Крест великой княгини - Юлия Алейникова

Илья благодарить его не стал, молча сел в машину и, дав по газам, едва не снес ворота.

Ключи от квартиры, к счастью, валялись в бардачке, это он сообразил, лишь добравшись до дома, потом долго вспоминал свой подъезд, этаж и наконец, благополучно открыв замки, оказался в квартире.

Илья осмотрелся. Тишина, непривычный запах нового жилья, мебели, все незнакомое, чужое. Он скинул туфли и прошел в большое светлое пространство, объединяющее гостиную, кухню и столовую. Серо-голубоватые тона, много воздуха, вид на реку. Неплохо. Мать постаралась, подумал он и тут же ощутил болезненный укол. Нет, про нее сейчас лучше не надо.

Илья отправился дальше по коридору. Спальня, просторная ванная, еще дальше по коридору кабинет. Что ж, спасибо, папа, поднял он глаза к потолку. Позаботился о сыне. Теперь хоть бомжом не останется.

Квартира была хорошая, просторная, с отличным ремонтом, и Илья повеселел. А не отметить ли ему переезд? А заодно отвлечься от неприятностей? — мелькнула у него первая за последние сутки позитивная мысль. Дома, конечно, шаром покати, но на углу он видел супермаркет, значит, все необходимое можно будет купить, даже не отъезжая от дома.

И Илья, развалившись в кресле, принялся листать записную книжку.

Карина, Соня, Полина, Агата, Даша, Жанна, перебирал Илья, соображая, на ком остановить свой выбор, и тут ему вспомнилась недавняя авария и девица с аппетитными формами. Кажется, она сунула ему визитку… И вообще, если подумать, она явно его клеила. Нет, это определенно судьба!

— Артем Андреевич? Добрый день, — входя в небольшой офис, плотно заставленный стеллажами с образцами продукции, коробками и пакетами с заказами, поздоровался Игорь Михайлович.

— Добрый день, проходите. Номер заказа? — отвлекаясь от телефонного разговора, спросил молодой мужчина лет тридцати пяти, чуть выше среднего роста, стройный, одетый в обычную футболку и светлые джинсы и очень красивый.

Даже Игорь Михайлович не мог этого не заметить, а уж женщины и подавно. Странно, что мужчина с такой внешностью и фигурой прозябает в скромной конторке, торгующей памперсами. Артем Шадрин смотрелся в этом убогом офисе по меньшей мере неуместно. Фитнес-зал, сцена, роскошный ресторан, лежак под пальмами, красная дорожка… Приходили в голову капитану Русакову разнообразные идеи, пока он рассматривал синеглазого шатена с мужественным подбородком, с непременной ямочкой посередине, с прямым, чуть хищным носом, насмешливыми, чуть изогнутыми, как лук Купидона, губами, крепкой шеей, прямым разворотом прокачанных плеч, мощной грудной клеткой, крепкими загорелыми руками. Остальное скрывалось под столом.

— Номер вашего заказа? — торопливо повторил красавчик, и Игорь Михайлович очнулся.

— Нет, нет. Я по другому вопросу, — шепнул он и присел возле стола. Во всяком случае, одна загадка, а именно что нашла в простом смертном, к тому же торгующем памперсами, Инна Маслова, разрешился. Она, очевидно, просто влюбилась.

— Слушаю вас? — закончив принимать заказ, повернулся к Игорю Михайловичу Артем Шадрин. Все-таки он был очень красив, почти как какой-нибудь Эштон Катчер или Джуд Лоу, а может, и красивее.

— Добрый день еще раз, — оторвался от созерцания Игорь Михайлович. — Разрешите представиться, капитан Русаков, следственный отдел. Расследую обстоятельства смерти Юрия Кирилловича Маслова.

— Маслова? — заметно бледнея, переспросил Шадрин. — Но при чем здесь я? Я даже не знаю, кто это.

