Сломанный лёд — 3 - Мария Карташева

Еремее и вообще обо всей ситуации, которая однозначно сейчас была не в её пользу. Сытое тепло разлилось внутри согревшегося организма, Настя привалилась головой к растущей рядом ёлке и на секунду прикрыла глаза.

– Ой, гляди, баба голая. – услышала она сквозь сладкий плен дрёмы мужской голос, мягко меняющий букву «г» на «х».

– Глаза свои срамные прибери! – одёрнула его женщина.

Настя открыла глаза, подскочила на месте, растирая сонное лицо и закоченевшее от долгого сидения и вечернего холода тело. Перед ней стояли двое, по всей видимости, местные жители. Мужчина был в длинной непромокаемой куртке, болотниках, доходивших почти до бёдер и с чётким отпечатком многолетнего пьянства на лице. Женщина была явно моложе, в белоснежном платке, надетом на голову, лёгкой голубой куртке с двумя аккуратными заплатками и невысоких резиновых сапожках. Незнакомка быстро скинула куртку, кинула её Насте, а сама, глянув на одежду девушки, стала молча вытряхивать из неё мох.

– Вроде просохла, немного волглая, правда, но ничего. Одевайся! – она резко обернулась к мужчине, отвесила ему затрещину за то, что он поглядывал на Настю и проговорила. – Кому скажешь, что мы её встретили, водки неделю не получишь! Понял меня? – жёстко спросила женщина.

– Наталья, ну чего ты начинаешь? – обиженно протянул мужчина. – Как будто я совсем дурной.

– Не совсем, но полностью! – оборвала его женщина. – Пошли. – кивнула она Насте. – Скоро совсем стемнеет, хорошо, что мы с вечорки возвращались попозже. Не нужно по лесу одной шататься.

– Спасибо. Я на станцию хотела пройти, но заблудилась. – Настя пришла в себя ото сна и полностью оделась.

– Ага, ждут тебя там уже. Так что заночуешь у нас, а там решим, что делать. – скомандовала Наталья и пошла вперёд.

– Откуда вы знаете? – упавшим голосом спросила Настя.

– Дома поговорим. Коля, ну-ка прибери здесь, как и не было её. – кивнула она мужчине и скрылась за густыми зарослями ивняка, которым полностью поросло поле, начинавшееся за этой частью леса.

Настя не стала спорить, быстро нагнала женщину и, стараясь не запинаться о сплетение ветвей, пошла вровень.

– Раньше-то хорошие, ухоженные поля были. – сказала Наталья. – А сейчас всё, что выкуплено, всё быльём да кустарём поросло. Вон наш дом. – женщина указала на старенькую избу-развалюшку, примостившуюся у края грунтовой дороги. – Сейчас рыбы нажарим, у меня и водочка есть. Только Кольке нельзя показывать, всю выдрызгает.

Скоро они добрались до покосившегося забора, Наталья толкнула калитку, навстречу им вылетела гремя цепью смешная кудлатая собака и стал прыгать вокруг хозяйки, норовя облизать лицо. Наталья кинула ей в миску несколько рыбин из мешка, высыпала прямо на траву мелочовку для кошек и толкнула скрипучую синюю дверь.

– Проходи, сейчас Колька печь затопит. Днём-то тепло уже, а вот ночи ещё сырые.

– Я уважаю ваше молчание, это, должно быть, какая-то позиция, но я её не понимаю, – Настя, склонив голову под низкой притолокой, вошла в дом, – почему вы считаете, что меня кто-то ждёт?

Наталья, зажгла свет, кинула на плиту чайник и глянула на гостью.

– Так вчера ещё все окрестные дома придурки эти объехали и предупредили, что если кто девку увидит незнакомую, сразу им сигналить. Ты тут одна нездешняя, даже детективом не надо быть, чтобы понять. – Наталья покачала головой. – Эти ироды за водяру мать родному продадут, но у меня с Колькой строго, брательник знает, если ослушается, то и правда неделю будет в сарае насухую сидеть, – женщина пустила струю кипятка из чайника в умывальник, – иди лицо сполосни и садись картоху чистить.

– Спасибо вам. – только и проговорила Настя.

– Да от этих иродов не за спасибо людей беречь надо, а по совести. Мне вон пришлось и дом родительский продать, а самой в эту халупу переехать. Да и земли у меня много было, а продала по дешёвке под ферму, лишь бы денег наскрести, и дочку свою к родственникам в Питер пристроить. – она ткнула в стол большую жестяную кастрюлю с водой и рядом поставила корзину с большими, тёмными клубнями картофеля. – Иначе они бы здесь из неё или проститутку сделали, или наркоманку, хотя одно другому не мешает. – махнула она рукой. – Я сейчас рыбу ошкурю и жарёху сделаю.

Настя была совершенно сбита с толку, она не могла понять, почему ей помогает эта женщина, но была рада такому нежданному приюту. За долгое время, проведённое внутри криминальной структуры, она уяснила, что такие широкомасштабные поиски просто так никто не инициирует. Потому что в любом случае это большие расходы и задействование всех звеньев цепи, а это могло значить только одно, Настя зачем-то была очень нужна тому, кто убил Еремея и теперь пытается встать во главе его «тёмного царства».

– Чаю согреть тебе? – ворвался в Настины рассуждения голос хозяйки дома.

– Нет. Спасибо. – девушка помотала головой и, сполоснув нож в грязноватой от осевшей с картофельной шкурки воде, посмотрела на Наталью. – А зачем вы тогда здесь остались и с дочкой не переехали? – так ей было проще думать, не приходилось отвечать и не было зияющей пустоты молчания, пока Наталья рассказывала про свою жизнь.

– А куда ехать-то? Там денег набралось с гулькино хозяйство. – женщина ловко переворачивала на шкворчащем масле рыбьи тушки. – Дочке-то двенадцать лет всего, я родственнице купила комнату, а она за это девочку мою воспитывает как свою. – Наталья вздохнула. – Надька – баба хорошая, она бы и без этого взялась, своих-то детей Бог не дал, но я так не могу, мне спокойнее. Но они каждое лето приезжают и по осени на каникулах, а на Новый год я к ним езжу.

– А кто такие эти мифические они? Те, от кого вы дочку в город увезли, и кто за мной теперь гоняется.

– Да есть тут местный божок. Ну как божок?! Я с этим воротилой в школе за одной партой сидела. Он у меня тогда ещё списывал. – проговорила Наталья. – А теперь он сейчас здесь местный олигарх. Всех молодых пацанов сманил лёгкими деньгами, шмотками да шлюхами.

В дверь ввалился Коля, сгрузил на пол охапку дров и, не глядя по сторонам, подсел к печи. Наталья глянула на него с прищуром, потом взяла длинную деревянную ложку и со всего размаху влепила Коле по уху. Мужик взвизгнул, откатился в сторону и, махая руками, закричал:

– Дура ты, дура, я не сказал ничего, я не пил! Она мне просто так налила! Всего стопочку!

– Сука! – плюнула словами женщина и вмиг посерела лицом. – Проболтался, гадина.

И вслед за её словами в дверь раздался громкий стук. Наталья быстро толкнула Настю за покосившуюся деревянную ширму, что отделяла половину комнаты, сама поправила платок, нервно одёрнула кофту и пошла к выходу.

– Здорово, Наталка. – в проходе стоял высокий парень, пьяно