Жестокий спаситель - Харитон Байконурович Мамбурин

и Должника в качестве дополнительных батареек… тем самым получая курсовое орудие достаточной мощи, чтобы снести мешающие пролету цеппелина здания.

Остальные члены экипажа этого летающего дурдома вовсю палили по преследующей нас орде «суматох», вынужденной рассредоточиться и пытаться догнать нас, карабкаясь по уцелевшим зданиям. Запустив своего гигантского магического питона прямо на площади перед ратушей, я волей-неволей лишил монстров свободы маневра и шанса атаковать улетающий дирижабль большой кучей.

Если закрыть глаза на то, что у меня тело не знает, с какого отверстия ему больше хочется выпустить струю, а в кишках творится настоящая дискотека, то идея Волди оказалась просто отличной. Нижняя часть цеппелина плыла в четырех-пяти метрах над мостовой, причем, благодаря стараниям Стеллы, на приличной скорости. Единственным шансом запрыгнуть на борт у «суматох» было осуществить рывок с ближайших зданий. Каменных, слегка влажных, частично разрушенных драконической магией, а что еще важнее — методически обстреливаемых из нескольких десятков стволов, часть из которых была самыми современными кригстанскими пулеметами.

Красота, что и говорить. Если бы не ежесекундная опаска того, что какая-нибудь из этих тощих гадин доберется до оболочки и располосует её на британский флаг. Правда, этот момент на себя должны были взять Энно и ат-Мансипах, но некромант уже доказал, что владеет довольно узкой специализацией, а сам архимаг, после того как его защитный барьер вокруг ратуши сдетонировал, выглядел куда хуже своего мертвого друга. А я теперь, постоянно выкачиваемый Волди, понимал почему.

Пока все шло более чем хорошо, насколько я мог судить. Мы летели, все стреляли, голые дистрофичные твари остервенело карабкались со здания на здание, иногда перепрыгивая, иногда скользя и падая вниз. Они обгоняли неспешно идущую «Неаврору», искали удобные места, откуда можно будет прыгнуть в попытке дотянуться до обшивки цеппелина когтями, а затем падали, пробитые пулями. Те, которым всё-таки удавалось совершить этот беспримерный подвиг, падали жертвами бдительной девочки-призрака, вовсю использующей преимущества собственного состояния.

Мы шли вперед, к свободе. Стоит только вылететь за пределы Незервилля, как нам можно будет нарастить скорость. Осуществив это, мы на той же высоте запросто удалимся из возможного радиуса поражения пушек города, одновременно превысив скорость преследующих нас монстров. Как дошедшая до противоположного края доски шашка…

Мозг, руководивший ордой голых девок самого непотребного вида и поведения, не мог их скоординировать достаточно, чтобы они не мешались друг другу в попытках допрыгнуть до «Неавроры», но вот понимания, чего именно мы хотим добиться — ему хватало с лихвой. Как и сообразительности. Если нельзя допрыгнуть…, то можно докинуть.

— Все, кто впереди! Стреляйте по тем, у кого в руках камни!! — встревоженно проорал я, пережидая еще один приступ выкручивающей потроха боли. Волди как раз вдарил вперед, по двум трехэтажным узким домам, заставляя их рухнуть вместе с покрывающими их «суматохами».

Аволдиус, с горящими по его телу линиями, обжигает даже на расстоянии в пару десятков сантиметров. Он не обращает внимания на крики, на суету и выстрелы, лишь сосредотачивается для нового залпа. Ему хуже, чем Ахиолу и уж точно хуже, чем мне, но дракон в теле клона работает на износ. Прикушенная губа, пустые глаза, трясущиеся руки…

Залп!

Отбиваю стволом пулемета крупный осколок кирпича, летевший в ребра другу. Выпускаю короткую злую очередь, вспарывающую лежащую на крыше «суматоху». Она не просто лежит, а ловит подбрасываемые снизу кирпичи от тех, кто уже никак не успевает подняться. Теперь её тело падает вниз. Вновь отбиваю, вновь стреляю. Ахиол занят точно тем же, плюс время от времени бьет прямо под нас коротким оглушающим заклинанием, чтобы пресечь броски камней снизу. Монстры хватают оружие пролетариата, а затем бегут по улице со всех задних ног, чтобы попытаться зарядить по драконьему клону снизу…

— Криггс! — до меня доносится возглас сверху. Задираю голову. Из иллюминатора на меня смотрит рожа лейтенанта Лейгеров, красная от натуги аж жуть. В обеих руках гном удерживает металлический бочонок литров на 10. Он бросает его мне с воплем «смазка!». Ловлю, а затем с размаху, с максимальной силой, такой, что чуть не рвутся страховочные ремни, крепящие меня к носу судна, бросаю бочонок вниз, так, чтобы его расплескало по всей улице.

Слушаю восхищенные комментарии Элли, рассказывающие, какое количество монстров, бегущих по улице за «Неавророй» теперь представляет из себя кучу-малу. Очень хорошо. Измазавшись в густой вязкой смазке, они всё равно что дохлые — не смогут ни бежать по плитам, ни карабкаться на здания.

— Снимайте оставшихся! — ору я, начиная активнее водить воющим пулеметом по сторонам.

А дальше, после очередного залпа Волди, у которого уже идёт кровь из ушей и из-под век, наступает счастье. За обваливающимися домами пустота и простор! Более того, я вижу впереди обрыв!

— Полный вперед! — ору так громко, как никогда в жизни, — Полный!! Вперед!!!

Последняя короткая очередь, снимающая очередную грязную голую фигуру, лихорадочно быстро карабкающуюся по медленно заваливающемуся зданию, и мы летим над пропастью! Хорошей, большой такой расщелиной на полтора десятка метров, огибающей тот кусок скалы, на которую когда-то «приземлился» Хайкорт!

— М-мы…, — хрипит Волди, пытаясь поднять дрожащие руки.

— Всё! — кричу я ему, тряся за плечи и не обращая внимания на ожоги, — Отключайся! Мы вырвались! Ты молодец!

Кое-как мои слова до него доходят, после чего знаки, светящиеся по всему телу нашего спасителя, тухнут. Как и его сознание. Бывший кот обмякает в веревках.

— Мне придётся строить новый город, — спокойно говорит Ахиол, разворачиваясь ко мне уцелевшим глазом, — А еще архивы… Мы их оставили.

— Плевать на архивы! — машу я рукой, жадно дыша полной грудью, — Без драконов… кха! …магический фон мира быстро упадёт на порядок! Исследования станут неактуальны!

Несмотря на приступ радости, сообщать Ахиолу о том, что довольно много разболтал кригстанцам про богов и их внутренние игры, я не собираюсь. Гномы собираются открыть просветительную атеистическую кампанию, если мы преодолеем кризис… пусть для шестирукого это будет приятной новостью. Он-то, в отличие от других, не пострадает.

Ахиол принимается отвязывать бессознательного Волди, тянусь ему помочь, как неожиданно мы оказываемся не одни.

— Всем привет! — мне в лицо скалится очень знакомая физиономия, неимоверно крепко схватившая меня за плечи. Суматоха выдает прямой удар ногой шестирукому богу, попадая тому прямо в висок. Здоровяка относит на веревках вместе с телом моего кота. В следующую секунду, обхватив меня своими худыми бедрами, девушка с размаху бьет выросшими из пальцев когтями по удерживающим меня канатам.

Падаем с ней