Мой пылкий рыцарь - Ханна Хауэлл

— Или обратится не к тому человеку, — добавила Эйнсли шепотом, пробираясь вдоль обшарпанной стены большого зала.

После последнего разговора с Колином девушка решила, что, нежась в постели, лишь напрасно теряет время. Надо действовать, но действовать осторожно — в этом брат абсолютно прав. За время ее болезни он иногда навещал ее. Они разговаривали или играли в шахматы. Временами ей казалось, что он приставлен к ней в качестве стража, но она тут же ругала себя за дурные мысли о брате. Если Колин и сторожил ее, то исключительно для того, чтобы она не наделала глупостей, например, не попыталась снова поговорить с отцом.

Холод дохнул Эйнсли в лицо, как только она вышла за двери зала и очутилась на стене замка. Вздрогнув, она крепче прижала к себе узелок со своими нехитрыми пожитками. Расстояние между дверями зала и воротами Кенгарвея было не таким уж большим, но Эйнсли показалось, что их разделяют мили. Мужчины, охранявшие стены замка, высматривали врага и не обратили никакого внимания на миниатюрную женскую фигурку, выскользнувшую из дверей.

Стараясь держаться в тени и создавать как можно меньше шума, Эйнсли заторопилась туда, где толстые внешние стены Кенгарвея обещали ей защиту. Она знала, что в одной из стен есть небольшая тяжелая дверь, обитая железом и крепко запертая на засов. Если ей удастся проскользнуть наружу, подумала Эйнсли, она исчезнет, растворится в ночи. Но вот как открыть дверь? Это будет делом нелегким!

На цыпочках миновав стражника, уютно похрапывавшего под крошечным навесом, девушка опустила на землю узелок и принялась осторожно вытаскивать засов, вздрагивая при каждом звуке. Прошло немало времени, прежде чем тяжелая деревянная балка легла на мерзлую землю. У Эйнсли вырвался вздох облегчения. Подхватив узелок, она приоткрыла ворота и тихонько выскользнула наружу.

Окрыленная успехом, девушка с трудом преодолела искушение стремглав броситься к густому лесу, окружавшему Кенгарвей. Сердце ее гулко билось. Стараясь держаться в тени, Эйнсли крадучись направилась в чащу. Ей предстояло до рассвета как можно дальше уйти от замка, и как только девушка очутилась под спасительной защитой деревьев, она ускорила шаг.

До рассвета оставался еще час, когда, сраженная усталостью и болью во всем своем израненном теле, Эйнсли наконец опустилась на землю. Она надеялась, что теперь, когда ее отделяет от Кенгарвея порядочное расстояние, она может позволить себе немного отдохнуть. Подстелив одно одеяло и накрывшись другим, девушка легла на промерзшую почву и мгновенно уснула.

Звук шагов вырвал Эйнсли из объятий глубокого сна. Чертыхнувшись, она села, с трудом понимая, что происходит. Вспомнив наконец, где и почему она находится, Эйнсли испуганно зажала себе рот рукой. Малейший звук может выдать ее убежище. Распластавшись на земле, она прислушалась. Пока ничего подозрительного не слышно. Однако при виде мужчин, внимательно оглядывавших небольшую полянку, ей стало не по себе. Итак, люди Дуггана все же нашли ее!

Присмотревшись, она узнала в одном из мужчин Колина, а в другом — самого старшего из своих братьев, Джорджа. Оба пристально вглядывались в землю, ища следы беглянки. От такого предательства Эйнсли охватило глубокое чувство разочарования. Впрочем, чего же еще она ждала? Ведь братья — всего лишь послушные пешки в руках Дуггана. Они беспрекословно сделают все, что он им прикажет, и их не остановит даже то, что сестра может поплатиться жизнью за свой поступок. Собственно говоря, если бы не присутствие Колина, Эйнсли даже не могла бы с уверенностью сказать, что именно приказал братьям отец — просто схватить ее или убить на месте. Дугган Макнейрн всегда рассматривал бегство из Кенгарвея как самое страшное преступление, равное предательству.

Глядя, как озабоченно нахмуренный Колин ищет на земле ее следы, Эйнсли почувствовала себя виноватой. Было ясно, что брат ни за что не убьет ее и не позволит отцу сделать это, но вот если ей все-таки удастся убежать, это может стоить жизни самому Колину. Отец сочтет, что он пособничал сестре, и наказание будет суровым. Колин всегда был любимчиком Дуггана Макнейрна, но вряд ли это остановит его.

