Научный эксперимент - Татьяна Герцик

– Похоже, у вас в семье проблемы.

– Раздрай у нас в семье, а не проблемы. Родители переругались, Милена сопли вытирает, Елка вообще от рук отбилась. Вчера двойку принесла. И оправдывает это тем, что в такой нервной обстановке она нормально заниматься не может. А я почему-то могу! И двоек не хватаю.

– А сама Милена-то где?

– У какой-то подружки ночует. У кого, не знаю. Мне не говорят. Я в собственной семье на вторых ролях. Вот когда Милка замуж выйдет и свалит, как Влад, вот тогда… – при этих словах он приосанился, уже вообразив себя если и не главой семьи, но уж и не на последних ролях.

Денис замер. Вот об этом он почему-то никогда не думал. Замуж выйдет? От этих слов в крови закипел такой пожар, что он невольно сжал кулаки и почувствовал шум в ушах, будто собирался грохнуться в обморок.

– И что, есть желающие ее в жены взять? – он не узнал свой голос. Сиплый какой-то и дребезжащий.

Славка потер затылок.

– А кто ж его знает? Но звонят ей многие, точно знаю. Она ж девка красивая, это все говорят. Так что вполне может получиться, как с Владом. Еще утром, до школы, я думал, что он мне всю жизнь мозги выносить будет, а из школы пришел – его уже нет. Глядишь, и с Миленой то же будет.

Денис хотел сказать, что этому не бывать, но сумел лишь просипеть:

– Телефон у нее в порядке? Дозвониться не могу.

– Нормально, только что звонил. Может, она просто с тобой говорить не хочет?

Денис напрягся. Ладно, не хочет с ним, но с братом-то она говорить будет?

– Вот что, набери-ка ты ее номер, и дай телефон мне.

Славка пожал плечами, вынул сотик и набрал сестру.

– Милка, привет, это я. С тобой тут поговорить хотят, – и быстро сунул телефон в руки Дениса.

– Здравствуй, Милена. – Денис постарался говорить спокойно, но голос все равно нехорошо подрагивал. – Почему не отвечаешь?

На той стороне подозрительно затихли, но потом Милена холодно ответила:

– Не хочется, то и не отвечаю.

– Почему? Обиделась? На что?

– Я не обиделась, с чего ты взял? – голос звучал высокомерно, но Денис слышал в нем болезненные нотки. – Мне не на что обижаться.

– Тогда встретимся, поговорим? – Денис сказал это нейтрально, но в нем все звенело от напряжения, и он мысленно отдал ей приказ: – скажи «да».

Приказ не подействовал, Милена равнодушно отказалась:

– Извини, но мне некогда. И болтать с тобой у меня тоже времени нет. И не звони мне больше, для тебя у меня никогда не будет времени!

Она отключилась и Денис мрачно чертыхнулся.

– Что, говорить не хочет? – Славка с сочувствием смотрел на угрюмого парня. – Плохо. Милка вся в мать. Если отрежет, то навсегда. Может, ее Витек чем напугал?

– Витек в кутузке сидит. За нападение на меня.

Славка аж подпрыгнул.

– Во дает! А я-то думаю, куда это он запропал, а он на нарах отдыхает, значит. Это хорошо. Надо будет об этом Милке сказать. И Владу.

– То, что он сидит, не моя вина, – сразу уточнил Денис. – Я никуда не жаловался и заявлений никаких не писал. Просто я – охраняемый объект.

– Это как? – не понял Славка.

– У меня охрана есть, как выяснилось. Вот они и вмешались.

– Молодцы, – со знанием дела прокомментировал мальчишка. – Витек он падла хорошая. Нападает всегда со шпаной и бьет до больницы.

– Он-то получил по заслугам. – Денис хотел сказать про Веронику, но вовремя спохватился. Ни к чему парню знать такие подробности его личной жизни. – Ладно, я пойду. И ты иди. И так замерз уже.

– Я-то не замерз. Сегодня тепло. А вот ты иди давай. Я смотрю, ты какой-то дерганый весь. Пока! – и Славка убежал в подъезд.

Денис медленно пошел домой. Было уже темно, хотя уже и чувствовалось приближение весны. В воздухе пахло чем-то неуловимым, тем, что кружит головы и заставляет совершать безрассудные поступки.

Он бы тоже совершил что-нибудь этакое, но какой смысл? Вот если бы рядом была Милена, он бы мог спеть ей серенаду, но где Милена? Разговаривать с ним она не желает, где ее искать, он тоже не знает…

А, впрочем, почему не знает? Он же в курсе, где она учится! Надежда разгорелась в груди и тут же угасла. Он в это время работает! И во время обеда ему ее не увидеть, в медунивере наверняка идут занятия. Но выяснить надо.

На следующий день во время обеда приехал в универ, зашел внутрь, посмотрел расписание. На четвертом курсе оказалось шестнадцать групп! В какой же учится она?

Ухватил за локоть проходившего мимо очкарика и наугад спросил:

– В какой группе учится Милена Андропова с четвертого курса?

Парень несколько минут остолбенело смотрел на него, потом в его мозгах что-то прояснилось и он выдал:

– В седьмой! – и снова с отсутствующим видом пошел дальше.

Денис с облегчением выдохнул:

– Уже легче, – и принялся смотреть, где расписание седьмой группы.

Нашел, заснял на смартфон и только потом прикинул, где она теперь может быть. Должна быть на хирургии. Это корпус номер пять. И снова проблема – где находится этот дурацкий корпус номер пять? Он знал, что корпуса медиков раскиданы по всему городу.

Перегородил дорогу праздно шатающейся парочке девчонок, спросил. Они тут же принялись завлекательно хихикать, чем жутко его разозлили. Но тайну нумерации и адресов корпусов все же раскрыли.

Поблагодарив их, Денис посмотрел на часы. Все, время вышло. Уехал на работу. За пять минут до конца обеда купил в буфете несколько пирожков и помчался к себе в кабинет. Заскочил в лабораторию одним из последних и понял, что речь шла о нем: при его появлении все замолкли и сделали вид, что усердно трудятся.

В кабинете вскипятил чайник, заварил чай и быстро выпил его, заедая пирожками.

Минут через пятнадцать, явно для того, чтоб дать начальнику время прийти в себя, вошел Рокшевский.

– Слушай, тут слухи ходят, что тебя убить пытались? Это что, правда?

Денис мысленно застонал. Ну вот, началось!

– Никто меня не убивал, что за ерунда? – от гневных слов заняла потревоженная губа и уровень недовольства пришлось снизить. – Напасть напали, это так, но исключительно в образовательных целях.

– Это как? – Рокшевский сердито сложил руки на груди, решив, что над ним потешаются.

«Вот всем ты хорош, – уныло подумал Денис, – и специалист хороший, и человек неплохой. Но вот с чувством юмора проблемы».

А вслух сказал:

– Очень просто. Для того, что б я не так сильно делами увлекался, а прислушивался к тому, что мне говорят.