидели туристы. Их было много и на оживленных улочках городка.

Возбужденная впечатлениями от поездки, прекрасной панорамой, новизной обстановки, Соня крутила головой по сторонам, и вдруг глаза ее широко открылись от изумления, она даже привстала, чтобы получше рассмотреть человека, замеченного среди прохожих.

— Смотри! Смотри, папа, это он! — воскликнула она и выскочила из-за стола.

— Куда ты, Соня? — окликнул ее отец.

Но девочка уже выбежала на площадь.

— Соня, вернись сейчас же!

Она скрылась в толпе. Рассерженный, Юрек поспешил за ней и увидел, что девочка разговаривает с высоким и худым стариком, явно растерявшимся. Соня взяла его за рукав:

— Я узнала тебя!

Шабе высвободил руку и знаком велел ей молчать, потом добавил:

— Вернись за стол. Папа рассердится.

Юрек поспешил к ним, но старик, увидев его, тотчас удалился, завернул за угол, сел в «фиат» и вернулся на площадь. Проезжая мимо Юрека, он еще раз посмотрел на него, когда тот разговаривал с дочерью.

Шабе достал из кармана пистолет и, положив его на приборную доску, прибавил скорость, а затем, желая избежать встречи с Юреком, свернул на улочку с односторонним движением — такую узкую, что двум машинам тут было не разъехаться. И почти сразу же ему пришлось затормозить перед встречной машиной, водитель которой стал сердито сигналить, давая понять, что тот нарушает элементарные правила движения.

Шабе посмотрел в зеркало заднего вида: к нему спешил Юрек, а впереди возмущался водитель встречной машины:

— Нет, вы только посмотрите, куда он лезет! Эй ты, старая обезьяна! — Шабе медлил. — Не видишь разве, что здесь одностороннее движение?! А ну-ка езжай обратно!

Когда Юрек был уже близко, Шабе вышел из машины, быстро прошел мимо встречной и ускорил шаги. Водитель проводил его ошарашенным взглядом:

— Эй, да ты куда? Господи, что за народ пошел? — и закричал ему вслед: — Эй, ты, придурок! — И тут же столкнулся с подбежавшим Юреком. Шабе уже успел скрыться.

Юрек тронул за плечо водителя, который сигналил как сумасшедший.

— Успокойся. Сейчас все будет в порядке.

Он сел в «фиат», брошенный Шабе, и задним ходом выехал на площадь. Останавливая машину, он заметил на приборной доске пистолет, взял его и взвесил в руке, прежде чем положить в карман. Порывшись в бардачке, он нашел там дорожную карту области, развернул ее и сразу обратил внимание на дорогу, ведущую от Боски к какому-то месту, тут же неподалеку, на холме, помеченному красным крестом.

Поразмыслив немного, Юрек спрятал карту в бардачок и отправился в ресторан. Соня уже сидела за столом, и Юрек, погладив ее по голове, обратился к жене:

— Магдалена, я встретил сейчас одного старого друга. Подвезу его на виллу, здесь, на холме. Поешьте и ждите меня. Ни в коем случае никуда не уходите отсюда. Тут, над рестораном, есть гостиница, если задержусь, идите туда и ждите меня там.

Он сел в «фиат» и уехал.

Дорога, которая вилась по холму, была пустынной. У развилки он сверился с дорожным знаком на карте и быстро проехал дальше, то и дело поглядывая в зеркало заднего обзора, словно ожидая, что кто-то увяжется за ним.

У следующего перекрестка он опять замедлил ход и сверился с картой. Здесь, возле деревьев у края пыльной дороги, он остановился и еще раз посмотрел на карту. Место, обозначенное крестом, определенно находилось где-то рядом. Выйдя из машины, он осмотрелся: поблизости не было никаких домов. С одной стороны тянулась изгородь, за ней виднелись кустарник и деревья. Он перебрался через изгородь, протиснулся сквозь кустарник, прошел еще немного и оказался у небольшого загородного дома, того самого, где похитители держали Соню.

Осторожно приблизившись к дому, Юрек заглянул в окно. В гостиной, обставленной в простой деревенской манере, он увидел, что Номер Два ворошит угли в камине, Контатти рассеянно листает записную книжку, а Мерилен, усталая и озабоченная, сидит, явно о чем-то размышляя.

Они не слышали, как Юрек проник в дом, и увидели его, только когда он распахнул дверь в гостиную. И сразу же выстрелил. Номер Два рухнул, даже не застонав.

В тот же миг Юрек перевел пистолет на Контатти, но не успел выстрелить, потому что Мерилен бросилась между ним и Контатти.

— Не стреляй! Не стреляй! — закричала она. — Не делай этого! Постой!

Не опуская пистолета, Юрек с презрением посмотрел на Мерилен:

— Могу подождать, если хочешь продлить удовольствие. Но у вас остается лишь несколько секунд.