Оборотная сторона олимпийской медали (История Олимпийских игр в скандалах, провокациях, судейских ошибках и курьезах) - Валерий Штейнбах

Чувства всех спортсменов выразил двукратный олимпийский чемпион по борьбе Боян Радев из Болгарии в своем открытом письме Кассиусу Клею, опубликованному в болгарской газете «Спорт». Приведем его с некоторыми сокращениями:

«Не знаю, что и думать. Это ли великий спортсмен, великий деятель, борец за справедливость Кассиус Клей, который решил называться Мохаммедом Али? Неважно, как тебя зовут, поскольку люди тебя уважают. Конечно, смешно было слушать самовосхваления: «Я самый великий!» Но тебе их прощали.

Честно говоря, ты не самый великий. Мысль об этом пришла в те дни, когда стало ясно, что ты предал олимпийскую идею, спортсменов, спорт.

Раньше я с восхищением наблюдал за твоими выступлениями на ринге и снисходительно относился к некоторым высокопарным заявлениям. Восхищался, когда ты отказался убивать вьетнамских женщин и детей, когда выступал в защиту своих черных братьев. Поэтому сегодня мне не совсем ясно, как ты позволил втянуть себя в такую грязную историю. Почему лишь ты один из американских спортсменов предал спорт? Ведь ты готовился к олимпийским соревнованиям и знаешь, сколько труда это требует и сколько надежд порождают эти грандиозные соревнования. Неужели ты не понял, что всем, включая и славу на профессиональном ринге, ты обязан олимпийской победе и золотой медали Рима?

Я уже больше не участвую в соревнованиях. Но никогда не переставал любить спорт, не переставал понимать спортсменов и радоваться победам в мирных спортивных сражениях. Я жду Московскую Олимпиаду. Каждая Олимпиада будит в памяти мои лучшие выступления в Токио и Мехико.

Я знаю, что значит готовиться к заветному дню четыре года и победить. Знаю, что такое не спать от волнения. Знаю, что чувствуешь там, на верхней ступени олимпийского пьедестала почета. Знаю, как тягостно ожидание, насколько трудны дни перед Олимпиадой. Это запоминается навсегда, едва ли мог забыть такое и ты.

Недавно я был в Вене. Видел газеты с твоими снимками и как люди, размахивая ими, гневно вопрошали: «Почему Клей взялся за эту грязную работу?» Этот же вопрос задают и спортсмены моей страны, об этом спрашиваю и я. Тебе ли нужна дешевая популярность? Почему великий боксер предает людей, которые годами готовились к большому празднику в Москве?»

Потребовалось целых 16 лет, четыре олимпийских цикла, чтобы Мохаммед Али понял, что был не прав. В 1996 году на Олимпиаде в Атланте он сам сказал об этом.

Но далеко не все большие спортсмены, испугавшись или польстившись на посулы президента, выступили за бойкот. Накануне заседания исполкома Национального олимпийского комитета США, на котором решалось, ехать или нет в Москву, около пятидесяти спортсменов из сборной американской олимпийской команды, которые готовились на базе в Колорадо-Спрингс, устроили пресс-конференцию, где подвергли резкой критике попытки властей бойкотировать Игры в Москве. С заявлением от имени олимпийцев выступил штангист Боб Джиордано:

«Пользоваться Олимпийскими играми для бойкота противно интересам мира во всем мире. Ведь сама основа Олимпийских игр была заложена как инструмент укрепления мира».

Так думали почти все кандидаты в олимпийскую сборную США. Спортивный обозреватель Кен Денлинджер писал: «Американские спортсмены-любители возмущены американскими политиками-профессионалами. И они имеют все основания для этого. С ними всегда консультируются в последнюю очередь, хотя речь идет о вещах, имеющих важнейшее значение для их судьбы. Но их первыми подсекают, если возникают какие-либо экономические или политические трудности… Сначала мы говорим нашей молодежи, что Олимпийские игры – это американская мечта в спорте, а потом предпринимаем все для того, чтобы сделать эту мечту недостижимой».

