Холодный ветер среды - Соня Субботина

кофейно-мармеладного, периода. Парочка десятков снимков очень быстро превратилась в парочку сотен.

* * *

– Нет! Я не буду тебе помогать, даже не проси. – Лула продемонстрировала упрямую сторону своей личности, скрестила руки на груди.

– Пожалуйста! – Генри умоляюще на нее посмотрел.

– Не меня тебе просить о помощи. Я не знаю, что ей может понравится. Мы с ней даже не подруги.

– Но вы постоянно вместе.

– А вы с ней в отношениях, – ловко парировала она и сделала глоток из своего термоса.

– Последнее время ты с ней видишься чаще, чем я.

– Потому что мы коллеги. Понимаешь? Коллеги. И я не виновата, что нам составили расписание так, что мы постоянно с ней вместе. И живем мы в соседних комнатах. Да, мы общаемся, но мы не близки. Как ты не понимаешь настолько простых вещей?

«И твоя девушка одна из немногих нормальных людей на этом острове», – мысленно добавила Лула. На самом деле они с Марго были ближе, чем просто коллеги или соседки, у них и правда получилось создать некое подобие дружбы, но Даффи по-прежнему считала, что не должна помогать Гранту в этом вопросе. Да тут ему даже Бог не поможет, если он… за сколько? два? три? года не смог разобраться во вкусах Марго.

– Может, во время шопинга вы заходили в ювелирный и она там на что-то заглядывалась?.. – не оставлял своих попыток Генри.

– Нет. Давай сам. Я тебе не помощница.

– Лула…

– Да. Это мое имя.

– А что, если я куплю тебе сережки?.. В благодарность за помощь.

– У меня даже не проколоты уши, идиот. – Она использовала ирландский сленговый аналог этого слова, причем тот, который считается одним из самых оскорбительных, gombeen, прекрасно зная, что Генри ее не поймет, и ухмыльнулась.

– Браслет? Колье? Сумочка Шанель?

– Нет, принц Чарминг, не разбрасывайся деньгами. Не все в этом мире продается, я уж точно нет. Сам ищи кольцо, которое понравится твоей королеве Марго.

– Ты даже используешь то же прозвище, что и она. Мне кажется, ты ее все же хорошо знаешь. – Он опустил момент, что так Марго называла его, хоть и часто, но только в моменты ссор.

– Потому что я и придумала его. – Лула закатила глаза, мысленно добавляя «идиот». – Ладно, пойдем, но мне от тебя ничего не нужно. Чарминг, ты хоть знаешь размер кольца?

– Да, знаю. Я не настолько идиот.

«Нет, настолько», – подумала Лула, но вслух сказала совершенно другое.

– Хорошо, давай только быстрее.

Лула хорошо чувствовала людей, и ее нутро подсказывало, что принц Чарминг на самом деле не такой, каким хочет казаться. На ум приходило только одно слово – «лицемерие». Ну и еще одно – «самовлюбленность». И последнее – «засранец». Даффи искренне надеялась, что Марго в самый ответственный момент придет тоже одно правильное слово – «нет». Или же целая фраза: «Нет, я не выйду за тебя, придурок».

Вопреки всем надеждам Лулы, побыстрее не вышло, и, когда они вышли из ювелирного магазина с купленным кольцом для Марго, оставалось совсем немного времени до возвращения в Эмеральд.

* * *

После ужина Ира решила пойти на поле для спорта. Играть она не собиралась, поэтому с собой взяла скетчбук, простой карандаш и четырехцветную ручку. Вишневская села на траву поодаль от играющих и в футбол, и в волейбол, чтобы в нее точно ниоткуда не мог прилететь мяч.

Она посмотрела на поле, на полосу двухэтажных домиков, чьи крыши выглядывали из-за забора территории школы, и на небо, где проплывали облака, одно из которых так было похоже на большого белого пушистого пуделя. Вишневская раскрыла скетчбук, и, стоило только острому длинному грифелю наточенного канцелярским ножом мягкого простого карандаша для набросков коснуться поверхности, как Ира выпала из реальности. Вернулась она в нее, только когда завершила рисунок. Первым делом она посмотрела на свои перепачканные в грифеле подушечки пальцев. Ничего нового, Вишневская всегда, вопреки запретам в художке и правилам академического рисунка (единственным, которые она нарушала, не испытывая мук совести), тушевала прямо пальцами. Хотя для этих целей нужно было использовать лист бумаги или растушку, специальную палочку из плотно скрученной бумаги.

Белый пудель уплыл, оставшись только на листе и в ее воспоминаниях. Ира критически осмотрела свой рисунок. Черно-белый, он почти достоверно отражал окружающую действительность, но… это почти…

Откуда-то на небе за обычными облаками и пуделем появился единственный цветной элемент – два голубых глаза. Чтобы передать нужный цвет, Ира еле-еле нажимала на синий стержень ручки.

Эти глаза не выражали ничего, в них были только пустота и холод, но даже этого ненастоящего взгляда Ире хватило, чтобы поежиться, будто снова подул ветер, и мысленно проиграть сцену недавнего прошлого.

Почему-то под этим, но уже настоящим взглядом, тело леденело и замирало, будто его облили жидким азотом. Будто и нет никакого тела больше. Будто вместо него остается тонкая фарфоровая кукольная оболочка, в которую бьются душа и сознание, пытаясь ее разбить и выбраться. Она тонкая, но все же очень крепкая, поэтому ничего не выходит.

– О, Иринка, привет! – раздался рядом веселый голос Дианы, которая так много времени проводила у себя в комнате за домашками от репетиторов и вариантами ЕГЭ, что толком-то и не успела ни с кем познакомиться в этой школе, отчего была очень рада увидеть знакомое лицо. Вишневская тут же вернулась в реальность, которая тут же стала немного приятнее, чем была до. – Что делаешь? – Аверина бесцеремонно заглянула в скетчбук. – Ты что, художница? А покажешь другие рисунки?

Хотя в блокноте у Иры были только наброски (как ей казалось, лучший рисунок этого лета она отдала Черному), это не мешало Диане восхищаться и говорить, что тут явно видно талант. Они неспешно перелистывали страницы, и кое-где Ира поясняла свои задумки.

– А почему тут глаза на небе? И почему они голубые? Это авторская интерпретация знака иллюминатов?

– Нет, просто так вышло, не все мои рисунки подвластны моим сознанию и логике. Иногда глаза – это просто глаза. И все, никаких смыслов и подсмыслов, – посмеялась Ира, стараясь не пересекаться с нарисованным взглядом.

– Ну ладно, – улыбнулась Диана, – это последний?

– Ага.

– Рисуй еще, хочу увидеть новые твои работы.

Максим и Настя, все время наблюдавшие за подругой в перерывах между игрой в волейбол, выдохнули – Ира снова выглядела ожившей. Да, она и раньше могла улыбаться или даже смеяться, но то была лишь маска, чтобы друзья не слишком переживали. Сейчас же все выглядело чуточку иначе.

Неужели все налаживается?

Глава 19. Замок на краю обрыва