Дополнительные обязанности секретаря - Тальяна Орлова

Преодолевая раздражение, я встала, повернулась и застыла перед ними, сложив руки на груди.

– Вот сейчас вы точно заигрались, хорошие мои, – я старалась говорить спокойно. – Про переезд подумаю, обещала же. А тебе, Артур, отвечаю твердое нет. И не только потому, что такие предложения не произносят в запале.

Артур тоже поднялся на ноги, прищурился и склонил голову набок, сделавшись предельно серьезным:

– В запале? Лика, а ты меня ни с кем не путаешь? Это я, по-твоему, бешеный кролик, который успел покрыть полгорода, а потом вдруг втрескался в тебя – и сам охренел, что за два дня не отпустило? Ты на полном серьезе полагаешь, что я мог бы подобное сказать без составленного прогноза на следующие пятьдесят лет?

Ну, может, в этом и перегнула, но не в самих рассуждениях. Потому обратилась к Даниле, пока он в описании себя не узнал и не принялся возмущаться:

– И тебе говорю нет, Данила, хоть ты и не спрашивал. Когда решишь спросить – вспомни, что я уже ответила!

– Не понял… – Артур растерялся. – То есть я зря его тут хаял? У тебя есть кто-то еще?

От такого предположения даже Данила хохотнул, хотя и нервно. Я закатила глаза к потолку:

– Да, есть еще парочка, я вас потом познакомлю.

Артур вкрадчиво произнес:

– Нет, я вроде понимаю, что издеваешься, но теперь хочу съехаться еще сильнее, иначе меня эта мысль не отпустит…

Данила тоже подошел к нам и хлопнул второго по спине:

– О, оказывается, ревнивая сука жива и здорова, рад знать, что хоть что-то в мире не меняется. Но, Лика, ты зря так нагнетаешь. Тебя ж никто не торопит и в ЗАГС насильно не тащит, ты чего так взъелась?

Я успокоилась окончательно:

– Не взъелась, просто сейчас до конца поняла. Я вообще не хочу замуж – уж особенно, если придется выбирать одного из вас. Не хочу и не пойду. Фамилия мне собственная нравится больше ваших, замужество с любым из вас будет выглядеть странно, если я хочу стать достойным конкурентом и чтобы лет через пять меня где-нибудь в мэрии воспринимали как отдельную единицу. Тогда ради чего? Свадьбу сыграть? Ну давайте в свадьбу поиграем – я не против. Хоть каждую неделю можем наряжать меня в белое платье, которое трудно снимать, чтобы вы по разу кончили еще на завязочках. Я вдруг осознала, что пока другие девочки в детстве мечтали стать невестами, я носилась по двору со сломанными счётами и воображала себя крутой миллионершей, которой срочно нужно кого-то уволить.

– Лика, ты серьезно? – Данила от моего описания заулыбался.

– Думаю, да. Сообщу, если что-то изменится. Кажется, вы оба более зашоренные, чем я! Мы уже все правила поломали, так нам ли оглядываться на остальных?

Мне показалось, что Артур расстроился, хотя виду и не подал. Данила же принял легко – ему и самому слово «брак» всегда претило. Он вроде бы изменился сильно, но зачем меняться вообще во всем? А Артур со временем поймет, что это абсурд: встречаться втроем, а потом с серьезной рожей бежать за штампом в паспорт, как будто мы еще кому-то что-то должны.

* * *

Почти всю следующую неделю я пробегала со своими делами, но в четверг наступило затишье. Я уж было направилась домой, чтобы отдохнуть с чашечкой чая, но не хотелось снова сидеть в одиночестве. Именно это ощущение описывал Данила – раздражает! Раздражает сама мысль о какой-то скуке или пустоте, когда каждый час жизни можно наполнить чем-то приятным. Да хотя бы размещением собственных вещей в своей новой комнате или запеканием картошки в духовке, от чего Артур будет вопить полчаса кряду. Меня настолько внезапно ошарашило этим очевидным желанием, что я больше не могла ждать ни секунды.

Набрала номер Данилы – выбор был простым: он, даже если очень занят, не пошлет меня на все четыре стороны за то, что звоню в середине рабочего дня.

– Данила, я думаю, что нам пора съехаться! – обрадовала я.

Он же реакцию выдал только улыбкой в голосе:

– Даже не зна-аю… Это как-то слишком неожиданно, я об этом еще не думал. Вы ведь меня там трогать будете за неприличные места, а я не такой!

– Успокойся, дорогой, и признай уже, что у тебя все места неприличные! – охладила я шутливое настроение. – Но переезжаем мы к Артуру. Зима уже скоро, нам твой открытый бассейн без надобности.

– Вот сейчас прозвучало очень обидно, зеленоглазка. Ладно, я сейчас совещание закончу и свободен. Подъедешь к моему офису? Сообщим Цареву вместе – хочу на рожу его посмотреть.

– Ты на совещании?!

Да уж, в «Цветном острове» как был бардак, так он и остался. Ничего не меняется.

Я тщательно продумала свои аргументы, пока ждала Данилу возле входа. Проходить внутрь не стала, а то мало ли – еще решит, что я по цвету стен все его новые задумки расшифрую.

Он вышел, поцеловал нежно и направил к своей машине, щелкая брелоком сигнализации. Я сразу приступила к делу, как только тронулись с места:

– Мы переедем именно к Артуру, потому что это важно! Понимаешь, Данила, я не могу избавиться от ощущения, что это счастье слишком хрупкое. Намного более хрупкое, чем в любой паре! У меня настоящая фобия на этот счет!

– Запишись уже к царевскому психологу, – посоветовал он. – Там должен быть спец восьмидесятого уровня, раз наш Артур все еще не пускает слюни в дурке. Это ненормально – так сильно бояться завтра уже сегодня!

– Знаю, что ненормально! – я была воодушевлена. – И наконец-то поняла, что мне нужно! Если счастье хрупкое, то разобьется от любой проверки. Значит, надо бить по самым слабым местам! Сломается – так пусть сразу и ломается. Не сломается – я со временем перестану этого бояться.

– Гениально, принцесса. Как хорошо, что у меня нет слабых мест!

– Ой ли, – я улыбнулась и покачала головой. – Твое слабое место – это желание свободы и еще хоть немножко нагуляться, сменить впечатления. И оно рано или поздно проснется, Данила, даже не спорь, хоть я тебе и не психолог. Вот когда это случится, то тебе потребуется две минуты, чтобы уйти и оставить нас в прошлом. Я именно этого и хочу – чтобы тебя вообще ничего не держало, кроме тебя самого.

Данила подумал и вдруг признал мою правоту:

– Ладно. Жестоко, но справедливо. С Артуром еще понятнее.

– Это да, – согласилась я. – У Артура много заскоков. Его бесят посторонние на своей территории, бардак доводит его до бешенства, любое изменение порядков вгоняет его в анабиоз. И если сам Артур Царев через пару недель или месяцев не попросит нас уйти, то это будет означать полную ремиссию по крайней мере в отношении нас с тобой. Не могу представить лучшей проверки его чувств, чем давление на самые слабые места.

Ну вот я все и сказала – Данила сразу же воспринял нормально. Значит, и Артур поймет. Ему теми же словами перескажу.

Но Данила не посчитал тему законченной: