Конкурс на тот свет - Сергей Бакшеев

Куда бежать сейчас? Может, в общежитие? Или лучше сначала найти Сашку? Вдруг, он знает, почему появилась милиция?

Тихон решил, не попадаясь никому на глаза, разыскать друга. Пригнувшись, он осторожно пробирался между забором, огораживающим институт, и низким кустарником.

Оказавшись недалеко от главного входа, он лег на землю и притаился.

Сашка вместе с девушкой, сестру которой Тихон все-таки нашел в кабинете Павленко, стояли около входной двери и напряженно всматривались вглубь институтского холла. А может, они вслушивались в происходящее внутри? Так или иначе, Тихону не хотелось выходить к другу при посторонних. Надо ждать. И слушать.

По коротким фразам, Тихон узнал, что девушку зовут Вика.

Вскоре на пороге появился раздосадованный лейтенант Мартынов вместе с сержантом и двумя солдатами. Один из солдат, кряхтя, потирал ушибленную грудь.

— Убёг он, товарищ лейтенант, — докладывал сержант. — Туда через забор сиганул, в стройбат. Наверное, из ихних. Переоделся.

— Убёг! — передразнил лейтенант. — А вы куда смотрели? Почему не смогли задержать? — обратился он к солдатам.

— Так он как вихрь налетел! Задержишь такого. — Оправдывался солдат. — А мне, кажись, и ребро сломал. Как головой дал! Прямо сюда.

— Ты его запомнил? — спросил Мартынов сержанта.

— Так он же в маске был! Или в балахоне.

— Потерпевшая то же самое показала, — грустно вымолвил лейтенант.

Тут он, правда, немного преувеличил. Формально никакой потерпевшей не было. Никто заявления писать не стал. Была перепуганная девушка и доцент Павленко. Они оба рассказали, что сидели спокойно в кабинете, и тут к ним ворвался сумасшедший в маске. Дверь выбил, хотел напасть, но девушка закричала, Павленко сопротивлялся, и незнакомец убежал. Из-за шокового состояния они даже описать его толком не могут.

«Мать их! Что творится в этом институте! Что ни день — происшествия!» — раздраженно подумал Мартынов.

Поглядев на стоящего рядом Евтушенко, лейтенант озарился радостной улыбкой. У него появилась догадка и прекрасная идея, чтобы ее проверить.

— Так, говоришь, в общежитии сейчас твой Заколов? А ну-ка смотаемся туда, повидаемся с ним!

— Можа, в стройбате беглеца пошукаем? Помните, как меня один из них по голове приложил? — предложил сержант.

— Нет, Федорчук. Сначала в общежитие! Давай, Евтушенко, поедешь с нами.

Совсем рядом в кустах, вжавшись лицом в землю, лежал Тихон и все прекрасно слышал. Еще лучше он понял смысл сказанного.

Значит, Сашка, отводя от друга подозрения, сказал, что он давно в общаге? До общежития всего-то пять-семь минут на машине. А если бегом и напрямик, то, в лучшем случае, в три раза дольше.

Не успею!

Заколов смотрел, как УАЗик увозит Евтушенко.

Бедный Сашка, каково ему теперь? Ведь он совсем не умеет обманывать, и если сказал что-то не так, то только ради того, чтобы выручить друга.

Тихон перемахнул через забор и побежал к дороге. Там стояла Вика и недоуменно смотрела вслед, отъехавшей милицейской машине. Неожиданно рядом с ней притормозил знакомый зеленый «Москвич». Тихон как раз в этот момент выбежал на дорогу и увидел доброе лицо Валентины Герасимовны, что-то спрашивающей у девушки.

— Валентина Герасимовна, как здорово, что вы здесь! Подвезите до общежития, надо очень срочно! — прокричал Тихон, подбегая к автомобилю.

Валентина Герасимовна сначала, как показалось Заколову, недовольно покосилась, а потом расплылась в улыбке и дала согласие:

— Ну, конечно, мне все равно по пути. Садись. А ты девочка, едешь с нами? — позвала она Вику.

— Нет, я сестру жду.

— Ну ладно, — Валентина Герасимовна, даже разочаровалась, — поедем только с вами, молодой человек.

Не веря в свалившуюся удачу, Тихон запрыгнул в автомобиль.

— Полегче с дверью, молодой человек, — посетовала водитель.

— Простите. Я вам потом машину помою, — пообещал Заколов, вспомнив, что автомобиль довольно пыльный. — А сейчас побыстрее, пожалуйста!

— Как умею, я не автогонщик.

За окном промелькнул гастроном с названием «Юбилейный». Заколов любил задавать себе логические задачи и находить на них правильные ответы. И даже сейчас в спешке он не удержался.

Когда было построено это здание? — сформулировал Тихон очередной вопрос.

«Юбилейный» — так обычно по всей стране называли всевозможные объекты в честь юбилея Революции. Шестьдесят лет Великой Октябрьской Социалистической Революции должно было стукнуть только осенью. Значит, этот гастроном назвали раньше, в честь 50-летия Революции. Хотя существует и другой вариант. Юбилеями с большой буквы также называли круглые даты со дня рождения Ленина. Последняя круглая дата у вождя мирового пролетариата была в 1970 году — 100 лет. Но в честь таких знаменательных Юбилеев обычно ставили грандиозные памятники, присваивали имя Ленина атомоходам, проспектам или целым городам. На такие мелочи, как гастроном в этом случае не разменивались.

Следовательно, гастроном «Юбилейный» был построен и открыт в 1967 году в пятидесятую годовщину Революции.

Задачка оказалась простенькой. На постановку и решение ушло меньше пяти секунд.

Тем временем показалось общежитие. Чтобы не терять время на разворот, Тихон попросил высадить его на противоположной стороне дороги напротив входа. В этот же момент прямо у ступеней общежития остановился милицейский УАЗ. Из него выскочил бодрый лейтенант и медленно выполз грустный Сашка.

Заколов, чтобы его не заметили, задержался в салоне, рассыпаясь в любезностях к Валентине Герасимовне. Его взгляд не упускал из вида милиционера.

— А ты, Федорчук, чего сидишь? — лейтенант наклонился к водителю. — Иди за мной, может, футболку беглеца опознаешь.

Тихон краешком уха уловил эти слова, тут же снял злополучную футболку и предложил Валентине Герасимовне:

— Я оставлю ее вам на тряпки. Совсем вылиняла. Давайте, после экзамена машину вам вымою. Я ведь ваш должник. А сейчас я очень спешу.

С этими словами Тихон выскочил из автомобиля и перебежал дорогу.

Это здорово, что Федорчук вышел вместе с лейтенантом, радостно думал он. Теперь никто ему не мешает, и можно не прятаться.

Тихон с разбегу вскарабкался по решетке окна первого этажа на козырек и, буквально рыбкой, влетел в раскрытое окно своей комнаты. Прокатившись кубарем по полу, он на ходу скинул спортивные штаны и кеды, завалился в кровать. Рука уцепила книжку со стола.

Былые занятия гимнастикой прошли не даром.

Борис, размеренно бренчавший на гитаре, от неожиданной акробатики так и замер, с полуоткрытым ртом и рукой в замахе, будто его сфотографировали.