Натуральный обмен - Татьяна Семакова

дождись меня, поговорим спокойно, всё обсудим! Я выезжаю! Дождись меня!

Я повесила трубку и пробормотала:

– Надеюсь, мы не ошиблись…

– Скоро узнаем, – пожал плечами Олег.

Вокзал – хорошее место, когда хочешь поговорить с человеком без огнестрельного оружия за поясом. Мы сели на лавке на перроне, когда поезд уже подали, а минут через двадцать появился Максим, крутя головой и выискивая взглядом меня. Слегка удивился Олегу, подошёл и спросил с волнением, которое явно переигрывал:

– В чем дело, солнце? Я ни черта не понял!

Безликое «солнце» резануло слух, я слегка поморщилась, а Олег протянул ему бумаги и ручку, сказав сухо:

– Ты все подпишешь и уедешь на поезде, что прямо за твоей спиной.

– Долбанулся? – опешил Максим искренне и перевёл взгляд на меня.

– Он всё знает, – ответила тихо, поджав губы, – это единственный способ сохранить тебе жизнь…

Максим стиснул зубы и буравил меня взглядом. С такой злобой, с какой на меня не смотрел ещё никто. Зелёные глаза были холодными, как вода в стоялом пруду по осени, кулаки сжаты, а вена на шее пульсировала.

– Провожающие, покиньте вагон! – услышали приглушённый голос проводницы.

– Сука, – сказал Максим медленно, глядя мне в глаза, а я грустно улыбнулась в ответ.

Он выхватил у Олега папку и ручку, подписал каждую страницу, где я старательно приклеила яркие липкие бумажки, швырнул её ему в лицо и пошёл к вагону, на ходу доставая паспорт.

Олег педантично проверил документы, прежде чем встать, и спросил тихо:

– Идёшь?

– Чуть позже, – ответила вяло и осталась на лавке, пока поезд не тронулся.

Потом ещё посидела. И ещё. Подошёл другой поезд, на перроне толпились люди, громыхали чемоданами и взволнованно разговаривали, иногда переходя на повышенные тона, а я думала, увижу ли его вновь? Смирится ли он с тем, что, фактически, мы с Олегом отобрали у него бизнес? Тот самый, беленький и чистенький, приносящий стабильный доход. Рискнёт ли вернуться и отомстить? Или просто развернётся в другом городе, вывезя втихую все накопленные активы? Этот поезд больше жест, он точно ещё как минимум раз побывает в городе, тут и недвижимость, и, почти уверена, солидная сумма наличных от продажи наркотиков. Вопрос, где буду я в этот момент?

Одно я знала наверняка. О своём решении я не жалела. И тосковать и плакать в подушку не буду. Во всяком случае, по нему.

Наконец-то поднялась и пошла через вокзал на выход, надеясь остановить такси, но меня тактично взяли под руки с обеих сторон и один из мужчин сказал вежливо:

– Рекомендую Вам проявить благоразумие.

– Как скажете, Михаил Сергеевич, – ответила со смешком, а он улыбнулся и молча распахнул заднюю дверь чёрного седана, на котором отвозил меня в школу.

Бессменный водитель Попова. Похоже, папа хочет меня видеть… надеюсь, обойдётся без ремня, я так вымоталась за этот день.

Выглядело всё вполне безобидно, но когда на шоссе мы свернули совершенно в другом направлении, я слегка занервничала.

– Михаил Сергеевич… – промямлила, крутя головой, а он повторил скупо:

– Благоразумие.

– Оно тает на глазах, – буркнула в ответ, а он тихо хмыкнул, но ответом меня не удостоил, молча продолжив вести.

Второй на переднем пассажирском вообще не подавал голоса и как будто бы не существовал, а мы ехали все дальше в область, пока не свернули на просёлочную дорогу, идущую через лес.

Могла ли я на столько накосячить, что Попов решил попросту избавиться от меня? С Максимом сейчас или разозлила тем, что сбежала от Васи… но паспорт-то вернул, да и телефон, странная фантазия убивать после этого. Хотя, чёрт его знает, что там у него в голове. А возможность сбежать есть только сейчас, пока мы медленно двигаемся по лесной дороге, пока скорость не велика. Ночью по лесу скакать затея не самая удачная, это Марина уже проверила, но, хотя бы, будет шанс…

«Шанс на что?» – хмыкнул внутренний голос, но было слишком поздно: решение уже принято единогласно всеми тараканами в моей голове.

Я резко распахнула дверцу и выпрыгнула из машины, покатившись кубарем. Ну, думаю, сейчас как рвану во весь опор! Хер там плавал. Мое бренное тело успело только закончить движение вокруг своей оси, как меня резко подняли с земли. Зажмурилась я. Не хотела видеть своего мучителя. А он вздохнул и сказал тихо:

– Триста метров не доехали… – я открыла глаза, Вася посмотрел в упор и спросил серьезно: – Помнишь, что я говорил? Всё не так. Потерпи. И не бойся.

– Вась… – сказала сипло, а он повторил строго:

– Не бойся, – и неожиданно улыбнулся, сказав весело: – Спойлер. Тебе понравится.

– Ты как-то не так представляешь себе мои предпочтения… – проворчала в ответ, а он подмигнул:

– Думаю, я всё верно представляю. Двигай обратно в машину.

Я поплелась, он остался на месте, а встречающий Михаил Сергеевич посмотрел с укором и распахнул дверцу.

– Я предупредила, – ответила горделиво и села.

Не обманул. В самом деле метров триста, не больше. Дом за высоким забором появился неожиданно, вокруг не было больше ни одного, лишь лес стеной, кажущийся зловещим.

Ворота медленно отъехали в сторону, машина притормозила на дороге, я тут же вышла и без приглашения пошла в дом, желая поскорее принять свою участь.

– Милана, что стряслось?! – ужаснулся Попов, выходя в просторный хол и откидывая меня выразительным взглядом.

– Ну… я… – промямлила в ответ, а он быстро выдохнул и улыбнулся. – Я накосячила? – спросила тихо, а он удивленно вскинул брови и ответил:

– Конечно, нет. Хотя за Молчановым придётся приглядывать. Он мне никогда не нравился, пройдоха.

«Кто бы говорил…» – проворчала мысленно и осмотрелась.

Светлые стены, светлые полы, минимум мебели, какая-то непонятная барная стойка по правую руку.

– На что я смотрю? – уточнила, даже не пытаясь строить предположения.

– Об этом чуть позже, – мягко улыбнулся в ответ и протянул руку, – пойдём.

Положил её мне на плечо и повёл за собой, пройдя через распахнутую настежь дверь. И вновь та же обстановка, плюс письменный стол и совершенно обычное офисное кресло. Я начала изнывать от любопытства, он продолжил хранить таинственное молчание, лукаво улыбаясь, подвел меня к дивану и усадил на него, сев рядом.

– Юрий Александрович, Вы б к делу-то переходили, у меня нервы на пределе, – сказала