Отравленные джунгли - Александр Тамоников

В голове метались цифры и простейшие арифметические действия. От правильности результата зависел успех операции. «Ликвидированы: двое патрульных, двое часовых – на площадке и у чулана, один в комнате отдыха, двое у входа и еще один вырублен мной на улице. Итого восемь. А всего, вместе с парочкой гостей, их должно быть девять! По врачам тоже нестыковочка – вместо трех – двое…»

– Где еще один? – задал он вопрос на своем плохоньком английском.

– Там, – кивнул старик назад.

«Понятно. Осталось найти и обезвредить последнего аборигена».

Притянув к щеке микрофон, Захар сказал:

– Я – Стриж. Доложите обстановку.

– Стриж, я – Первый. Нахожусь на месте. В группе без изменений. Модуль держу на прицеле, – отозвался Храмов.

– Стриж, я – Второй. На прежней позиции. Целей не наблюдаю.

– Мы потеряли одного охранника – будьте внимательны.

По сути, приказ был адресован одному Пестову, так как ночной прицел имелся только у него. Олег Храмов мог видеть лишь то, что освещалось слабыми электрическими лампами вокруг модуля.

– Первый, подходи с группой ближе к модулю, – сказал Захар. И кивнул на двух врачей: – Рома, присмотри за ними. Я проведаю третьего…

Третий как ни в чем не бывало спал в одной из маленьких комнат. Удивительно, но даже прозвучавшая рядом стрельба не заставила его расстаться со сном.

– Встать! – рывком скинул его с кровати Гурьев.

Молодой полноватый мужчина лет двадцати восьми глядел на вооруженного незнакомца вытаращенными глазами, пытаясь понять, где он и что происходит.

Капитан кинул ему висящую на спинке стула одежду и повторил:

– Встать, одеться и на выход!

Похоже, тот наконец понял, что от него требуют, и довольно быстро исполнил приказ.

Небо на востоке просветлело. Пора было заканчивать и сматываться в джунгли.

– Первый, Второй, ответьте Стрижу, – позвал Захар.

– Стриж, Первый на связи.

– Оставайся на позиции – присматривай за округой. Второй, подгребай с группой к модулю.

– Понял, выдвигаемся…

Врачей из российской миссии по приказу Гурьева отвели к замаскированной автостоянке. С ними остался Елисеев. Вместо него к группе присоединился майор ФСБ Гришин, знавший местные диалекты и успевший лично «познакомиться» со всем контингентом модуля.

– Это доктор Мартинес, – кивнул он на хромого старикашку, сердито смотревшего на бойцов российского спецназа. – Главная заокеанская гнида, придумавшая и испытывавшая здесь смертоносный вирус.

– Понятно. А эта? – указал Захар на молодую женщину.

– Эмма Райт. Его помощница.

Очередь дошла до мужчины, которого Гурьев вырубил неподалеку от входа. Теперь он сидел связанным у деревянной стены модуля, из разбитой губы сочилась кровь.

– А этот господин частенько приезжал сюда из Аузура, – довольно произнес Гришин. – Зовут его Сейфул Абдалкадир, и у меня много накопилось к нему вопросов.

– Слушай, у нас небольшая проблемка, – понизив голос, произнес Захар.

– Какая?

– Мы не нашли одного типа из местных.

– Не понял.

– Не считая американцев, их было девять. Семь – в охране и еще двое подъехали на машине за несколько минут до штурма. Усекаешь?

– Да.

– Так вот. Семь трупов, плюс один живой. Девятого нет.

– Помещения модуля проверили?

– Туров проверяет…

Едва капитан произнес эту фразу, как внутри послышались выстрелы.

– А вот и девятый! – зло сплюнул Захар.

– Он там, – показал взглядом на закрытую дверь Туров.

– Куда он тебя? – Гурьев присел рядом.

– Под ключицу, – поморщился тот.

Захар помог товарищу отойти от опасного помещения и, открыв дверь, крикнул:

– Елисеев, подойди!

– Да, командир, – вынырнул Вадим из сумеречных зарослей.

– Отведи Романа к нашим врачам, пусть осмотрят и окажут помощь.

Вернувшись в коридор, он встал сбоку от двери и потянул за ручку.

Внутри комнаты тотчас грохнул выстрел, пробив деревянное полотно, пуля застряла в противоположной стене.

– Может, штурмом возьмем? – предложил Гришин.

– Нет уж! – вскипел Захар. – Не хватало из-за одного ублюдка кого-нибудь потерять. – Ухватив пальцами микрофон, он позвал: – Первый, ответь Стрижу!

– Стриж, Первый на связи.

– Ты далеко? Сколько тебя ждать?!

– Уже рядом с модулем.

– Давай сюда. И «трубу» прихвати…

Входная дверь открылась, и в коридор вошли Храмов, Сидякин и Матвеев.

Пока последний обнимал Гришина и поздравлял его с освобождением, Гурьев подозвал Генку и негромко спросил:

– Сколько тебе потребуется времени?

– Пока не знаю. Надо бы взглянуть на лабораторное хозяйство. Если вирусный материал хранится в маркированной герметичной посуде, то управлюсь быстро – минут за пятнадцать. Еще хорошо бы найти и прихватить документацию.

– Тогда действуй. А мы пока попытаемся выкурить одного идиота…

– Что у вас? – вошел в коридор Матвеев.

– Даже разговаривать не хочет, сука! – зло процедил Гришин.

На протяжении десяти минут он тщетно пытался вести переговоры с засевшим в небольшой комнате боевиком. Трижды тот в ответ разражался руганью и дважды стрелял в дверь.

– А у меня есть кое-какие подвижки, – признался начальник охраны посольства.

– Ты о чем?

– Я допросил Абдалкадира.

– Неужели заговорил?

– Не заговорил, а заблеял, – довольно кивнул Матвеев. – В комнате заперся некий Масад Хаким, прилетевший сегодня в Кенберун с Ближнего Востока. Его-то Абдалкадир и привез до штурма, чтобы он лично взглянул на испытания готового вирусного препарата.

– Значит, он либо заказчик этого препарата, либо представитель заказчика, – уверенно произнес Гришин.

– Коллеги, он вам нужен живым? – устало посмотрел на часы Гурьев.

– Если получится добыть образцы вируса, то, скорее, нет.

– Ну, и хватит о нем. Сейчас вернется Сидякин, и мы решим эту проблему…

Генка появился через двадцать минут, когда небо окончательно просветлело.

– Танцуй, Захар, – радостно произнес он, показывая свой герметичный чемоданчик, трофейный ноутбук и какой-то журнал. – Я тебе путевку в пионерский лагерь достал!

Захар имел к танцам довольно незначительную склонность. Да и вообще всегда был сторонником угрюмого восприятия бытия. Так что танцев от него не случилось.