Дочь дракона - Анатолий Дубровный

– Тайная стража!

– Я передаю всех арестованных мною вам, господин капитан, – ехидно улыбаясь, произнесла Саманта, – надеюсь, сил вашего отряда хватит, чтоб препроводить их в городскую тюрьму. Рапорт о количестве задержанных и степени их вины я направлю по инстанции. Эти бандиты должны быть наказаны! Выполняйте, капитан!

– Так точно! Будет исполнено! – вытянулся командир патруля, выкатив глаза в порыве служебного рвения. И уже своим подчиненным отдал команду: – Обыскать, связать и выстроить в колонну по трое!

Когда колонна арестованных двигалась по улицам к городской тюрьме, невысокий серый человечек с малозапоминающейся внешностью обратился к капитану городской стражи:

– Тезимус, может, ты нас отпустишь, а? Я увеличу твою долю в два раза, так как?

– Вашша, ты знаешь, с кем связался? Это Саманта Грег, воительница, боевой маг! Кроме того, она имеет полномочия от «тайнушников», ты понимаешь, что это такое? Она могла тебя и всю твою банду там просто сжечь, и никто ничего ей бы не сказал! И рапорт она направит, рапорт! А там количество арестованных! Если хоть одного не будет хватать – это неминуемое служебное расследование! Так задницу порвут, мало не покажется! А мне, знаешь ли, она очень дорога, моя задница!

– Так поймай на улице кого-нибудь, а меня отпусти! Количество же будет совпадать! – попросил главарь, при этом остальные члены его банды глухо зароптали.

А старший стражник скривился:

– Чем ты слушаешь, Вашша? Я же тебе сказал, что та девка – боевой маг! На вас наверняка стоят магические метки! И если я приведу вместо тебя человека без такой метки, то не только задницу порвут, но и голову оторвут!

Через четыре месяца на месте безымянного трактира стояло совершенно новое здание, вернее, старое, но основательно перестроенное. Разрешение на перестройку у городских властей выбила Саманта, беззастенчиво воспользовавшаяся своими полномочиями сотрудника тайной стражи. Деньги на все работы принесла Листик. Когда была составлена смета необходимых работ, то полученная сумма всех впечатлила: она была в несколько десятков раз больше, чем изначально планировалась. Милисента предложила занять у короля, то есть взять деньги из королевской казны, но Саманта отговорила подругу от этого шага. Ведь об этом станет многим известно, а это нарушит конспирацию, возникнет вопрос – почему это из королевской казны простой баронессе, пусть и приближенной к принцессе, выделяют такую большую сумму. У Саманты тоже не было таких денег, у Ирэн тем более. Тогда Саманта предложила взять ссуду в гномьем банке, но там были большие проценты, опять же – требовались гарантии. Дать гарантии можно было от дрэгисского баронства, но тут возразила Милисента: прижимистые гномы потребовали бы пересмотра ранее заключенного договора. Тогда Листик предложила просто ограбить гномий банк, а Саманта ей это категорически запретила делать. Но в тот же вечер Листик пропала, вернулась только утром, с большим мешком золотых монет. На вопрос – где взяла? – девочка хитро улыбнулась и заявила:

– Там еще есть!

Мешок явно был банковской упаковкой, Листик выслушала от Саманты нотацию на тему – как плохо брать чужое. Но когда Саманта потребовала вернуть туда, откуда взяла, Листик наотрез отказалась, заявив, что там столько, что пропажу одного мешка никто не заметит. Потом за девочку взялась Милисента, она сказала, что если Листик признается, где взяла, то ей ничего не будет.

– Я дракон, так? – спросила Листик. Все с этим согласились, девочка продолжила свою мысль: – А у драконов всегда есть сокровищница, так? И если я дракон, то у меня тоже есть сокровищница, так? Вот из этой сокровищницы я и взяла!

– А те, кто эту сокровищницу наполняют, знают, что она твоя? – спросила Саманта.

– Не-а, – помотала головой Листик, – зачем им эти ненужные знания? А то еще наполнять перестанут! Люди такие жадные! Им же будет жалко пару монеток для бедного маленького дракончика!

