"Ла"-охотник. В небе Донбасса - Роман Юров

Когда они уже уходили, Виктора окликнул адъютант генерала. Сам Савицкий все еще сидел в президиуме, листал саблинскую методичку. Окинул его цепким взглядом и, словно потеряв всякий интерес, вновь стал перечитывать книжицу. К счастью, она была не толстой, всего с дюжину страниц.

– На каких машинах летали? – неожиданно спросил он.

– Ну… – Виктор слегка удивился вопросу, – сначала на «МиГ-3», потом почти на всех типах «Яков», сейчас на «Ла-5».

– Как их оцениваете?

– Э-э… с «МиГом» не сравниваю. Из «Яков» нравилась девятка. Легкая, маневренная. Но у нас были первых серий, с двумя баками. Нынешние, я слышал, потяжелее будут. «Ла-5» тоже хорош. Он не такой верткий, но скорость…

– На пушечном «Яке» летали? – перебил его генерал. – «Як-9Т».

– Да, был один боевой вылет. Если честно, то баржа. Возможно, сыграло то, что я вылетел, практически не изучив машину. Бой тоже оказался не самым удачным. Но… в общем, тяжелый самолет. Я привык к более легким. Хотя огневая мощь, конечно, впечатляет. Буквально парой снарядов сбил «Хейнкеля». Полагаю, что такие машины требуют прикрытия обычными «Яками» и их нецелесообразно использовать в сопровождении бомбардировщиков и штурмовиков. Но при перехвате вражеских бомбардировщиков эта машина незаменима. Особенно в свете того, что немцы усиливают их оборонительное вооружение.

Генерал кивнул, словно Саблин подтвердил какие-то его мысли.

– Я рад, что в моем корпусе будут служить такие летчики, – сказал он.

Брови Виктора поползли вверх.

– С сегодняшнего дня ваш полк переходит ко мне, – улыбнулся генерал. – Так что еще увидимся. Всего хорошего.

Виктору оставалось лишь козырнуть. Иванова он нигде не нашел, Насти тоже. Обшарпанная редакционная полуторка тоже отсутствовала. Но зато боец из местных передал ему записку. Там Ванькиным, как курица лапой почерком было написано: «Лети сам! Я поеду машиной с Н. Для Ш. что-нибудь сочини. И.И.».

– Вот же хрен поросячий, – возмутился Виктор, – вот же… – завидуя Иванову черной завистью, он медленно побрел к аэродрому…

…Чадя моторами, «Дуглас» тяжело, по-вороньи плюхнулся на полосу, мелко подпрыгивая, заскакал по серой аэродромной траве. Подъехав к стоянке, рявкнул двигателями и, запорошив кучку сидящих летчиков-ветеранов холодной пылью, неспешно стал разворачиваться. Его покрытый красками камуфляжа хвост омел широкую дугу, и машина неторопливо побежала на взлет, оставив в оседающей пыли десяток сиротливо жмущихся людей.

– Пополнение, – хмыкнул Соломин, пытаясь выковырять залетевшую в глаз песчинку. – Будет, Витька, тебе забота. Покажешь, что не зря Покрышкину руку жал.

– Лучше бы почту привезли, – протянул Гаджиев, – или моторы…

– Моторы привезут. – Соломин знал все. – Слышал, что снова два «Дугласа» в Молотов отправили. Прямо на завод.

– А может, уже не Саблин учить будет? – усомнился Щеглов.

– Будет, будет, – оскалил зубы Лешка. – Зазря, что ли, Виктору Санычу орден дали. Может, я тоже так хочу! Почему это тебе все, а хорошим людям ничего…

– Хорошие люди – это ты, что ли? – усмехнулся Виктор. – Балаболка. Тебя, между прочим, орденом тоже не обнесли.

К жиденькому строю толкущихся на стоянке новичков вальяжно направился Шубин, небрежно козырнул, и те почтительно вытянулись, застыв.

Комполка принялся что-то им втолковывать, коротко рубя ладонью воздух, потом обернулся, зашарил по стоянке глазами, найдя Саблина, повелительно махнул рукой, подзывая.

– Хе-хе, – не удержался Соломин, – кто на шо учился…

…Новички были словно оловянные солдатики из коробки: примерно равного роста, одинаково, будто под копирку, подстрижены, в новом, еще не застиранном обмундировании. Они походили на доски в заборе. Переговорив с Шубиным, Саблин подошел к летчикам, представился, вкратце рассказал о полке и обрисовал перед ними их жизнь на ближайшее время.

– Вопросы? – спросил он под конец своей речи.

Вопросов не было, и пополнение строем направилось в столовую.

– Видал орлов, – Шубин подмигнул, – так что хватит тебе хреном груши околачивать. Этих, как налопаются, в штаб. Закуток, где вечно начхим спит, освободить, будете тута заниматься. Поговори, расспроси. Потом составишь план подготовки, принесешь на утверждение. Две недели у нас, так что не расслабляйся. О! А это что еще за хрен с горы тута!

К ним, старательно печатая шаг, направлялись двое летчиков. Оба в звании старших лейтенантов, оба в потертых регланах. Вот только один был высокий, глыбообразного вида, другой, наоборот: низенький, коренастый, с лицом, из-за ожогов похожим на печеную картофелину.

– Товарищ Улитка, – Шубин картинно развел руки, – какими судьбами в нашем полку?

– Товарищ майор, – паровозным гудком загудел тот, – летчик-инструктор, старший лейтенант Улитка, для прохождения боевой практики прибыл.

– Товарищ майор, – добавил второй, – летчик-инструктор, старший лейтенант Пантелеев, для прохождения боевой практики прибыл.

Шубин взял документы инструкторов, пробежался глазами, задумался.

– Вона как… Ну что же, добро пожаловать тута. Сейчас дам указание, вас на довольствие поставят, и, наверное, сразу по эскадрильям распределим.

– Я, товарищ майор, в качестве аванса попрошу, чтобы Улитку закрепили за моей эскадрильей. – Виктор решил не терять момент.

– Аванса? – Шубин забавлялся. – А чего это вдруг?

– Ну, во-первых… – Виктор стал загибать пальцы…

– Ладно, ладно, убедил, – усмехнулся командир. – Можешь идти. Заодно покажешь товарищам офицерам, где находится штаб и все прочее тута…

…– Атаку бомбардировщика необходимо проводить до минимально допустимой дистанции с последующим проскакиванием вблизи вражеской машиной или под ней! Это важно!

Его речь прерывалась кряканьем телефонных зуммеров и стрекотом пишущей машинки – штаб работал, и обучение новичков в одной из его комнат сильно мешало. И процессу обучения, и штабу. Но по-другому не получалось – с жилищным фондом было очень тяжко. Немцы, отступая, разрушили все, до чего смогли дотянуться, целых домов было немного, да и те пришлось ремонтировать ремонтникам из БАО, и все они были забиты под завязку.

Один из новичков – младший лейтенант Суякин, поднял руку.

– Да!

– Товарищ старший лейтенант, а зачем проскакивать вблизи? Ведь стрелки могут в упор расстрелять.

– Правильный вопрос! – Виктор довольно улыбнулся. – Но на самом деле все просто. Стреляя в упор, вы, во-первых, наносите вражеским машинам максимальный урон, во-вторых, деморализуете вражеского стрелка. Поверьте, когда в вас несется сноп трассеров, то очень сильно хочется обоссаться. Ну, и в-третьих, атакующий истребитель при этом имеет очень высокую угловую скорость, и стрелку невозможно вести прицельный огонь. А вот если выходить на удалении метров сто-двести, то тут все ровно наоборот. Ясно?