Сила одиночки - Херберт
Шрифт:
Интервал:
— Точно! Капучино! — радостный возглас жены даёт ясно понять, что она полностью разделяет мою страсть к этому дивному напитку.
— Большой.
— Люблю тебя, милый! Ты как никто другой понимаешь меня.
— Стараюсь, — произношу нараспев, и тут же меняю тональность, придавая голосу загадочность. — Впрочем, я знаю, чего ты желаешь даже больше шарлотки и кофе вместе взятых!
— Ну, удиви меня, о наипроницательнейший из мужчин, — коварный и очень сексуальный прищур сопровождается провоцирующими нотками в голосе.
— Оказаться в парной на «Королёве»! Ну или хотя бы залезть под горячий душ.
— Что за ужасный человек?! Зачем ты об этом напомнил?! Так хочется помыться, сил нет! — крайне эмоционально вскрикивает Мишель и даже непроизвольно начинает чесаться.
В который раз удивляюсь, насколько она может быть разной! На борту корабля — холодная и немногословная, порой даже надменная, а в общении со мной — открытая и такая непосредственная.
— Увы, девочка моя, в мехе эти блага цивилизации не предусмотрены, но, если хочешь, я могу облизать тебя!
Мишель ржёт как ненормальная, а чуть успокоившись, укладывается обратно у меня на груди и, любовно наглаживая, шепчет голосом, переполненным симпатией:
— Мой муж — извращенец!
— Это комплемент?
— Несомненно!
— Тогда на правах твоего ненаглядного извращенца — можно попросить закончить историю о Юки?
Если так подумать, то в рамках взаимоотношений среднестатистической пары моё любопытство — несусветная глупость. Ведь определённо в этом мире есть знания и секреты, которым лучше не быть озвученными. Но, как показало время, я совершенно нормально переварил факт, что Мишель — бисексуалка, так почему бы теперь не узнать и, собственно, пикантные подробности? Вполне логичное развитие событий.
Супруга долго рассматривает меня с непередаваемой мимикой, типа: «не говори потом, что я не предупреждала». Но всё же начинает свой рассказ:
— В женскую дружбу не особо верят, но у нас с Юки вообще не было секретов друг от друга или хотя бы намёка на недопонимание. Мы были как две идеально пригнанные части одного целого. Когда в шестнадцать лет после чтения дедушкиных книг у меня вовсю забурлили гормоны, и я открыла для себя прелести самоудовлетворения, то, конечно же, не утерпела и поделилась с ней столь личным. Как сейчас помню: мы сидим у неё в спальне, обсуждаем волнующие нюансы, дико смущаясь и хихикая как последние дурочки. А потом, ни с того ни с сего, она поцеловала меня. Не по-настоящему, а так — ткнулась, по сути, просто в губы и всё. Сама себя испугалась, покраснела, глаза боится поднять, прощение начала просить, а затем и вовсе расплакалась.
Задумчиво опустив глаза, Мишель замолкает. Пауза затягивается, и я не выдерживаю:
— А что было дальше, милая?
— Слёз я уж точно вынести не могла и поцеловала подругу в ответ. Уже типа взаправду. Поскольку это был первый поцелуй в моей жизни, уверена — он был никакущий, но даже этого хватило, чтобы она воспрянула духом. После чего, запинаясь и став совсем пунцовой от смущения, Юки попросила научить её всему. Типа я же теперь опытная. Я оглянуться не успела, а она уже избавилась от одежды и юркнула в кровать. Лежит передо мной голая, смотрит умоляющим взглядом, от которого, кажется, сердце сейчас остановится, и даже пошевелиться боится. Я, конечно, растерялась, да и чего греха таить — струхнула прилично. Но как настоящая подруга не ушла, легла рядом, целую как умею, трогаю везде. Как сейчас помню, всё ощущалось так странно, неестественно, словно передо мной не человек, а кукла пластиковая. Ни о каком возбуждении или удовольствии даже речи не шло. Представляешь? Юки тоже понимала, что хрень полная творится, но сдаваться не собиралась. Вскочила, попросила не уходить и куда-то убежала. Вскоре вернулась с бутылочкой саке и парой керамических отёко. Оказалось, спёрла у родителей. Давясь и морщась с непривычки, мы выпили с ней большую часть этой гадости…
— Ты же вроде не пьёшь?!
— Больше не пью, — Мишель звонко смеётся. — Чтоб ты понимал, это был первый в жизни алкоголь, а дури у меня в те годы и без того было через край. Одно на другое, короче, я тоже разделась и выдала всё что знала о секретах женского тела. Моя пьяная подруга благополучно получила то, к чему так усиленно стремилась, и сразу же уснула сном праведника.
— А ты? — ловлю себя на крайне противоречивых эмоциях: приличный нервяк на пару с неожиданным в данной ситуации, но совершенно недвусмысленным, сексуальным возбуждением.
— А что я? Завелась не по-детски, но осталось не при делах! Припёрло так, что хоть на стену лезь. Поскольку на Юки рассчитывать уже бессмысленно — принялась ласкать сама себя. И вдруг, в самый ответственный момент, слышу, как хлопает входная дверь.
— Пришли её родители и вас застукали?! — прихожу в ужас, представляя эту картину.
— Не, — крайне небрежно и даже картинно отмахивается Мишель. — Родители тогда были в научной командировке. Тут у нас всё схвачено было. Это старший брат не вовремя припёрся с универа. Как потом выяснилось, у них препод заболел, и две последние пары отменили. Я подскочила как ошпаренная и давай спешно скрывать следы наших экспериментов. Юки накрыла одеялом аж с головой, типа её не заметят, ага; верхнюю одежду запихнула почему-то в секретер к учебникам; как рачительный хозяин допила саке прямо из горла — не пропадать же добру, и закатила пустую тару под кровать. Окидываю ошалевшим взором комнату: всё убрала? Не всё? Соображаю туго, в голове хмель прилично шумит, даже немного покачивает. Вдруг вижу — трусы мои почему-то до сих пор валяются посреди комнаты. Господи! Срочно хватаю их и сажусь сверху. И тут дверь открывается…
— А ты сама ещё голая?!
— Именно! — Мишель ржёт как ненормальная, а я с удовольствием ей вторю. — Уселась такая на краю кровати, умница-дочка, ручки сложила на коленях, смотрю на брательника невинными глазами, хлопаю ресницами, говорю ему заплетающимся голосом: «Привет!» И рукой ещё махаю, чтобы он уж точно ни о чём не догадался.
Не буду отнекиваться, к этому моменту я завёлся. Очень-очень сильно. И что?
— Дима, если и правда хочешь узнать, что было дальше, — судорожно сглотнув, Мишель неожиданно переходит на хриплый шёпот. — То прекрати, пожалуйста, тереться о меня своей штуковиной, а то я теряю способность думать о чём-то ещё, кроме секса.
— Прости милая, это вышло случайно. Продолжай.
После небольшой борьбы всё же удаётся забрать свои
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!