В гномьем банке, куда мешок отнесли на следующий день, определить, какого государства эти монеты, не смогли и приняли золото по весу. Саманта сделала вывод, что это золото Листик утащила из другого мира. Золото перевели в местную валюту и открыли счет в том же гномьем банке. В итоге оказалось, что денег хватит на все расходы, и еще много останется. Появившиеся деньги пустили на реконструкцию трактира, для этого наняли мастеровых-строителей. Под руководством приглашенного архитектора, который использовал какой-то свой старый проект, быстро переделали большой зал в еще бо́льший. Установили сцену, а вокруг общего зала расположили отдельные кабинеты, наподобие театральных лож. Зал был спланирован так, что в любом его месте великолепно было слышно все, что произносили на сцене, но то, что говорилось за столиками, а тем более в ложах, соседям было почти не слышно. Внешне трактир тоже преобразился, теперь это было нарядное трехэтажное здание, по всему фасаду которого шла надпись – «Кабаре «Золотой Дракон». А над ней Листик выжгла прямо на каменной кладке симпатичного дракончика. Приглашенный художник раскрасил его золотой краской. Листику расцветка не очень понравилась, но ее убедили, что так лучше в рекламных целях.

Кабаре уже две недели работало в режиме ресторана, по крайней мере днем. Великолепные блюда по оригинальным рецептам сразу привлекли гурманов из всех сословий. Но особой фишкой были блюда, приготовленные из горного козла с Хасийских гор. Свежее мясо этого животного было изысканным деликатесом. Но довезти его свежим до столицы не представлялось возможным даже с помощью магии. Каким образом оно попадало в «Золотой Дракон» – не знал никто, тем более что и здесь оно было редкостью. На столики в дни, когда такие блюда появлялись в меню, записывались заранее. И не всем доставались места, хотя такие блюда стоили очень дорого.

Листик, когда увидела в меню название блюда – «седло горного козла», – сказала Грымыхыру:

– Дядюшка Гром, ты что, сначала седлаешь козла, а потом его жаришь? Почему тогда седло подается отдельно от козла? И если есть седло, то тогда и стремена должны быть! Вот тут в меню, сразу после седла, должен быть пункт – «стремена горного козла»!

Саманта и Милисента долго смеялись, а потом объяснили девочке, что это за блюдо.

В «Золотом Драконе» устроили три зала: большой, со сценой, где и должны выступать разные артисты; малый зал, для особо важных персон, где и подавали особо изысканные блюда, в том числе и из горного козла; третий зал был побольше зала для особо важных персон, но меньше зала кабаре, там обычно была публика попроще, туда стали ходить и студенты из академии Магических Искусств, ведь в «Золотом Драконе» готовили вкуснее, чем в академической столовой.

На второй день после открытия сцену опробовала Листик, спев свою любимую песню про кузнечика. Ее выступление слышал один из менестрелей, случайно обедавший в зале, он оценил акустические свойства зала и попросил разрешения выступить. Дядюшка Гром с радостью ему разрешил, и этот менестрель дал пару концертов. А поскольку на время таких выступлений была введена «музыкальная надбавка» на все подаваемые блюда, то менестрелю выплатили гонорар за его пение. И в новое кабаре теперь выстроилась очередь из желающих там выступить. Всего за две недели работы «Золотой Дракон» приобрел большую популярность в городе. Дядюшка Гром был счастлив – сбылась его мечта. Девушек, которые это все организовали, он готов был носить на руках, особенно младшую, рыженькую. Правда, старшую девушку, Саманту, он не перестал побаиваться. А нанятые им швейцарами-вышибалами бывшие наемники – орки Турым и Пурым, полуорки Марадор и Фрыст – вообще при виде Саманты вытягивались по стойке «смирно». Саманта и девушкам спуску не давала, для Милисенты и Листика она увеличила учебную нагрузку почти вдвое. За Ирэн тоже приглядывала, но та и так училась очень хорошо. Учеба и хлопоты по созданию кабаре совсем не оставляли девушкам свободного времени, а Листик еще и в Хасийские горы летала по ночам, не каждую ночь, но довольно часто.