Карлуша на острове Голубой Звезды - Борис Карлов

Взвыв от боли, он разразился такими выражениями, от которых даже у его отпетой команды вытянулись физиономии. Все сгрудились на самом конце причала, со страхом ожидая, на кого теперь обрушится сила капитанского гнева.

— Похоже, наш старикан встал сегодня не с той ноги, — пробормотал рыжий пират по прозвищу Живчик.

— Гы-гы-гы… — тихонько прогудел здоровенный, выше на голову всех остальных, пират по прозвищу Железяка. — Ноги… Вот по этой самой ноге… Гы-гы-гы…

— Капитан сейчас говорил по телефону с директором, — пояснил Нос, первый помощник. — Ему здорово влетело. Ночью из барака сбежали тринадцать гномов. Почти все — наши…

— Видать, это те самые, шустрые, — высказал предположение пират по прозвищу Циклоп, у которого была черная повязка вместо правого глаза. — Они директору сразу не понравились.

— Навели они тогда шороху на «Медузе», — заметил Лопух. — Капитан им этого не простит…

— Цирики осматривают берег, — сообщил Угрюмый. — Если не найдут — нам тоже достанется.

— Не могу я больше так! — заныл Плакса. — Зачем, зачем мы в это ввязались!..

— Не скули, малявка, — прохрипел Костыль, корабельный кладовщик. Домой вернёмся богачами!

— Пропадём мы здесь, пропадём!.. — возбужденно зашептал Кошмарик, но тут же получил зуботычину от Железяки.

Ещё трое пиратов — Молоток, Пузырь и Зубарик — высказаться не успели, потому что капитан, слегка оправившись от боли, принялся охаживать всю компанию толстой просмоленной верёвкой. Загнав пиратов на самый край причала, он с наслаждением лупил направо и налево, куда попало, не позволяя никому прошмыгнуть себе за спину.

Вдруг он почувствовал, как железная рука опустилась ему на плечо.

Капитан медленно повернул голову, поднял глаза и увидел бесстрастно поблёскивающие чёрные очки «Одиннадцатого». Поблизости стояли ещё двое «Двенадцатый» и «Тринадцатый».

Капитан удивился.

— Эй, ты, придурок…

Но он не договорил, потому что пальцы железного механизма сдавили его плечо чуть не до хруста. Рука стала медленно опускаться, и ноги у бородатого капитана подогнулись. Он упал на колени.

— Выстроиться в цепочку по одному, — продребезжал «Одиннадцатый» на одной ноте.

Пираты в растерянности загалдели и затоптались на месте.

— Позвольте, это какая-то ошибка! — подал голос Профессор. — Вы обязаны нам подчиняться, мы сотрудничаем с директором!

«Двенадцатый» молча взял его за горло и приподнял.

Профессор подрыгал ногами и затих.

Робот поставил его на место и вынул из кармана верёвку.

— Выстроиться в цепочку по одному, — повторил «Одиннадцатый».

На этот раз пираты послушно выполнили приказ и замерли, взволнованно дыша друг другу в затылок. Их связали и повели на верёвочке, словно дошколят, вглубь острова.

Первым в колонне оказался Профессор. Он сильно хрипел и шатался из стороны в сторону. Последним волочил свою ушибленную ногу капитан. Он молча сопел и громко скрежетал зубами.

Прекрасно зная крутые замашки механических стражников, пираты боялись и пикнуть. Тем не менее, помощник капитана Нос успел что-то заметить в прибрежных кустах. Ему показалось, что, щуря глаза и зажимая себе рты, оттуда выглядывают те самые беглые гномы. В волнении дёрнулся и вскрикнул. Но тонкая бечёвка тут же больно впилась ему в запястья, а роботы грозно повернули головы в его сторону. Стиснув зубы, Нос глухо зарычал.

Вереница из пятнадцати гномов и трёх роботов растянулась далеко по узкой тропинке. Эта дорога была пиратам хорошо знакома, но никто из них не предполагал, что когда-нибудь отправится по ней со связанными руками.

Будучи самым сообразительным в этой шайке, Нос продолжал мучительно обдумывать причины случившегося. Наконец его осенило: «Да ведь они принимают нас за тех самых беглых пленников!» Он завертелся, сгорая от желания сообщить другим о своей догадке. Но, встретившись глазами с непроницаемыми стеклами очков «Одиннадцатого», моментально вжал голову в плечи.

«В их программе что-то разрегулировалось, — продолжал он усиленно соображать, глядя себе под ноги. — Возможно, что, когда на берегу они преследовали настоящих беглецов, в их механизмы попала морская вода…»

Выбрав момент, Нос шепнул идущему впереди Кошмарику:

— Они принимают нас за беглых пленников!..

За несколько секунд весть облетела всех пиратов, вплоть до идущего впереди Профессора. Один только капитан Чёрная Борода, который плелся позади Носа и рычал от злости, всё ещё не понимал, в чём дело.

Проконвоировав пиратов до котлована, роботы сдали их другим стражникам, надзиравшим в котловане, а сами отправились к директору.

В котловане цирики распределили пиратов по работам — долбить, таскать, крутить. Не имея выбора, те послушно работали, в надежде, что сейчас всё разъяснится и их освободят.

Но время шло, и ничего не менялось. Более того, настоящие пленники то и дело норовили дать пиратам тумака, больно пнуть ногой или лопатой, а шар за медлительность и нерасторопность жалил разбойников направо и налево.

Так, в невыносимых мучениях, прошел час, другой, третий…

По жестокой иронии судьбы капитану доставалось больше всех: он был поставлен отдельно от своих — на чёртово колесо. Это колесо считалось здесь самым тяжёлым видом работ, на него попадали новички или провинившиеся. Обливаясь потом и всё ещё не понимая происходящего, капитан волочил по кругу больную ногу. И если бы не регулярно достающиеся ему «стимулирующие» удары хрустального шара, он бы давно уже свалился без чувств.

Что касается директора, то он всё знал и всё видел.

Ещё ранним утром, когда обнаружилось отсутствие тринадцати гномов, ему под горячую руку попался Чёрная Борода, который доложил по телефону о прибытии. Сорвав на нём первый приступ ярости, директор направился в свою секретную лабораторию, откуда не выходил до полудня. До часа «икс» оставалось уже не более двух суток… Но роботы-электронщики требовали ещё несколько унций алмазов, без которых закончить объект не представлялось возможным.

После бегства пленников об ускорении работ не могло быть и речи. Директор рвал и метал.

Вернувшись из секретной лаборатории, он застал у дверей своего кабинета «Одиннадцатого», «Двенадцатого» и «Тринадцатого». Роботы доложили, что господа пираты оказались на деле злонамеренными беглецами, которые теперь благополучно водворены на свои рабочие места. Они также поинтересовались, не прикажет ли хозяин перекрасить траву на острове в оранжевый цвет…

Схватившись за голову, директор бросился к экранам. Вид у разбойников был столь жалкий, что даже пленные гномы перестали их обижать.

Тонкие губы директора растянулись в ядовитой усмешке. И, вместо того чтобы отдать распоряжение о немедленном освобождении своих союзников, он с наслаждением влепил капитану длинную очередь болевых импульсов.