Четырехкратный олимпийский чемпион в метании диска Альфред Ортэр так прокомментировал ситуацию: «Такое впечатление, словно кто-то похитил ветер из моих парусов».

После окончания Игр в Лейк-Плэсиде 25 февраля президент США пригласил американских спортсменов в Белый дом. На приеме пятикратный олимпийский чемпион Эрик Хайден позволил себе следующее заявление: «Спортсмены – участники зимней Олимпиады в большинстве своем считают, что бойкот летних Олимпийских игр в Москве – дело недостойное».

В тот же день в Нью-Йорке прошла традиционная встреча журналистов, пишущих о легкой атлетике. Выступившие там в качестве почетных гостей ведущие тренеры четырех крупнейших университетов страны самым решительным образом заявили о том, что они против навязываемого им администрацией бойкота летних Олимпийских игр в Москве. Тренер Ротчерского университета Л. Уоллэк сказал: «Это одновременно комедия и трагедия, когда президент, с одной стороны, приглашает зимних олимпийцев, а с другой стороны, оставляет ни с чем олимпийцев летних».

Национальный олимпийский комитет США подвергся неслыханному давлению: ему пригрозили поначалу лишением статуса не облагаемой налогом организации, что было равнозначно его разорению, а затем заявили, что отказ поддержать бойкот будет рассматриваться «как угроза национальной безопасности США». И 12 апреля НОК США принял решение о неучастии в Олимпиаде-80. Руководители американских олимпийцев подчинились требованиям Картера. На следующий день примеру американцев последовал НОК Норвегии, хотя еще за месяц до того скандинавы в числе пятнадцати западноевропейских национальных олимпийских комитетов, собравшихся на экстреннее заседание в Брюсселе, единодушно голосовали против какого-либо бойкота.

Через десять дней на заседании кабинета министров ФРГ было принято аналогичное решение, рекомендовавшее канцлеру и бундестагу придерживаться бойкота Московской Олимпиады, после чего канцлер ФРГ Гельмут Шмидт на приеме, устроенном им для спортивных функционеров страны, намекнул о том, что если НОК ФРГ отправит команду в Москву, правительство не выделит на спорт ни одного пфеннига.

В конце апреля президент МОК лорд Килланин собрал в Лозанне, в отеле «Палас» руководителей международных федераций по летним видам спорта и попросил их высказать свое отношение к бойкоту. Обсуждение длилось почти сутки. В результате президенты выступили с заявлением против призывов к бойкоту и встали на сторону организаторов Игр. Особое мнение оставил за собой лишь президент федерации академической гребли швейцарец Томас Келлер. А уже 7 мая лорд Килланин был в Кремле. Он встретился с Генеральным секретарем ЦК КПСС Л. Брежневым и обсудил с ним критическую ситуацию в связи с Играми. Во время беседы стороны отметили, что СССР полностью выполняет взятые на себя обязательства по подготовке и проведению Олимпиады.

20 мая в Париже, по пути из Вашингтона в Дублин, президент МОК встретился с прессой и поделился впечатлениями о переговорах в Белом доме с президентом Картером: «Я не упоминал об Олимпиаде в Москве до тех пор, пока Картер не спросил меня, может ли он чем-нибудь быть полезным. Я спросил, есть ли шанс отмены эмбарго на поездку в Москву спортсменов США, но президент заявил, что нет ни малейшей возможности». Килланин подтвердил, что о перенесении Игр в Москве на год не может быть и речи. «У нас контракт с Москвой, – сказал он. – Я объяснил это президенту Картеру, и он понял ситуацию. Этот вопрос был «закрыт» после переговоров с советской стороной… Игры могут быть отложены только по советской инициативе, а переговоры с Москвой показали, что этот вариант неприемлем». Далее президент МОК подчеркнул, что Олимпиада в Москве состоится, как говорится, «при любой погоде», и неважно, сколько стран примут в ней участие.