Тени истины - Брендон Сандерсон

– У нас есть люди, которые его выслеживают, – заверила Мараси, положив руку на плечо одной из юных служительниц; девочка всхлипнула и схватилась за нее. – И я обещаю, мы поймаем и накажем того, кто это сделал. Но каждая деталь, которую вы припомните, поможет нам его арестовать.

Матрона и младший священник посмотрели друг на друга. Но заговорил другой человек – долговязый алтарный служка лет двадцати с небольшим.

– Ларскпар сказал, – прошептал он, – что Выживший – фальшивый бог. Что Кельсер попытался помочь человечеству, но у него не вышло. Что причина его смерти кроется не в желании защитить нас или вознестись, но в глупости и браваде.

– Они всегда так считали, – прибавила матрона, – но не говорили вслух. Эти последователи Пути… они твердят, будто принимают в свои ряды кого угодно, но если как следует постараться, узнаешь правду. Они насмехаются над Выжившим.

– Им нужен хаос, – повторил младший священник. – Они в ярости оттого, что столь большое количество людей обратилось к Выжившему. Они ненавидят нас за наши догмы. У них нет ни собраний, ни церквей, ни заповедей… Путь – не религия, а какой-то пошлый спектакль.

– Должна признаться, мы были потрясены, – заявила матрона. – Я сперва подумала, что, видимо, отец Вин сам пригласил Ларскпара, чтобы тот произнес речь. Иначе откуда он набрался подобной дерзости, чтобы встать за кафедру? Я была в таком ужасе от его слов, что поначалу и не заметила крови.

– А я заметил, – сказал младший священник. – Я думал, он в перчатках. Я пялился на его ярко-красные пальцы, а потом увидел капли, которые летели во все стороны от кафедры, когда он взмахивал руками.

Все ненадолго замолчали.

– Больше добавить нечего, – наконец проговорила матрона. – Ларскпар взмахнул рукой в последний раз, позади него упал занавес – и мы увидели его, нашего святого отца, прибитого гвоздями в ужасной пародии на один из наших символов веры. Бедный отец Бин… висел там все это время. Может, он был жив, истекал кровью и умирал, пока мы слушали богохульства Ларскпара.

Мараси в этом сомневалась. Хотя священника сначала явно сотрясали конвульсии, штыри в глазницах должны были быстро с этим покончить.

– Спасибо, – поблагодарила она убитых горем людей. – Вы нам очень помогли.

Осторожно отцепив ручки юной служительницы от своей руки, Мараси передала девочку матроне. Встала и подошла к Араделю и Редди, которые стояли в противоположном конце помещения.

– Что вы думаете? – негромко спросила Мараси.

– О полученных сведениях? Или о вашей технике допроса? – уточнил Редди.

– И о том и о другом.

– Я бы поступил по-другому, – сказал низенький констебль. – Но, полагаю, вы и впрямь их успокоили.

– Не очень-то много они сообщили, – потирая подбородок, проговорил Арадель.

– А чего вы ожидали? – спросила Мараси. – Капитан, это наверняка тот же человек, который убил Винстинга.

– Не спешите с выводами, – предупредил Арадель. – Какой у него может быть мотив?

– А вы можете объяснить это иначе? – Мараси махнула рукой в сторону церковного нефа с убитым священником. – Приверженец Пути – убийца? Сэр, во всем мире не сыщешь менее агрессивных людей, чем их священнослужители. Видала я карапузов, которые были опаснее.

Арадель продолжал тереть подбородок:

– Редди, найдите-ка для этих служителей какое-нибудь питье. Полагаю, кружка чего-нибудь теплого им не помешает.

– Сэр? – переспросил ошарашенный Редди.

– Вы столько времени провели на стрельбах, что оглохли? – язвительно поинтересовался Арадель. – Займитесь делом, капитан. Мне надо переговорить с констеблем Колмс.

От взгляда, который Редди бросил на Мараси, могла бы закипеть вода, но он все же пошел выполнять приказ.

– Сэр, – проговорила Мараси, провожая его взглядом. – Не могу не заметить, что вы, похоже, решили позаботиться о том, чтобы остальные констебли меня возненавидели.

– Чушь, – отрезал Арадель. – Парню просто нужен был пинок. Редди бесполезен, когда не пытается произвести на меня впечатление. На протяжении тех недель, когда он думал, что с должностью моего помощника все решено, от него не было никакого толку. С лучшей стороны он проявляет себя, только когда с кем-нибудь соревнуется.

И, взяв Мараси за плечо, Арадель отвел ее подальше от скамеек, на которых сидели служители. Тут как раз появился младший капрал с одеялами и чашками горячего чая. Оставалось лишь надеяться, что Редди не слишком выйдет из себя оттого, что у него отняли и эту работу.

– Я, – заговорил Арадель, заставляя Мараси вновь сосредоточиться на нем, – не в состоянии бороться с туманными призраками и духами в ночи. Я сторож, а не экзорцист.

– Понимаю, сэр. – По пути сюда Мараси поведала Араделю все, что Ваксиллиум разузнал о Кровопускательнице. У нее и в мыслях не было скрывать такие сведения от начальника. – Но если убийца – сверхъестественное существо, разве у нас есть из чего выбирать?

– Не знаю. И это меня бесконечно расстраивает. Лейтенант, мой город похож на кучу сухих опавших листьев, к которой поднесли спичку. Мне не хватит людей, чтобы выслеживать падшее бессмертное создание; я вынужден отправлять констеблей на улицы, чтобы они хотя бы попытались помешать Эленделю сожрать самого себя.

– Сэр, а что, если одно связано с другим?

– Вы о двух убийствах?

– Об убийствах и уличных беспорядках, сэр.

Мараси закрыла глаза, вспоминая церковное помещение с потолком-куполом и рядами скамеек, и попыталась представить себе то, что там произошло ранее. Вот Ларскпар стоит перед всеми и размахивает руками, вот прихожане в ужасе бегут, унося с собой историю о том, что глава приверженцев Пути убил священника из Церкви Выжившего…

– Кровопускательница или кто-то другой, кто за этим стоит, отвлекли правительство скандалом, – продолжала Мараси, открыв глаза. – И вот теперь она убивает видную персону одной церкви под видом приверженца другой? Сэр, какими бы ни были ее истинные мотивы, она явно замыслила для города недоброе. Она хочет, чтобы Элендель взорвался.

– Возможно, вы приписываете одной персоне слишком многое, лейтенант.

– Она не просто персона, – возразила Мараси. – Она полубог. Сэр, почему рабочие начали бастовать?

– Провалиться мне на этом месте, если бы я знал… – Арадель похлопал себя по карманам и вытащил портсигар. Открыл и обнаружил внутри всего лишь сложенную записочку, которую с гримасой продемонстрировал Мараси: «В ящике твоего стола лежит банан». – Эта проклятая женщина сведет меня в могилу. Ну так вот, я подозреваю, что забастовки назревали уже какое-то время. Гармония свидетель, я сочувствую бедным дурням. Им платят, словно какому-нибудь отребью, а сами-то лорды живут в особняках и пентхаусах.

– Но почему именно теперь? – настаивала Мараси. – Дело в продовольствии, верно? Цены внезапно взлетели, и люди стали тревожиться, что даже после окончания забастовок купить еду будет негде?