Ренегат - Мария Архангельская

Однако Лейсон оказался готов к такому обороту. Кокон его собственной защиты окружил его со всех сторон, хотя этого оказалось недостаточно. Элана зажала себе рот, глядя, как языки пламени то и дело прорывают эту защиту, достигают кожи и, как кинжалы, оставляют после себя неглубокие пока порезы. Заклятье Марсана теперь жило собственной жизнью, а его хозяин, дико оскалившись, собирал силы для нового удара. Лицо Лейсона было спокойно, и лишь напрягшиеся мускулы говорили о том, насколько ему приходится трудно. На какой-то миг Элане показалось, что сейчас или он сдастся, и его изрежет в куски, или прикончит новым заклинанием Марсан, но тут Лейсон ответил.

Элана не знала, подсмотрел ли он это в замке Тёмных магов, вычитал ли в архивах, или действовал по наитию, но брошенное им заклятие, несомненно, принадлежало к школе магии крови. Давно не встречавшиеся с ней люди и маги уже успели забыть, что, хотя самые мощные из заклинаний этой школы и в самом деле требовали смерти жертвы, но были и такие, для которых хватало и той крови, что человек может отдать добровольно, а, следовательно, добыть из себя самого. Кровь, сочившаяся из порезов на теле Лейсона, вдруг тучей мельчайших капелек взлетела в воздух, окутав его облаком красного пара. Соприкасаясь с зелёным огнём, этот пар шипел, как настоящий, и пламя гасло, рвалось в тающие клочья. Даже Элана почувствовала, каким жаром пышет напитавшаяся магическим огнём кровь, а облако между тем сгустилось и мгновенно прянуло вперёд, окутав Марсана.

Тот испустил дикий крик. Лейсону не удалось уничтожить своего противника, Марсан остался сидеть, прижимая ладони к обожжённому лицу, но пострадал он сильно. Что творилось под одеждой, было не видно, но лицо и руки телепата на глазах покрывались страшными ожогами, кожа слезала с них, обнажая сочащееся сукровицей мясо. Кто-нибудь другой после такого потерял бы сознание, или, во всяком случае, на некоторое время утратил бы способность соображать, но Марсан и теперь не прервал плетения своего волшебства. И таки успел завершить его, прежде чем его противник собрался для новой атаки. Десятки еле видимых призрачных змеек, точно соткавшись из воздуха, со всех сторон набросились на Лейсона. Большинство из них погибло в смертоносном огненно-кровяном облаке, но часть достигла цели. Чтобы убить мага такой силы, их было недостаточно, но Лейсону пришлось отвлечься. А Марсан, пользуясь краткой передышкой, тут же принялся сплетать новое заклятье. Элана узнала его с первых же тактов – телепат восстанавливал схлопнувшийся телепорт.

– Нет! – в голос крикнула девушка, а, может, ей только показалось, что крикнула. Если Марсан уйдёт, это будет спасением здесь и сейчас, но вечной опасностью в будущем. И Лейсон услышал её. Пустить в ход магию он не мог – мешали всё ещё активные «змеи», не позволяя ему снять отнимающее все магические силы защиту. И тогда Лейсон выхватил из ножен кинжал и в упор метнул его в противника. Тот со свистом рассёк уже начавший колебаться перед открытием телепорта воздух и впился Марсану в грудь.

Лейсон отскочил назад, но заклинание перемещения не успело оформиться, а потому просто распалось, не причинив никому вреда – лишь кресло Марсана качнулось, как от сильного ветра, и опрокинулось на бок. Тот безжизненной куклой вывалился из него, он был ещё жив, но осталось ему недолго. Он допустил лишь одну ошибку, ставшую роковой: до сих пор бой шёл только с применением магии, защититься же специально от стали, как ни странно, бывшей довольно эффективным средством для разрезания магических щитов, бывший магистр Ордена не догадался. А может, просто недооценил своего противника, решив, что тот не сможет одновременно отражать заклятье и делать что-то ещё. Последние «змеи» исчезли, и клубящаяся в воздухе кровь с тихим шорохом опала на землю. Лейсон покачнулся, но устоял на ногах. Потом повернул голову и посмотрел на Элану и Джернеса.

Элана почувствовала, как руки Джернеса сжали её плечи. Они молча смотрели друг на друга, потом Лейсон отвернулся и, слегка пошатываясь, пошёл прочь, оставляя после себя след из красных, мгновенно испаряющихся капель. Элана перевела взгляд на неподвижно лежащего Марсана… и вдруг, сбросив ладони Джернеса, кинулась к нему. Упала рядом с ним на колени, пачкая юбку в крови и копоти, схватила за голову и посмотрела в глаза, стремительно и грубо вторгаясь в угасающее сознание. Скорей, скорей успеть найти нужное, пока он ещё жив, ведь держать тесный контакт с умирающим опасно – если не успеешь его разорвать, рискуешь, что он потянет тебя за собой… Но Элана успела. И устало осела на потрескавшиеся, обожжённые плиты рядом с мёртвым телепатом. Кровавые лужи дымились, стремительно исчезая, и она знала: не пройдёт и десяти минут, как тут не останется ни единого пятнышка, с помощью которого Лейсона можно будет найти или дотянуться каким-то ещё колдовством. Самого его уже видно не было, но Элана чувствовала, что его дела не так уж плохи. Он вымотался и был ранен, но не смертельно, и заживить свои раны ему труда не составит, были бы время и возможность.

– Вы в порядке? – спросил Джернес, наклоняясь над ней. Элана устало кивнула. Она тоже чувствовала себя обессиленной, словно это она, а не Лейсон, сражалась с Марсаном.

– Ну и дела… Если бы кто-нибудь сказал мне, что я буду обязан жизнью Кондару… О, смотрите-ка, проснулись.

Вдалеке показались бегущие от главного корпуса люди.

– Вы можете снять этот клятый ошейник? – Джернес присел рядом с ней на корточки. – Он так сконструирован, что сам я не могу.

Элана занялась ошейником, пока работники приюта во главе с Фамари подбежав поближе, переходили на неуверенный шаг, а потом и вовсе остановились, оглядывая живописную группу перед крыльцом.

– Господин Фамари, – освободившись от ошейника, Джернес выпрямился, потирая шею, – боюсь, мне придётся задать вам несколько не слишком приятных вопросов.

– В этом нет нужды, Джернес, – сказала Элана. – Теперь я знаю, и кто состоит в заговоре, и что они планировали сделать.

– Да? Это прекрасно. Но господину Фамари всё равно предстоит объясняться, если не со мной, то с властями. Как-никак пациенты его приюта произвели незаконный захват и попытку похищения людей, и Боги знают, что ещё намеревались сделать. Впрочем, – Джернес смерил побледневшего Фамари взглядом, – быть может, дело ещё удастся замять.

Элана ошибалась, когда полагала, что магам и властям других стран нет дела до заговора орденцев. Кое-кто из заговорщиков успел вступить в другие магические организации и стать гражданами иных стран, главы которых живо заинтересовались подрывной деятельностью своих подданных. Как оказалось, нынешнее положение дел в Мейорси устраивало всех, и возвращение Ордена к власти никому не представлялось желательным. Результатом его неразумной политики уже стала одна война, от которой пострадали не только мейорсийцы, а потому на участников заговора пошла полномасштабная охота, в которой самое деятельное участие принимала, разумеется, и служба господина Орсена. Элане передали его благодарность вкупе с личной благодарностью самого короля Рисарна. К сему прилагалось солидная пожизненная пенсия, а также освобождение от всех налогов и податей в случае, если Элана когда-либо ещё будет практиковать в Мейорси.