Неизлечимые романтики. Истории людей, которые любили слишком сильно - Франк Таллис

Джим говорил, что, когда взглянул в зеркало, форма его лица изменилась. Тревога связана с гипервентиляцией лёгких, которая может привести к нарушению восприятия. Лицо Джима в самом деле выглядело другим. А когда он вошёл с матерью в церковь, то из-за тревоги почувствовал себя дурно.

Хотя самые первые головные боли Джима были мигреневые, я склонялся к мысли, что его последующие боли были вызваны тревогой. Джим верил, что его голова болит из-за одержимости демоном. Он беспокоился из-за этого и излишне прислушивался к ощущениям в голове. Напряжение головных мышц, расширение кровеносных сосудов в мозгу (из-за гипервентиляции) или то и другое вместе взятые могут породить боль. Постоянные головные боли укрепили веру Джима в то, что внутри его черепа поселился демон. Может, Джима и поглотило наваждение, но это наваждение имело под собой материальную основу: нарушение восприятия, тошнота и головные боли.

Как только Джим свыкся с мыслью, что он одержим, демон в его голове стал служить иной задаче. Джим мог обвинить демона в том, что тот заставляет его ходить к проституткам, то есть заниматься тем, что шло вразрез с его базовыми ценностями.

Шаг за шагом, по одной ошибочной атрибуции за другой, Джим создал демона. Но каждый такой шаг сам по себе не являлся какой-то исключительной аномалией, и страшные переживания Джима из-за того, что он одержим, мало чем отличались от опыта, сравнимого с обычным нарушением сна. Философ-стоик Эпиктет писал: «Человек боится не того, что происходит, а собственного взгляда на происходящее». Если вкратце, такой и была ситуация Джима.

Как я собирался подступиться к ней?

Один из классических справочников психиатрии – «Редкие психиатрические синдромы» Дэвида Инока и Хадриана Болла[3] – содержит следующую фразу, касающуюся одержимости демоном: «Существование демонов не доказано наукой, равно как и не опровергнуто». Психотерапевт, желающий повлиять на глубоко укоренившееся убеждение, должен подходить к поставленной задаче со всей деликатностью и уважением.

– Вы когда-нибудь думали, что причина ваших симптомов в чём-то другом?

– Ну, – протянул Джим, – конечно же, мне приходило в голову, что, может, я просто… болен.

– И…

– Я знаю, что говорю такие вещи, которые кому угодно покажутся безумными. – Он слегка мне улыбнулся. – Но у меня нет такого ощущения, что я сошёл с ума.

– Мне кажется, есть два возможных объяснения. Первое: вы одержимы демоном. Второе: ваши проблемы связаны, скажем так, с психологическими аспектами. Вы всегда выступали в поддержку первой версии и, насколько знаю, вполне можете оказаться правы.

– Правда? – удивился Джим. – Вы в самом деле считаете, что такое возможно?

– Да.

На лице Джима читался неприкрытый страх.

– Вы думаете, что я одержим?

Я пожал плечами.

– Я не знаю всего на свете и не могу с полной уверенностью утверждать, что возможно, а что нет. Конечно же, я склоняюсь в сторону второй версии – что проблема психологическая, – но всё же не стал бы так скоро отбрасывать другие возможности. Не стоит принимать тот или иной вариант, не проведя несколько экспериментов.

– Экспериментов? – уточнил Джим с любопытством, но в то же время в его голосе слышалось и сомнение. – Какие эксперименты можно проводить в подобных случаях?

– Смотрите, – начал я объяснять, – возьмём, к примеру, ваши головные боли. Вы полагаете, что голова болит из-за демона, засевшего в ней. Но на самом деле голова может болеть из-за чего-то другого, по какой-нибудь тривиальной причине. Из-за чего обычно болит голова?

– Точно и не знаю.

– А вы предположите.

– Из-за напряжения, стресса…

– Всё верно, из-за стресса. И если голова у вас болит из-за стресса, то, когда вы расслабитесь, что случится?

– Боль уйдёт.

– И что это будет означать?

Он уклонился от заключительного вывода и произнёс:

– Но я ведь иногда расслабляюсь, но разницы никакой.

– Вы думаете, что расслабляетесь, но, возможно, ваше тело остаётся напряжённым.

Я выдвинул ящик стола и вынул устройство с биообратной связью: белый пластиковый цилиндр со скруглёнными углами и двумя металлическими полосками вокруг. Увы, внешний вид пластикового устройства вызывал скорее опаску и возбуждение, нежели расслабление.

– Что это такое? – спросил Джим, беспокойно поёрзав в кресле.

Я провёл большим пальцем по колёсику-переключателю, и устройство начало издавать чуть слышное гудение.

– Оно измеряет активность потовых желез. Когда вы переживаете, то начинаете потеть – пусть даже совсем немного, – и тогда высота звука повышается. Когда же вы расслаблены, высота звука падает. Это устройство с биообратной связью. Как вы сейчас себя чувствуете?

– Хорошо.

– Не волнуетесь?

– Нет, почти нет.

Я вручил устройство Джиму.

– Держите его расслабленной рукой, и всё.

Звук тут же пошёл на повышение.

– Ой… мне казалось, я не так сильно волнуюсь, – произнёс Джим.

– Вовсе не обязательно, что вы волнуетесь – вы сейчас в новой для вас ситуации, а новизна всегда заставляет немножко попереживать. Устройство очень чувствительно. Давайте просто подождём пару минут и посмотрим, как оно себя поведёт. – Но звук продолжал нарастать. – Хорошо, попробуйте закрыть глаза и ни о чём не думать. Сосредоточьтесь на своём дыхании. Обращайте внимание, как при вдохе ваш живот слегка надувается, а при выдохе – наоборот, сдувается. Постарайтесь дышать не грудью, а животом.

Джим выполнил всё, что я сказал, и звук устройства пошёл на убыль.

– Хорошо, – откликнулся я. – У вас замечательно получается.

Мы попробовали несколько расслабляющих упражнений: дыхание диафрагмой, простые способы медитации и управляемое воображение (когда пациенту описывают умиротворяющие образы). Упражнения помогли, и звук продолжал утихать.

– Как только у вас начинает болеть голова, – продолжил я, – используйте это устройство. Тогда мы точно сможем сказать, что во время отдыха ваше тело расслаблено. А после релаксации, прошу, делайте заметки, как расслабление сказалось на головных болях. – Джим провёл пальцем по колёсику, и звук умолк. – Хорошо?

– Хорошо, – кивнул он в ответ.

Основной проблемой Джима было наваждение, которое укрепилось после пугающего опыта сонного паралича и последующей неверной интерпретации симптомов, которые относились к тревоге и стрессу. Если бы Джим перестал верить в Азгорота, ему не на кого было бы перелагать ответственность за свою слабую волю и пришлось бы взять ответственность за свои действия на себя. Тогда бы он повзрослел и стал зрелым человеком. Я ожидал, что если лечение окажется успешным, то изменятся личность Джима и его сексуальное поведение. Он перестал бы считать себя чудаком-отщепенцем и смог бы наслаждаться более качественной жизнью. Встретил бы женщину, влюбился и завязал бы серьёзные отношения. Однажды он смог бы стать чутким, заботливым мужем и отцом. Но всё это могло произойти, только если бы рассеялось его наваждение.