Проклят тобою - Яся Белая

Он презрительно хмыкает и складывает руки на груди:

— Напомни-ка, любовь моя, когда я тебя выгонял? Вроде бы я тебя отпустил. Разве вернуться домой не было твоим желанием?

Отворачиваюсь, не хочу, чтобы он заметил мои слёзы, запахиваю поплотнее и нервно тереблю ворот халата. Говорю, глядя в пол.

— Я тебя не просила меня отпускать…

Ландар смягчается, приближается вплотную к стеклу, упирается в него лбом и просит:

— Подойди.

Я подчиняюсь не сразу.

Он прижимает ладонь к стеклу со своей стороны, я — со своей. Кажется, ещё немного и мы переплетём пальцы, как делали всегда, желая друг друга поддержать.

— Хочу, чтобы ты поняла, зачем я это сделал. Наш мир, хоть и сказочный, очень жесток. К тому же, он поглощает каждого, кто оказывается в нём, делает его своим. Нам, местным, это уже не страшно. А вот залётного он может сломать, лишить личности. И я видел, как это происходит с тобой. Лишь в те минуты, когда ты вспоминала и рассказывала мне о своей прошлой жизни, ты загоралась. Всё остальное время — была лишь тенью самой себя, вынужденной играть навязанную тебе роль. Вынужденной любить навязанного тебе мужчину…

— Я и сейчас люблю тебя, — всхлип всё-таки не удаётся сдержать, и Ландар вздрагивает, взгляд его теплеет и буквально окутывает меня нежностью, — и лишь потому, что сама захотела.

— У тебя, по сути, не было выбора…

— Ну почему, — невесело хмыкаю, — попыталась же поменять тебя на Нильса.

— Это всё не то, ненастоящее, — он обводит пальцем контур моего лица, — как вот моё прикосновение сейчас. Я ненастоящий. Вымысел. Сказочный герой.

— Да, таких, как ты не бывает. Их создают девчонки в самых дерзких своих мечтах.

— Вот видишь, поэтому ты должна вернуться. Пока не погибла, не сошла с ума, не поверила в реальность иллюзии…

— Я ведь попыталась… Тогда у пирамиды… Горошина… Она разлетелась в прах…

Ландар хмурится, сводит брови к переносице, снова складывает руки в замок …

— И явилась Болотная Колдунья, полагаю?

— Да. Явилась и предложила выход. Ты ведь не сказал, как на самом деле работает пирамида.

— Сказал, но кому-то захотелось всё переиграть, — Ландар трёт подбородок, покрытый трёхдневной щетиной. — Только вот почему ты так легко поверила едва знакомой зловредной старухе, а не любящему тебя мужчине? Вот что беспокоит меня. Должно быть, я недостаточно сильно любил тебя, раз не заслужил доверия… — он грустно вздыхает.

— Нет, — качаю головой, — ты слишком многое таил у меня. И ком тайн погрёб наши отношения, раздавил взаимность…

— Я пытался уберечь тебя, как умел… И это ещё один из поводов оставить тебя. Теперь я больше не допущу ошибок, но ты должна довериться мне. Я найду способ вернуть тебя и твоих друзей в ваш мир. Только не делай глупостей, не верь Госпоже Искажений и Болотной Колдунье. Обещаешь?..

Ответить не успеваю — меня зовёт Кир:

— Коть, скорее иди сюда. Ты должна это видеть…

— Извини… — я отступаю назад, мотаю головой… — не могу… уже поздно…

— Нет! Илона! Не делай этого! — кричит Ландар и встряхивает своё зеркало так, что по отражению идёт рябь, как помехи на экране. — Не воюй со мной! Прошу!

— Прости…

Я поворачиваюсь и бегу к двери, не обращая внимания на полный боли и отчаяния крик, что бьёт мне в спину:

— Нет, Илона, нет! Не смей этого делать!

Да, любимый, да. Потому что я обрела сердце. И в этом сердце больше нет места для тебя.

Теперь мы враги, и я не проиграю.

Ты говорил, что Сказочная страна запомнит такую королеву, как я. Пришло время это проверить…

Вся наша команда собирается в главном замковом зале и готовится лицезреть чудо. Необычность происходящего знаменуется синевато-фиолетовым свечением над колодцем. Лучи бьют вверх, наверное, на целый метр, и вынуждают тьму ещё глубже забиваться в углы.

Мне даже кажется, что я слышу музыку, торжественную, чуть грустную, немного пафосную, но очень красивую. Такую ставят в блокбастерах, когда должно случиться нечто важное. Внезапно музыка обрывается, и её сменяют всхлипы тэнк-драма. И сороки мельтешат чёрно-белыми всполохами…

Кровавая королева… кровавая королева…

Я заваливаюсь вбок, но Кирилл успевает подхватить.

— Коть, что с тобой? — в зелёных глазах плещется тревога.

Меньше всего я хочу пугать его сейчас. Выпрямляюсь, трясу головой, натягиваю улыбку:

— Всё хорошо… сияние немного ослепило… я уже в порядке…

Но Элиолл и Долорес смотрят на меня с подозрением, они не поверили ни одному слову.

Возможно, девушки бы и начали выяснять правду, однако нам мешает она. Она выплывает из колодезного нутра, совершенная и величественная — пирамида, та самая, что была в замке Ландара.

— Ты готова, детонька? — радостно потирает морщинистые когтистые руки Болотная Ведьма. — Поспел наш ключик золотой. Теперь отворит нам дверь в удивительный мир…

И толкает меня вперёд, к пирамиде.

Касаюсь её, она вибрирует под рукой, как живая. И чудится, будто хочет что-то сказать, предупреждает.

Но у людей и нелюдей за мой спиной — нездоровая радость. Они смеются, ликуют, хлопают в ладоши. Они жаждут приключений, новизны… или возвращения и стабильности, как Кир.

Я чувствую это затылком, и опускаю голову. Вспоминается мольба мужа: «Не воюй со мной!» и становится страшно, куда только девается недавний воинственный запал. Но отступать уже поздно.

Сама же хотела быть королевой, лидером, вести за собой. Так веди!

Откашливаюсь, оборачиваюсь и интересуюсь:

— Как будем открывать?

Вмешивается Элиолл:

— Позади замка есть поляна. Там уже всё для ритуала сделано и все собрались. Мы отправим пирамиду туда, а ты…

— Стоп? Отправите без меня?

— Разумеется, — поддерживает её Долорес, — ты — королева. Должна лишь явиться в самый ответственный момент и открыть портал. И лучше тебе переодеться для такого случая.

Только теперь соображаю, что всё ещё в халате поверх пеньюара — как выбежала из своей комнаты, так и осталась. Конечно же, в таком виде великие дела не свершишь.

Элиолл коварно улыбается:

— Иди к себе, твой наряд ждёт тебя.

…платье алое, как кровь, как те ягоды на лесной поляне. Пугающе-алое. Корона чёрная, с острыми хищными зубцами. И в первый раз за всё время я решаю добавить немного косметики — рисую стрелки, крашу кармином губы, наношу румяна на щёки. В моём облике появляется что-то недоброе и омерзительное. Такими в голливудовских фильмах представляют злых королев-мачех. Они еще цинично хохочут, запрокинув голову.