Эйнсли попыталась подавить в себе естественное сочувствие к брату. Нельзя поддаваться этой слабости! Если она позволит Колину вернуть ее в замок, понадеявшись на то, что он и дальше будет защищать ее, как делал уже не однажды, это будет непростительной глупостью. Да и вряд ли Колин сумеет уберечь сестру от гнева Дуггана. Нет, настала пора подумать о себе, твердо решила Эйнсли.

Стараясь не дышать, она отползла подальше от опасного места. Пока мужчины ее не обнаружили, но убежище это не слишком надежно. Придется поискать другое. Эйнсли принялась торопливо сворачивать одеяла, кляня себя за то, что теряет драгоценное время, однако понимая, что другого выхода нет — одеяла еще могут ей понадобиться. Согнувшись в три погибели, девушка украдкой выскользнула из кустов и устремилась дальше в лес.

Паника охватила Эйнсли. Она лихорадочно металась из стороны в сторону, стараясь найти новое укрытие, пока люди отца не нашли ее. Приблизившись к небольшой лесной полянке, Эйнсли с радостью увидела впереди густой подлесок. Там ей легко будет затеряться, так что вряд ли люди Дуггана ее обнаружат. Остается только надеяться, что ей удастся пересечь полянку незамеченной, иначе дело плохо. Оглянувшись, чтобы убедиться, что никто ее не видит, Эйнсли набрала в грудь воздуха и бросилась к спасительному лесу.

Ее не слишком удивило, когда за спиной раздался ликующий крик мужчин. С того момента как они окружили заросли, Эйнсли поняла, что ее игра проиграна. Похоже, сама судьба против нее. Ей не удастся спасти никого в Кенгарвее, в том числе и себя. Тем не менее девушка продолжала бежать вперед, пытаясь увернуться от многочисленных рук, стремившихся схватить ее. Неожиданно перед ней вырос могучий конь. Эйнсли резко остановилась, подняла глаза и увидела отца. Паника охватила девушку. Теперь она мчалась не разбирая дороги, лишь бы спастись от разгневанного Дуггана.

Вдруг она почувствовала, как один из мужчин свалил ее на землю. Удар был так силен, что у Эйнсли перехватило дыхание. Мужчина рывком поставил ее на ноги. В этот момент девушка увидела, что к ней бегут Колин и Джордж. На этот раз было сомнительно, чтобы Колин подоспел вовремя, — к Эйнсли уже приближался отец с обнаженным мечом в руке. Она услышала, как державший ее мужчина негромко выругался, и поняла, что не одна она уверена, что ослепленного яростью Дуггана ничто не остановит.

— Ах ты грязная маленькая шлюха! — проревел он, на всем скаку осаживая коня. — Ты что, решила сбежать к своему норманнскому жеребцу и выдать ему наши секреты, чтобы он смог победить нас?

Сознание того, что она находится в отчаянном положении и терять ей нечего, придало Эйнсли храбрости. Выпрямившись во весь рост, она не помня себя закричала:

— Глупец! Если я хотела сбежать к своему норманну, почему же тогда устремилась на север? Или ты настолько пьян, что не понимаешь, где находишься?

Негромкий возглас удивления вырвался у Эйнсли, когда она почувствовала, что хватка мужчины ослабла. В следующий момент на нее обрушился страшный удар отцовского меча, от которого она чудом сумела увернуться. Девушка поняла, что мужчина просто не хотел попасться Дуггану под горячую руку. Стараясь не угодить под копыта, Эйнсли напряженно ждала очередного удара. Он не замедлил последовать и был так силен, что буквально сбил ее с ног. Послышался треск рвущейся ткани. Холодная сталь коснулась кожи Эйнсли, и девушка поняла, что была на волосок от гибели. Она слышала отчаянные крики братьев, но не отваживалась отвести глаза от отца. Ее единственный шанс на спасение состоял в том, что она окажется проворнее его меча. Отскакивая от очередного удара, Эйнсли в изумлении увидела, как все четверо ее братьев скопом навалились на отца. Им удалось стащить его с лошади. Пока Джордж и Мартин силой удерживали взбешенного Дуггана, Колин и Вильям заслоняли сестру. Еле живая от страха, Эйнсли с ужасом ждала, что же будет дальше.