Мегамир - Юрий Никитин

— На бегемотах-носорогах, — пробормотал Кирилл.

— Пусть носорогах, — согласился Дмитрий. Его глазаследили за лицом Кирилла. — И тебе подберем что-нибудь, соответствующееположению... Например, льва, на каком Христос въехал в Иерусалим.

Кирилл переводил взгляд с одного на другого. Разговаривал восне? В анабиозе не поразговариваешь. Совпадение? Но если его мысли совпали смыслями Дмитрия, от них надо поскорее откреститься.

— Нет, — сказал он наконец. — Ни о какойавантюре на верховых муравьях не может быть и речи.

Глаза Дмитрия погасли. Саша смотрела уже не на губы Кирилла,а ему в рот, но лицо ее было сердитым. Дмитрий спросил осторожно:

— А если мы подтренируем муравьев? До полнойбезопасности?

— Муравьи никогда не будут от вас в безопасности. Ребята,сама идея терпима, но стратегия должна быть другой. Абсолютно! Но пока об этомпомалкивайте, никому ни слова. Даже муравьям. Даже Бусе и Кузе.

В полдень поцапались с Мазохиным. Ссылаясь на муравьев,Кирилл еще вчера предсказал дождь к нынешнему вечеру. Мазохин велел продолжатьработу и на поверхности, компьютеры упорно выдавали «без осадков».

Кирилл разозлился, обратился к ученым напрямую. Теколебались между лояльностью к Мазохину, ему доверяли, один из первыхколонистов, работает на них, но и Журавлеву верили: специалист, в отличие отМазохина, собрат по классу, тоже помешенный на работе...

Хотя Дмитрий в запальчивости обвинял, что остальные лишьизредка высовываются на солнце, на самом же деле многие полюбили работать напне, а в ветренную погоду — близ поверхности, так что в щели заглядывалосолнце, проникали запахи цветов. Предупрежденные Кириллом, кое-кто без спешкиперенес оборудование, потом воздух вдруг превратился в мокрую вату, остальныетяжело двигались наверху, с головы до ног их укутывала толстая водяная пленка,сковывала движения. Подошвы прилипали, мокрый воздух забивал дыхание, теларазбухли, комбинезоны от перенасыщения влагой не спасали.

С вершины плоскогорья пня видно было, как потемнел мир, вдальней стене зеленого леса началось осторожное шевеление. Закрывались чашицветков, гигантские листья быстро смыкались, разом исчезли жуки, мухи,богомолы, укрылись пауки, ушли под камни многоножки. Воздух стал плотным,тяжелым.

Они стояли на краю пня, внизу расстилался пейзаж незнакомойпланеты. Планеты, на которой они еще не бывали.

Далеко внизу из-под камней, из расщелин и трещин началипоявляться мокро блестящие спины, шевелились тонкие ножки, усики, все былоголое, незащищенное. Это были полупрозрачные сегменты, нанизанные на черныйшнурок ганглия, протянутый через середину. В сегментах трепыхалось помаленькому комочку, а множество коротких лапок переступали непривычно часто.Невиданные существа торопливо сновали, хватали...

— Низшие насекомые, — сказал Кирилл почтишепотом. — Древнейшие существа... Они первыми вышли на сушу, но так и несумели... Живут в земле, у них ни трахей, ни легких.

— Совсем не дышат? — удивился Дмитрий.

— Дышат поверхностью тела, потому им нельзя на сухомвоздухе. Для них даже сейчас слишком сухо и солнечно.

— Хоть они и древние, — заметил Дмитрийоценивающе, — но зубы у них от старости не выпали...

В плотном воздухе начали появляться тяжелые, как снарядынасекомые. Натужно гудя, продавливали воздух, крупные, обтекаемые, в блестящихпанцирях, похожих на скафандры, защищенные от проникающей влаги, сырости.Взамен сложившихся листьев растений от земли начали подниматься, испускаявздохи облегчения, другие стебли, которым уже не нужно, спасаясь от перегрева,испарять тонны воды. Между ними шныряли белесые спины, обесцвеченные жизнью подземлей...

Внезапно у самого основания пня выпал ком спрессованныхопилок. Из тоннеля высунулась огромная голова солдата. Он повел сяжками,осмотрелся, неторопливо покинул муравейник. За ним медленно, словно двигаясь ввязком клее, вышли еще двое, еще... Неторопливые, двигаясь как в замедленнойсъемке, преодолевая оцепенение, все как один крупные — ни одного фуражира, однисолдаты! — они держали жвалы широко распахнутыми.

Наверху Дмитрий лег на край, чтобы лучше видеть, орал,свистел, подзадоривал ксерксов. Его Димы там не было, но все равно ксерксы быликак средневековые рыцари, а нежнотелые пришельцы из доисторических эпохсмахивали на драконов. На ксерксах блестели доспехи, а тела драконов былимягкими, гнусно мокрыми, отвратительными.

Драконы были покрупнее, но рыцари отважно вонзали жвалы,незащищенные тела сразу брызгали жидкостью, драконы бились в агонии,выворачивались кверху брюхом, а ксерксы с торжеством волокли трофей в замок,навстречу наградам, признанию.

Внезапно масса воздуха колыхнулась, как резиновая. Сашавскрикнула, ее снесло с пня. Дмитрий успел схватить ее за лодыжку. Оба повисли,и Кирилл выдернул их наверх.

Через миллионы лет ожидания докатились замедленные, почти запределами слышимости раскаты. Воздух то сжимался, то распрямлялся, возникалиясно видимые разряжения, почти пустоты.

— Засыпаю, — вдруг проговорила Саша угасающимголосом. — Цепенею... Ночью по-другому...

Дмитрий, сам борясь с оцепенением, выудил из кармана горстькапсул. Одну сунул Саше в сжатые губы, другую Кириллу, сам поймал губамиостальные.

Снова колыхнулся воздух, уже сильнее. Не удержался дажеДмитрий, покатился по быстро впитывающей влагу древесине. Кирилл с трудомобдирал с лица водяную пленку:

— Все! Уходим!

Едва отдирая подошвы от влажного дерева, достигли входа втоннель. Дмитрий выругался: ксерксы наглухо забили входы, перекрывая дорогудождю. В панике, поглядывая на небо, царапая пальцы, взломали баррикаду,протиснулись. К счастью, ксерксов не было, ушли вглубь, иначе бы, какпредположил Дмитрий, за порчу жилища в особо опасное время... да в условияхчрезвычайных...

— Взглянем отсюда? — умоляюще спросила Саша.

— Только первые капли, — предупредил Кирилл.

Высунув из шахты головы, они цеплялись за стены, чтобы несорвало ветром. Мир потемнел, воздух стал холодным. Далекие стебли внезапнонаклонились, почти легли вершинами, словно пытались уползти от грозы.

В воздухе тускло блеснуло. Сверху падали крупные лепешки,похожие на хлебный каравай, размерами с батискафы. Даже Кирилл смотрел на каплидождя потрясенно. Ожидал их в той форме, в какой видел уныло свисающими сводопроводного крана. Но здесь гравитация на них не действовала, должны былипадать и в виде шариков, если бы не встречное давление воздуха.

Мир наполнился треском и грохотом. Пень задрожал редкими, номощными ударами водяных резервуаров. Каждая капля несла цистерну воды,упакованную в тончайший целлофановый пакет. При ударе пленка звучно лопалась,вода разлеталась странным цветком: высокий столб в центре, вокруг венчиккруглых шариков...