Пацаны, не стреляйте друг в друга - Владимир Колычев

– Да. Почему ты меня сюда позвал?

– Соскучился по тебе.

– Лучше бы ты меня на остров отправил. И сам бы туда прилетел... Не надоело еще играться?

– Какие игры, сынок?

– В милицию.

– Это уже не игры. Три трупа. Два при мне...

– Хочешь, чтобы меня еще убили?

– Нет, не хочу...

– Тогда увези меня отсюда. На остров... Я позвоню Альфреду, он приедет туда со своей сестрой.

– Ты не говорил мне про сестру...

– Говорю. Красивая она. Может, на ней женюсь.

– Шутишь?

– Шучу... Должен же я хоть как-то развлечь себя в этой дыре...

– С Агатой поссорился? – догадался Панфилов.

– Нужна она мне...

– Она же тебе понравилась.

– С чего ты взял? – вскинулся Кирилл.

– Она не может не нравиться... Знаешь, куда я сейчас ездил? С парнем одним разбираться. Тридцать лет ему, а он по Агате сохнет...

– Сохнет? По Агате? А ты-то здесь при чем? Зачем тебе с ним из-за нее разбираться?

– Не из-за нее... Убийцу ищем. На него показали. Кажется, оговорили. Хотя кто знает... Да и не о нем сейчас разговор. О том, какие страсти вокруг Агаты кипят...

– Заинтриговать меня хочешь?

– Нет, просто говорю...

– Ты хочешь, чтобы я в нее влюбился?

– Ну, почему хочу... – пожал плечами Панфилов.

– Значит, не хочешь? – резко глянул на него Кирилл. – А почему не хочешь?.. Знаю, почему! Агата мне все сказала! Она в тебя влюблена!

Марк Илларионович вздрогнул, как будто холодной водой его окатили.

– Она тебе это сказала?

– Да!

– И ты ей поверил?.. Она же играет с тобой, позлить тебя хочет. Девчонки, они такие... Пошутила, а ты, дурачок, поверил.

– Она не пошутила. А я не дурачок... Она сказала, что ты нарочно меня ей подсунул.

– Я? Тебя? Ей? – Панфилов не изображал возмущения, он действительно был шокирован поведением Агаты.

Может, она и непозволительно вела себя в отношении Кирилла, но, как ни крути, попала она в самое яблочко. По большому счету, он действительно подсунул ей своего сына. И горько было осознавать, что сделал он это зря. И Кириллу травму нанес, и Агату обидел.

– Да! Меня! Ей!..

– Она тебе и не такого наговорит, – беспомощно качнул головой Марк Илларионович.

– Но ты же любишь ее мать?

– Люблю, – признался он.

– Ты это серьезно?

– Серьезней и быть не может... Настя была моей первой девушкой. Давно еще, до твоего рождения... Это долгая история...

– То есть ты ее любил раньше?

– Любил. Но потерял. По собственной глупости...

– Это, конечно, интересно. Но зачем ты подсунул меня Агате? Я с ней, а ты с ее матерью – семейная идиллия, да?

– Во-первых, я никому никого не подсовывал. А во-вторых, да, я хочу жить в семейной идиллии. С любимой женщиной. И с тобой. В мире и согласии...

– И надолго у тебя этот бзик?

– Это не бзик, это судьба. И навсегда... А то, что ты с Агатой поссорился, так это пустяк. Она девчонка не простая, но и ты у меня не тюха-матюха...

– Она тебя любит, – уязвленный, буркнул Кирилл.

– Ты ей поверил?

– Да...

– Но теперь ты понимаешь, что она просто хотела тебя позлить?

– Может быть.

– Но она тебе нравится?

– Да.

– Лучше, чем сестра твоего Альфреда? – усмехнулся Панфилов.

– При чем здесь его сестра?

– Ну, ты же с ней хотел лето на острове провести.

– Кто тебе такое сказал?

– Интуиция. Отцовская интуиция... А на остров ты можешь отправиться хоть завтра. И, если есть желание, с Агатой. Девчонка она оборотистая, себя в обиду не даст...

– Да, язык у нее острый... Что, можно с ней, на остров? – спросил Кирилл, мысленно уносясь в мальдивские дали.

– А это уж как она согласится. И еще у нее родители есть, отпустят ли они ее...

Марк Илларионович и сам был близок к тому, чтобы вместе с Настей унестись в океанские дали, и не только мысленно. Сам по себе остров давно уже перестал волновать его воображение, но оказаться там вместе с Настей, ходить с ней по песчаной лагуне, держась за руки, ногой сбивая пену с волны... Он – Адам, она – Ева, они оба в тропическом раю, никаких убийств, никто ни на кого не покушается...

– С Настей я поговорю. Сегодня же...

Его радовал сам повод встретиться с любимой женщиной. И он обязательно встретится с ней.

– А с Лосевым? – неожиданно спросил Кирилл.

– Что с Лосевым? – недоуменно глянул на него отец.

– Он Агату отпустит?

– А кто он такой, чтобы ее не отпускать?

– Племянник у него в армии служит. Хочет на Агате жениться. Лосев смотрит за ней, чтобы она другому не досталась...

– Кто тебе такую чушь сказал?

– Чушь – Лосев, а правду – Агата... Нет никакого племянника, Лосев сам на нее глаз положил. Это мне Агата сказала...

– Интересные у вас разговоры – напрямоту, начистоту.

– Она задает тон...

– Настя такой бойкой не была, – вслух подумал Марк Илларионович.

– Что?

– Ничего... А ты с Лосевым когда успел поговорить?

– Вчера. Когда приехал. Такси сломалось, так я пешком с горы, по тропке, через подлесок... Там дыра была в заборе, я через нее пролез, смотрю, мужик какой-то стоит, в спортивном костюме... Он сначала нагрубил мне, а потом подобрел, ну, когда узнал, что я – Панфилов. Сказал, что знает тебя, к дому проводил...

– В спортивном костюме, говоришь... Но ты не утром приехал.

– Так в том-то и дело, что позднее время для утренней пробежки.

– И где ты его встретил?

– На окраине поселка... – Кирилл махнул рукой в сторону последней линии домов. – Там еще стройка идет... Я бы не стал там бегать...

– Я бы тоже, – озадаченно кивнул Марк Илларионович. – Для этого у нас есть лес... Вчера у нас вторник был?

– Да, вторник.

– Не выходной день... Он на работе должен быть...

– Может, у него отпуск?

– У него вся жизнь – отпуск... По бабам шляется...

– По бабам?