📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгЮмористическая прозаНачало конца комедии - Виктор Конецкий

Начало конца комедии - Виктор Конецкий

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 51 52 53 54 55 56 57 58 59 ... 100
Перейти на страницу:

Небольшой антракт, или Несколько советов авторам путевой прозы

Принимаясь за путевое сочинение, необходимо заранее поднакопить запас смелости, который позволит соединять вещи несовместимые. Например, воспоминания о первой любви с заметками о поведении акулы, когда последней вспарывают на палубе брюхо. Мужество такого рода выработать в себе не так просто, как кажется на первый взгляд.

Мужество такого рода принято называть ассоциативным мышлением. Иногда его определяют, как безмятежность в мыслях.

Совершенно не обязательно знать, зачем и почему ты валишь в одну кучу далекие друг от друга вещи. Главное – вали их. И твердо верь, что потом, уже по ходу дела выяснится, к чему такое сваливание приведет.

Как-то, проплывая мимо острова Альбатрос, я вспомнил, что баскетбольная команда на судне носит такое название, потом отметил, что альбатрос – птица, лишенная возможности взлетать с воды. В результате получилась просто отличная глава о том, что баскетбольная команда летать не может.

Несколько раз мне придется настойчиво подчеркивать важность всевозможных знаний, получаемых со стороны. Помни: даже обрывок газеты, попавший в руки, может украсить твой интеллектуальный облик широтой энциклопедичности. Не только газета, но и короткая запись где-нибудь на стенке в местах общего пользования иногда дает сильный толчок воображению. Так было со мной в Лондоне…

Если же попадется на глаза мысль большого ученого или философа, тоже не бросай ее на ветер. Сразу отыщи в своих писаниях самые плоские и скучные эпизоды, – а отыскать их не так трудно, как ты думаешь,– и посмотри на них под углом чужой мысли. Затем введи ее в текст, но не грубо. Сделай это нежно. И к твоему удивлению плоские места вдруг станут возвышенными.

Имени мыслителя сообщать не следует – большое количество имен и ссылок отвлекает и утомляет читателя. Претензий мыслителя можешь не ожидать, даже если он жив. Во-первых, он твою книгу читать не будет, ибо, как гласит латинская мудрость: aquila non capit muscas, что может переводиться так: "Значительные люди не занимаются пустяками". Во-вторых, если какой-нибудь подлец настучит мыслителю, то мыслитель ничего поделать не сможет, так как рассмотрение чего-либо под чужим углом не плагиат, а один из видов эрудиции. Однако не следует забывать, что может ^найтись тип, который побывал там, где и ты. Дальнейший спор между вами в широкой прессе о мелких неточностях этнографии хотя и рекламирует обоих, но все-таки действует на нервы. Твердо знай, что на Руси со времен святого Андрея бесконечно переименовывают и по-разному пишут названия не только отечественных географических пунктов, но и все другие. Назови, например, Сингапур "Си-НГ-Пу-Ром" и тебе сам черт не брат, ибо в Си-НГ-Пу-Ре никто, кроме тебя, не был.

Вопрос источников.

Ну, о том, что при пережевывании чужих книг слюна выделяется даже у совершенно высохшего человека, я и говорить не собираюсь. Страдая острым холециститом, Стендаль плоско заметил, что "банальные путешественники легче вычитывают из книг, чем из действительности". Это верно для Стендаля, но не для тебя. Вычитывать из книг сегодня куда труднее, нежели из действительности, ибо книг в век НТР выходит бесконечное количество. Ведь после изобретения диктофона отпала необходимость даже в знании азбуки. Человек ныне может создавать книги прямо от первого своего мяуканья в колыбельке и до самой покойницкой.

Потому-то старайся не забывать, что, кроме книг, на свете еще есть картины, архитектура, музыка. Если, посетив музей,– не обнаружишь в душе ни единой эмоции, немедленно вспомни одну картину или скульптуру, которая за десять тысяч километров от этого музея произвела на тебя впечатление, и опиши ее и его, используя закон ассоциативного мышления.

Неплохо иногда – еще раз подчеркиваю: иногда и в меру – ввернуть о знакомстве со знаменитостями. Это придает пикантность.

Опасность большой темы.

Бывают удивительные случаи, когда зрячий человек, сочиняющий путевые заметки, в поездке вообще ничего не видит из реального мира. Его зрачки и белки не косят в стороны древних или новейших красот, а обращены только в центр самого себя. Это называется "поглощение себя большой темой". Человек видит не витрину шикарного магазина в Риме, украшенную к рождеству, и не пирамиду Хеопса, а особого вида туман. В тумане елозят разрозненные цитаты, строки из чужого письма, варианты и повороты большой темы; те притяжения случайностей, когда со всех сторон внутреннего мира, словно трава на колеса тележки, вдруг накручиваются и накручиваются подсказки, совпадения, открытия, неуклонно направляя мысль автора в сторону его одной-единственной большой темы, которая обнимает его так крепко, как страсть пылкой женщины обнимает ее сердце или как страсть охотника обнимает охотничье сердце, когда на ловца бежит зверь.

У одной великолепной писательницы на первых двух страницах путевых заметок по Средиземноморью выбегает прямо на ловца, охваченного громадной темой, столько зверей, сколько не найдете и в зоопарке Гаген-бека: Максим Горький, X. Колумб, Богданов, Луначарский, кошки в доме Колумба, Андреева, Николо (ударение на последнем слоге) Паганини, Мадзини, Диккенс, Эдгар По, Гарибальди, Гофредо Мамели, граф Кавур, полицей-президент Йозеф Ванечка. (Причем это не я, а писательница в экстазе большой темы называет замечательных людей "зверями, выбегающими на ловца".) Вот к чему приводит большая тема! Бойся ее! Однако это не значит, что если тебе повезет, и ты обнаружишь в собственной голове неизбитый прием или не чужую мысль, то ты бросишь их на произвол судьбы. Нет, вворачивай этот прием и обсасывай эту мысль до посинения.

Не забывай о том, что писал в начале. Помни: читатель это давно забыл. Не навязчиво, но систематически повторяйся. Это увеличит объем книги и придаст ей некоторую "круглость", в которой может прощупываться библейская даже мудрость: все на круги своя и т.д.

Если книга провисает по причине отсутствия у тебя художественной наблюдательности, подставляй опоры в виде эпизодов собственной биографии. При этом не следует относиться к своей биографии канонически.

Во-первых, биографии темное дело: ни одного точного жизнеописания не существует. Во-вторых, нет читателя, которому не любопытна биография самого серенького автора, и, уважая читателя, отбрось врожденную скромность подальше. В-третьих, люби и жалей будущего биографа, облегчай ему поиск фактов. Если ты укажешь не совсем ясные направления в будущих поисках, здесь не будет ничего плохого, ибо, как я уже говорил, он все равно не найдет истины.

Еще к этому вопросу: если бы даже было верно, что рассказывать о себе есть обязательно тщеславие, то все же ты не должен подавлять в себе это злосчастное свойство, раз оно присуще всем гомо сапиенс, и утаивать этот порок, который является для тебя, как человека пишущего, не только привычкой, но и призванием. (Приблизительно и довольно робко эту мысль высказал до меня Монтень в XVIII веке).

Опора на биографию в слабых местах хороша еще тем, что, соединяя прошлое с настоящим, дает твоему труду как бы заднюю перспективу, что никак не может являться недостатком, а скорее совсем наоборот.

1 ... 51 52 53 54 55 56 57 58 59 ... 100
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?