Во власти Бермудского треугольника - Михаил Шторм

— Мне не нужен покой, — возразил Быков, осматривая каюту, похожую на чулан с одним небольшим окошком. — Я должен рассказать вам все, что с нами приключилось.

— И я, — поддакнула Лиззи, опустившись на нижнюю койку.

— Хорошо, — согласился Сандерс, бросив взгляд на массивные наручные часы. — У вас есть около пяти минут.

— Что? — удивился Быков. — Почему так мало?

— Примерно через столько подействует снотворное, которое ввели вам обоим.

— Но… — начала Лиззи.

Сандерс остановил ее властным жестом:

— Это обсуждению не подлежит. Кроме того, снотворное уже циркулирует внутри вашей кровеносной системы, так что советую не терять времени. Если, конечно, вам не терпится сообщить нечто сверхважное. Мир ждал вашего возвращения так долго, что потерпит еще несколько часов.

— Лиз, — говорить буду я, — предупредил Быков. — И не спорь, пожалуйста.

К счастью, она согласилась без возражений, что позволило не отвлекаться на посторонние разговоры. На нее снотворное подействовало раньше. К тому времени, когда Быков закончил рассказ о массовых расстройствах сознания и инфразвуковом излучателе в трюме «Оушн Глори», голова Лиззи клонилась из стороны в сторону. Когда дело дошло до преступлений Саши Коротича, она уже завалилась набок, не успев даже забросить ноги на койку. За нее это сделал Быков, перебарывающий сонную одурь.

— Потом я изложу все подробнее, — сказал он, описав зеленый пузырь и его воздействии на психику. — Могу даже письменно. А сейчас необходимо… необходимо… — Его язык заплетался все сильнее, как у мертвецки пьяного человека. — Пленка. — Быков протянул Сандерсу маленький сверточек. — Надеюсь у вас есть… чем…

Он обнаружил, что видит перед собой сплошной серый туман, в котором лишь приблизительно угадывается силуэт собеседника. Потом и силуэта не стало. И тумана тоже.

Как выяснилось позже, Быков и Лиззи проспали беспробудным сном почти сутки. Они очнулись лишь поздним утром следующего дня и были немедленно препровождены в лазарет, а оттуда — в каюту Сандерса. Все, кто находился на судне, смотрели на них с нескрываемым любопытством. Опознав в капитане человека, который разглядывал ее в бинокль, Лиззи не удержалась от желания показать ему пресловутый средний палец. Ничуть не смутившись, он подмигнул и показал ей другой палец — большой, красноречиво поднятый вверх. Лиззи надменно фыркнула, но столь сомнительный комплимент пришелся ей по душе. Близость с Быковым вернула ей утраченную способность находить удовольствие в интересе мужчин к своей персоне, пусть даже и не одетой.

Первое, что спросил Быков, когда вошел к Сандерсу:

— Как пленка?

— Присаживайтесь, — предложил гостям хозяин каюты, пропустив вопрос мимо ушей. — Я взял на себя смелость заказать вам ланч сюда. — Он обвел рукой накрытый стол с его содержимым. — Излишеств не ждите, потому что рацион определен доктором Робертсоном. Но все свежее и, надеюсь, вкусное.

Быков сел, придвинул к себе тарелку овсянки с молоком и взял в руку ложку, но не пустил ее в ход, а повторил вопрос. Лиззи тоже не спешила приступать к трапезе, выжидательно глядя на Сандерса.

— Пленку проявили, — ответил он. — Угощайтесь.

Быков вперил в него тяжелый взгляд, давая понять, что ему подобные шутки не по душе.

Сандерс улыбнулся:

— Ладно, я вижу, что ваше любопытство сильнее голода. Что ж, похвально…

— Гм! — кашлянул Быков.

Чем-то это напоминало ворчание близкого грома.

— Прошу, — сказал Сандерс и выложил перед гостями пачку глянцевых черно-белых фотографий. — Бумаги большего размера не нашлось, извините. Но здесь и так все видно.

Так оно и было. Лихорадочно перелистывая снимки, Быков обнаружил на них все этапы зарождения и взрыва гигантского пузыря в океане.

— Я упоминал, что эта штуковина светилась зеленым? — спросил он, не выпуская фотографии из рук.

— Не только ты, — заверил его Сандерс.

— Кто еще?

— О, мы получали десятки свидетельств, прежде чем организовали экспедицию.

— «Мы»? — уточнила Лиззи и облизнулась.

Между делом она уже начала поедать кашу, оказавшуюся слишком сильным испытанием для ее изголодавшегося желудка.

— Правительство Соединенных Штатов, — пояснил Сандерс. — Наше судно уже в третий раз плавает в Бермудском треугольнике в поисках выхода газовых пузырей. Пока что это явление наблюдается только в данной области земного шара.

— И что за газ? — поинтересовался Быков, азартно работая ложкой.

— Метан.

— Что? Не может быть. А галлюцинации чем вызваны?

— Не имею представления. — Сандерс вежливо развел руками. — Возможно, мы имеем дело с некими специфическими примесями. Будем проверять. Да и вообще измененные состояния сознания придется сначала подтвердить, прежде чем признать факт их наличия…

— Выходит, вы мне не доверяете!

Быков со звоном бросил ложку в пустую тарелку.

— Я ученый, Дима. Фотографии для меня — бесспорный факт. Но галлюцинации на них не зафиксируешь.

Лиззи и Быков переглянулись:

— Наших свидетельств мало?

— Мало, — подтвердил Сандерс кивая. — Возможно, я выпишу какие-нибудь приборы, регистрирующие импульсы мозга, и мы проведем серию специальных опытов, но… — Прервав речь, он показал взглядом на блюда, к которым гости так и не притронулись. — Яйца всмятку. Легкие фруктовые салаты. Соки.

— Погоди ты со своими соками! — сердито поморщился Быков. — Зачем же тогда вы ищите эти чертовы пузыри, если они не представляют собой опасности?

— Кто сказал, что не представляют? Как раз наоборот. Выбросы метана происходят из трещин океанского дна. Это означает, во-первых, что древние подводные вулканы однажды могут взорваться — в непосредственной близости от американского побережья…

— А во-вторых? — нетерпеливо перебила Лиззи.

— Воронки, — ответил Сандерс. — Я и мои единомышленники полагаем, что именно они являются причиной кораблекрушений в этих водах. Правда, до вас их видели и фотографировали лишь издали, в том числе из космоса. Так что эти снимки…

Он протянул руку. Быков накрыл фотографии ладонью.

— Минутку, — жестко произнес он.

Лиззи тревожно взглянула на него и поспешно сказала:

— Апельсиновый сок очень вкусный, Дима. Холодный, ароматный. Помнишь, мы о таком мечтали, когда…

Быков не удостоил ее взгляда.

— Скажи, Смит, почему никто из вас не принимает во внимание остальные крушения? Ведь в Бермудском треугольнике не только корабли тонут. Как быть с самолетами, например?

— Ну, — пробормотал Сандерс, — я полагаю, некоторые из них снижались слишком низко в момент выброса метана. Проскакивала искра, горючее взрывалось…