Перчик на десерт - Дарья Калинина

— То есть мать Вероники с момента своего исчезновения даже не звонила сестре ни разу? — удивилась Инна.

— Нет, как в воду канула, — ответила Юля. — Сестра ее давно похоронила в душе и даже в церкви отпела. У нее тоже в голове не укладывалось, как это можно — оставить родную дочь и никогда даже не поинтересоваться ею. Сама Вера Владимировна отличная мать и бабушка. Так что она искренне считает и считала свою сестру умершей. Но это все дело прошлое, меня же больше волнует слежка, которую я обнаружила за собой. Как ты думаешь, кого бы так могло заинтересовать мое пребывание в Саратове?

— Никого, кроме действительно заинтересованного лица, то есть Вероники, — вздохнула Инна. — Ее рук дело.

— А у нее откуда такие возможности? — удивилась Юля.

— Были бы деньги, — вздохнула Инна. — Ну что ж, давай подведем итоги. Во-первых, нам удалось узнать, что Вероника и Сергей — брат и сестра, во-вторых, теперь совершенно ясно, каким образом Вероника собиралась присвоить себе денежки своего мужа и брата. По закону она является наследницей их обоих, да и без закона, кто может помешать ей воспользоваться их деньгами? Родственники Гали из Зажопинска? Так они знать не знают, что тут творится.

— А как же изумрудная змейка? — спросила Юля. — Как она укладывается в твою версию, что убийца — Вероника?

— Я и не говорю, что все преступления она совершила в одиночку, — сказала Инна. — Конечно, собственноручно убить Сергея она не могла, поскольку в тот момент отдыхала с мужем на Канарах.

Кстати говоря, Сергей Николаевич, когда я вчера заезжала к нему в больницу, проболтался мне, что именно жена настаивала на путевке в это время. Сначала она хотела отдыхать ближе к осени. Конечно, и у него в связи с побегом Наташи были причины убраться из страны. Он опасался ее мести.

— Итак, у Вероники должен быть сообщник, — сказала Юля. — Но зачем им понадобилось делать копию Галиного браслета-змейки и подбрасывать его охраннику в сад?

— Запутать следствие, чтобы подозрение пало на Галину, — сказала Инна.

— Как же на Галину, если та к этому времени была уже мертва?

— Откуда мне знать? Может, у них по первоначальному плану Галина должна была пожить чуток подольше. Они же не знали, что ей вообще известно про Наташу. А потом они испугались, что Галина много знает и представляет собой прямую угрозу их планам.

— Ну хорошо, но кого, как не своего родного брата, могла взять Вероника в сообщники? — удивилась Юля. — Кто другой бы согласился?

— Любовник, — предположила Инна. — Или любовница.

— Что? — поразилась Юля. — Любовница у Вероники?

— А что тут такого? Сейчас сплошь и рядом встречаются однополые союзы. Мужчины так и вовсе перестали этого стесняться, даже кичатся этим. Так что я вполне допускаю, что Вероника может иметь подругу. И я даже знаю, кто это может быть.

И Инна подробно описала Юле, как она засекла трогательную встречу Вероники и таинственной девушки, называвшей себя Машей.

— Только на самом деле она вовсе никакая не Маша, — сказала Инна. — Потому что настоящая Маша сидит у своего деда в деревне. Мне так ее муж сказал.

— А муж врать не мог? — спросила Юля. — Где у них эта деревня?

— Какие-то Горки. Я не уточнила, где они. Ты не знаешь? Эй, что с тобой?

Юля сидела с открытым ртом и вытаращенными глазами.

— Случайно знаю. Эта деревенька недалеко от Правдинского озера, — наконец проговорила она. — А Правдинское озеро находится всего километрах в тридцати от Соснова.

— Что? — воскликнула Инна. — Опять Сосново?

Может, ты ошибаешься?

Но Юля отрицательно помотала головой.

— Нет, — сказала она. — И как бы нам выловить эту таинственную лже-Машу? У тебя есть варианты?

— Вообще-то раз они знакомы с Вероникой, то логично предположить, что, следя за Вероникой, мы рано или поздно выйдем на эту Машу.

— А другого пути нет? — тоскливо спросила Юля, у которой выработалось стойкое отвращение к слежке за кем-либо.

Сидишь себе сиднем на одном месте целый день, а объект слежки в это время и думать не думает, чтобы заняться чем-нибудь противозаконным. Крайне непродуктивно получается.

— Есть, — сказала Инна, и Юля вздохнула с облегчением. — Я запомнила номер «Мерседеса», на котором уехали Вероника и Маша. Если водитель не их сообщник, то он сможет нам с тобой помочь и расскажет, где он высадил двух своих пассажирок.

— Ты уверена, что он помнит? — усомнилась Юля.

— Уверена, — решительно кивнула Инна. — Я что-то не слышала о таком, чтобы владельцы новеньких «Мерседесов» подрабатывали себе на бензин извозом. Так что Вероника с подругой должны были здорово врезаться тому в память.

* * *

Как добрался до работы, Плюшкин не помнил.

В голове после вчерашнего стоял шум, и вообще все силы организма были явно подорваны.

— Как же я так нализался? — бормотал себе под нос Плюшкин.

Этот вопрос терзал его до того самого момента, когда он утвердился у себя за столом.

— Кофе будешь? — раздался над ухом участливый голос сослуживца.

— Ага, — обрадовался Плюшкин.

— Сахар купил?

Плюшкин машинально похлопал себя по карманам и, к своему удивлению, обнаружил в одном из них с десяток одноразовых бумажных пакетиков сахарного песка. Там же лежали сухие сливки. Он выгреб все это добро и много еще чего другого, в том числе пропуск и значок отличника учебы, на стол.

— Молоток, — одобрил его лейтенант Головцов, суетящийся возле чайника с кипятком. — Ничего не забыл. А это у тебя что? — И он поднял фотографию, которую Плюшкин по рассеянности вытащил из кармана и положил вместе с остальным добром.

— Не знаю, — растерялся Плюшкин. — Не моя, должно быть. Вроде бы фотографий у меня вчера не было.

Но он тут же вспомнил, что про вчера вообще ничего не помнит, и взял фотографию в руки А взяв, крякнул от изумления и пролил себе на штаны заботливо поставленную перед ним чашку кофе, хорошо еще без драгоценных сливок и сахара. Взвыв, Плюшкин вскочил с места и принялся скакать по комнате, размахивая перед собой фотографией, которую так и не выпустил из рук. Наконец горячий кофе у него на брюках стал чуть попрохладнее, и Плюшкин смог сесть и подумать, откуда у него в кармане куртки взялась фотография изумительной красоты дамского браслета в виде ящерицы с изумрудинами-чешуйками.

Размышления были довольно нехитрого свойства. Так как последнее, что Плюшкин помнил, был Бритый, который за короткое время так полюбил Плюшкина, что каждый вечер встречал его после работы. Плюшкин даже стеснялся этой дружбы, испытывая неловкость перед сослуживцами. Про браслет Плюшкин тоже что-то слышал именно от Бритого.