Лунная дорога в никуда - Людмила Мартова

На стук открыла хозяйка, кутающаяся в большую вязаную шаль, и молча посторонилась, пропуская их в дом, где весело и уютно трещал огонь в разожженном камине.

– Поговорить хотите? Со мной?

– С вашего позволения, с Михаилом Евгеньевичем.

Ему показалось или Татьяна едва заметно вздрогнула?

– В бане не наговорились? Вы ж там, почитай, три часа просидели.

– Какие три часа? – не понял Макаров. – Мы давно уже из бани ушли, а Михаил Евгеньевич еще раньше. Мы там… – Он замялся и против воли покраснел, жар залил лоб, уши, шею. Татьяна перевела взгляд с него на Дашу, усмехнулась понимающе. – Мы там одни остались.

– И где же он тогда? – Татьяна вдруг заметно встревожилась. – Он домой не возвращался, и с того момента, как я занесла вам блины в баню, я Мишу больше не видела.

– Ой, он же хотел с Игорем Арнольдовичем поговорить, – вспомнила вдруг Даша. – Помнишь, Жень, он еще сказал, что к нему зайдет?

– Да, точно, – согласился Макаров.

– Ой, ну, тогда, значит, он у Игоря, – тут же успокоилась Татьяна. – Они про будущее усадьбы могут часами говорить. Все-таки здорово, что два года назад все получилось.

– Что получилось? – не поняла Даша.

– Деньги найти. Миша, как эту усадьбу увидел, сразу заболел идеей открыть здесь гостевой дом. Потом у него мама умерла, Лариса Евгеньевна, он себе места найти не мог, депрессия началась. В общем, он интерес к жизни утратил, я думала, уж насовсем, а усадьба его спасла. Конечно, нужно было деньги найти – на ремонт, на строительство, на то, чтобы обустроить тут все. В общем, он попросил у Игоря взаймы, у того всегда дела хорошо шли, а тот предложил войти в долю и стать совладельцем. Конечно, Миша с радостью согласился, они ж с Игорем друзья с детства.

– Что ж, тогда мы, пожалуй, дойдем до этого вашего Игоря, – спокойно сказал Макаров. – Извините, что побеспокоили, Татьяна.

– Да какое тут беспокойство, когда вокруг такое. – Женщина снова зябко передернула плечами. – Страшно жить, честное слово, страшно!

Спустившись с крыльца, Макаров и Даша пошли по тропинке к следующему дому.

– Постой. – Даша тронула его за руку, и он послушно остановился, словно показывая чудеса дрессуры. – Женя, теперь я точно знаю, что Михаил Евгеньевич и есть тот самый сын, на поиски которого Сэм отправился в Россию. Это именно он, не Игорь Арнольдович и не Игнат.

– Я тоже так считаю, но на чем зиждется твое стойкое убеждение? – уточнил Макаров, оглянулся, не смотрит ли кто, притянул Дашу к себе за отвороты куртки и нежно поцеловал в краешек губ. – Мое мнение основано на интуиции мента, а твое?

– Татьяна сказала, что маму Михаила Евгеньевича звали Лариса Евгеньевна. Лариса, понимаешь?

Он покачал головой, с нежностью глядя на нее – маленькую, стойкую, смелую и очень умную.

– Лариса – Лара – Ларка. Lark, по-английски, жаворонок.

– Вот ты черт. – Макаров растер ладонью затылок. – Говорила мне мама: учи, сыночек, иностранные языки, в жизни пригодится, а я, дурак, не слушал. Но ничего, теперь у меня есть ты. Что ж, еще одно железобетонное доказательство нашей правоты. Пойдем посмотрим, что нам пропоет этот жаворонок.

– Интересно, успел он сказать Сэму, что его мать умерла, перед тем как убил? – с болью в голосе сказала Даша. – Мне почему-то было бы легче, если бы я знала: Сэм умер, считая, что его любимая женщина до сих пор жива – благодаря той помощи, которую он оказал. Ты ведь спросишь, да?

– Я его обо всем спрошу, – ответил Макаров, и его голос не предвещал владельцу усадьбы ничего хорошего.

