The Puppeteers People Who Control People - Jason Chaffetz

часто напоминали рыболовные экспедиции по личным электронным письмам и онлайн сообщениям американцев". Рассекреченное постановление показывает, что существовало мало гарантий для предотвращения неправомерного обыска коммуникаций американцев со стороны АНБ, а затем и ФБР.

Обширный сбор данных, раскрытый Сноуденом, создал базу данных, к которой ФБР получило доступ для получения американских сообщений. Только в 2017 году ЦРУ и АНБ провели обыски, связанные с американскими лицами, и в совокупности составили для 7 500. ФБР провело почти 3,1 миллиона поисков по этой базе данных. Самое интересное, что "многие из обысков ФБР не были юридически обоснованы, поскольку не включали в себя предварительное уголовное расследование или другое надлежащее обоснование для обыска, как того требует закон", - говорится в решении суда FISA. The Intercept перечислил некоторые примеры таких "злоупотреблений", в том числе:

 

В течение четырех дней в марте 2017 года ФБР искало в данных массового наблюдения сообщения, связанные с одним из объектов ФБР, предполагая, что агенты шпионили за другими агентами.

 

ФБР регулярно использовало данные массового наблюдения для расследования потенциальных свидетелей и информаторов, которые не подозревались в преступлениях и не представляли угрозы национальной безопасности.

 

В ноябре 2017 года ФБР провело поиск данных массового наблюдения в отношении "потенциального получателя ордера FISA". Другими словами, ФБР смогло изучить данные массового наблюдения, чтобы выяснить, какие улики обнаружат агенты, если они пойдут вперед и запросят ордер.

 

Многие из этих случаев связаны с добросовестной попыткой поймать преступников или предотвратить насилие. Предлог законный, но практика - это нарушение неприкосновенности частной жизни, которое может ограничить права ничего не подозревающих американцев. Стоит ли в таких случаях идти на компромисс между приватностью и безопасностью - это вопрос к народу через его избранных представителей. Но что становится более опасным, так это возможность того, что правящая партия использует эти инструменты для увековечивания собственной власти.

 

Партизанский контроль над аппаратом наблюдения

 

Наличие такого количества данных о стольких американцах создает непреодолимый соблазн для правящих партий, желающих остаться у власти. Существуют сотни способов использовать федеральную власть в своих целях. Партия может использовать налоговый аппарат, чтобы преследовать и перекрывать сбор средств для оппозиционных групп. Аналогичным образом, они могут отменить плату для тех, кто запрашивает документы в их пользу, и отказать в доступе тем, кто запрашивает документы, которые им вредят. Они могут применять различные стандарты правосудия к преступлениям, совершенным союзниками и противниками. Они могут следить за политическими противниками.

Все это, конечно, уже было сделано. В 2013 году администрация Обамы использовала IRS для непропорционального преследования консервативных групп, требуя информацию об их донорах и не позволяя им участвовать в предстоящих промежуточных выборах. Несмотря на широкую огласку заговора, никто так и не был наказан. Агентство по охране окружающей среды Обамы отклонило или отказалось отвечать на двадцать запросов по FOIA от консервативного Competitive Enterprise Institute, одновременно предоставив доступ к документам, запрошенным либеральной экологической группой Earthjustice, в семнадцати случаях из девятнадцати. В то же время, левым группам было отказано в оплате услуг.

Департамент юстиции Обамы преследовал режиссера и критика Динеша Д'Сузу за незаконные пожертвования на избирательную кампанию, которые были сделаны в обход закона о финансировании избирательных кампаний. Д'Соуза был признан виновным и поплатился за это. Но юридический комментатор Алан Дершовиц назвал это преследование избирательным. "Если бы они преследовали всех, кто это делал, в тюрьмах не осталось бы места для убийц", - сказал он.

Самым ужасным было то, что администрация Обамы использовала слежку в своих целях. До обвинений в слежке за переходной командой Трампа, используя необоснованный предлог о сговоре с Россией, Агентство национальной безопасности Обамы шпионило за президентом Израиля Биньямином Нетаньяху, который открыто выступал против иранской ядерной сделки, заключенной президентом. Под слежку попали частные разговоры представителей другой ветви власти - членов Конгресса.

Администрация Байдена в своей "Национальной стратегии по противодействию внутреннему терроризму" призвала "улучшить проверку сотрудников для совершенствования методов выявления внутренних террористов, которые могут представлять внутреннюю угрозу". Она призывает Управление по управлению персоналом "помочь следователям в выявлении потенциальных угроз внутреннего терроризма", а Минюст, МНБ и Министерство обороны (МО) предпринять усилия, чтобы "убедиться, что внутренние террористы не работают в рядах наших военных или правоохранительных органов, и улучшить процессы проверки и проверки" (выделено в оригинале).

Можно представить, как такая стратегия может быть немного подправлена, чтобы помочь правящей партии заполнить правительство и вооруженные силы лоялистами и изгонять тех, чьи взгляды не совпадают с политическими.

Конгрессмен Крис Стюарт сказал мне, что в своей работе в HPSCI он не видел никаких доказательств того, что в армию проникли белые супремасисты или внутренние террористы: "Нет никаких доказательств того, что белое превосходство проникло в полицейские или военные организации", - сказал он в беседе. "В организации более миллиона членов - вероятно, есть те, кто придерживается подобных взглядов. Но их не принимают на службу. Их не принимают. Настоящий белый националист - идиот и не тот человек, который будет успешен в военной подготовке".

С учетом оправдания слежки, используемого в политике президента по борьбе с внутренним террором, угроза партийного использования становится более реальной. Но этот наихудший сценарий - не единственная проблема. Поскольку правительство собирает все больше и больше данных, оно должно оставаться на переднем крае кибербезопасности, чтобы защитить эту информацию. Если я что-то и узнал о федеральной бюрократии за годы работы в Комитете по надзору Палаты представителей, так это то, что правительство редко находится на передовой. У них есть опыт, чтобы доказать это. Нарушения данных - обычное дело. Во время пандемии Управление государственной отчетности выявило 3200 случаев нарушения данных в Министерстве здравоохранения и социальных служб в период с 2015 по 2021 год, что на 843 процента больше, чем в 2015 году.

 

Правительство не является инноватором

 

Несмотря на то, что федеральные агентства оказались весьма инновационными, когда дело доходит до поиска путей обхода законодательных ограничений на сбор данных, по моему опыту, их методы обеспечения безопасности данных являются устаревшими. Они не платят лучшим специалистам. Они не используют новейшие технологии.

Возьмем, к примеру, необходимость создания системы въезда и выезда для контроля иностранных граждан в нашей стране. Наше правительство не имеет представления о том, сколько людей живут в стране нелегально, потому что просрочили туристическую или студенческую визу, но по оценкам Роберта Уоррена из Центра миграционных исследований, с 2009 по 2019 год количество просроченных виз превышало количество пересечений границы с перевесом два к одному. В 2017 году МНБ попыталось оценить количество