— Разрешите вас поправить. Вы не были знакомы с покойным, это возможно, но не знать, кто это? — укоризненно покачал головой Игорь Михайлович. — Юрий Кириллович Маслов — покойный муж вашей любовницы Инны Анатольевны Масловой. Той самой, что ждет от вас ребенка, — доброжелательно напомнил капитан. — Теперь припомнили?

— Да. Теперь припомнил, — заупокойным голосом проговорил Шадрин. Голос у него тоже был красивый, густой, бархатистый. Чудо, а не голос.

— Расскажите, как вы убили господина Маслова. Чья это была идея, ваша или Инны Анатольевны? — отметив впечатлительность Артема Шадрина, решил переть напролом Игорь Михайлович.

— Что? Какая идея? — нервно переспросил Артем Андреевич и тут же вскочил на ноги. Подтянутый торс, и наверняка кубики на животе имеются. — Вы что, спятили? Какое убийство? Никого я не убивал! Вы что, с ума сошли? Да… Да как… — У него не хватало слов.

— Да вы сядьте и успокойтесь, — посоветовал ему Игорь Михайлович. — Посудите сами, Артем Андреевич. У вас роман с очень состоятельной, влиятельной дамой, и даже ребенок ожидается. Но вот в чем загвоздка. Все имущество дамы принадлежит по факту не ей, а мужу. Случись развод, что ей достанется? Максимум квартира. Тоже вещь, но по сравнению с тем, что она имеет на данный момент, это сущие пустяки. А вот в случае неожиданной смерти господина Маслова его супруга остается богатой вдовой. Настолько богатой, что я даже не берусь озвучить размеры ее состояния. Но парочка десятков миллионов евро — это как минимум. А еще недвижимость! Чем не мотив?

— Мотив! — зло выплюнул Артем Андреевич. — Еще какой мотив. Только мне ни ее миллионы не нужны, ни она сама! — Он вскочил с места и сделал несколько шагов по тесному офису. — Если бы вы знали, как я устал от баб! — воскликнул он с таким отчаянием, что даже сердце капитана дрогнуло. — Как вам моя внешность? — неожиданно спросил он, вцепившись в капитана взглядом.

— Вы очень красивы, — честно ответил Игорь Михайлович.

— Вот! — простонал Шадрин. — Очень красив. Именно. И таким был всегда. В яслях, в детском саду, в школе. И так далее. В садике девочки толкались и дергали друг друга за волосы, решая, кто пойдет со мной в паре. А я, между прочим, хотел идти с Мишкой Петуховым, со своим другом. В школе эти дуры писали мне записки, назначали свидания, провожали до дома. Дрались из-за меня! Идиотки. Я играл в футбол, они таскались на тренировки, ждали возле раздевалки. Я записался на бокс, думал, может, хоть нос сломают или, если повезет, челюсть. Ничего подобного, нос сломали, но это мне, видите ли, только мужественности добавило. К окончанию школы я всех девиц презирал и ненавидел. На дискотеки не ходил, на свидания никого не приглашал. Надоели. Хотя был момент подросткового созревания, когда я по зову природы использовал их, и весьма цинично, но моего отношения к женщинам это в лучшую сторону не изменило.

Поступил в университет авиаприборостроения, на самый мальчишеский, самый технически сложный факультет, только бы баб там не было.

— А чего в армию не пошли? Ну или хотя бы в военное училище? — поинтересовался Игорь Михайлович.

— Честно говоря, не люблю я эту муштру ать-два, — скривился Шадрин, — да и потом, туда теперь тоже девиц принимают, так что не вариант. В общем, отучился. Дальше работа, устроился в крупную компанию, по специальности, в кадрах сидела тетка, так из всех возможных кандидатов приняли меня. Дальше тоже все складывалось благополучно, женщин в коллективе было немного, дышалось легко, работалось спокойно. Даже начал встречаться с одной девушкой, наверное, впервые в жизни. Образованная, интеллигентная, из хорошей семьи, впервые в жизни пришлось добиваться внимания представительницы противоположного пола. Ее моя внешность, видите ли, отпугивала. Слишком смазливый, значит, самовлюбленный и так далее. И тут я совершил катастрофическую ошибку.