На стук в дверь долго никто не открывал, но потом на пороге все-таки появился Игорь Арнольдович, одетый в рубаху с закатанными рукавами, вязаный жилет и мягкие вельветовые штаны – на одежду он явно денег не жалел. Лицо у него было заспанным.

– Извините, прикорнул у камина, – благодушно сказал он. – Денек сегодня выдался тяжелый, так что после бани позволил себе коньячку да и уснул. Чем обязан?

– Мне нужно поговорить с Михаилом Евгеньевичем.

– Мишкой? – Бизнесмен, похоже, удивился. – Так его у меня нет.

– Но он же сказал, что собирается к вам заглянуть, нужно поговорить…

– Ну да, сказал. Вот поэтому я и в постель не ложусь, хотя глаза слипаются, жду его, паршивца. Думал, он все еще в бане занят – вдруг кто еще попариться захотел.

– Нет, из бани он ушел уже больше часа назад. – Макаров посмотрел на часы. – И дома его нет. Я был уверен, что он у вас.

– Ну, хотите, осмотрите дом, если вы мне не верите. – Бизнесмен начал раздражаться. – Я же вам русским языком говорю: я его жду, но Мишка пока не приходил.

– Так, вечер перестает быть томным. – Макаров рванул воротник куртки, потому что ему вдруг стало невыносимо душно. – В большом доме его нет, я лично обошел его весь, перед тем как выйти на улицу. У себя и у вас тоже. Уехать из усадьбы невозможно, только уйти пешком, перейдя вброд ту замечательную речку, которую нам с вами сегодня довелось форсировать. Вопрос только – зачем? Отчего так спешно бежал ваш друг детства, а, Игорь Арнольдович?

Тот снял и протер очки в тонкой золотой оправе, снова водрузил их на нос.

– Да не знаю я. Мишка – отличный мужик, честный, прямой и порядочный. У него нет ни малейшей нужды сбегать из своего дома.

– Ну да, ну да. Правда, если учесть одно маленькое обстоятельство, а именно тот факт, что прошлой ночью Михаил Евгеньевич убил своего отца, гражданина Соединенных Штатов Америки Сэма Голдберга, то картина немного меняется.

– Мишка? Убил Голдберга? Да вы с ума сошли. – Бизнесмен рассмеялся, хотя его хриплый смех прозвучал немного натужно. – Разумеется, он никого не убивал. Если бы вы лучше знали Михаила, то поняли бы, что он просто не в состоянии кого-либо убить.

– Игорь, давайте перестанем ходить вокруг и около, – устало попросил Макаров. С каждым мгновением ситуация не нравилась ему все больше. То, что он называл ментовской интуицией, кололось, чесалось и свербело где-то в районе желудка. – Ответьте мне на простой вопрос: вы, как лучший друг Михаила Евгеньевича, знали о том, что несколько лет назад он обратился к своему биологическому отцу с просьбой помочь в лечении матери Ларисы Евгеньевны?

– Знал, – с вызовом ответил бизнесмен. – Я с самого детства все про Мишку знал. О том, что у него отец живет в Америке, он мне рассказывал еще в те годы, когда хвастаться этим было не принято. Тетя Лариса, впрочем, никогда особо не скрывала, потому и по службе не продвинулась, работала простой учительницей в школе всю жизнь, английский преподавала. Замуж она так и не вышла, сыну отчество записала по своему отцу, так в советские годы все делали. В свидетельстве о рождении у Мишки в графе «отец» стоял прочерк.

– Что было потом?

– Когда у тети Ларисы нашли рак, было уже поздно что-то предпринимать. Ей могла помочь только операция за границей, очень дорогая и без особых гарантий. Я помог Мишке найти клинику в Германии, которая бралась попробовать, но нужны были деньги, много денег. Конечно, я был готов дать немного, но у меня основная сумма вложена в бизнес, к тому же мы присматривались к этой усадьбе, поэтому мой скромный вклад погоды не делал. Тогда Мишка и придумал обратиться к своему отцу.