Око мира - Роберт Джордан

— Нет, — сказала Морейн, отвечая на вопрос, который Ранд прослушал, — Истинный Источник нельзя вычерпать до конца, так же как нельзя вычерпать реку мельничным колесом. Источник — это река, а Айз Седай — водяное колесо.

— И вы думаете, я могу научиться? — спросила Эгвейн. Она вся сгорала от нетерпения. Ранд никогда не видел ее такой красивой и такой далекой от него. — Я смогу стать Айз Седай?

Ранд вскочил, треснувшись головой о бревна низкого свода. Том Меррилин, схватив юношу за руки, дернул его обратно.

— Не будь дураком, — прошептал ему менестрель. Том бросил взгляд на женщин — ни одна из них, видимо, ничего не заметила — и сочувственно посмотрел на Ранда. — Теперь, мальчик, это уже не в твоих силах.

— Дитя мое, — мягко сказала Морейн, — лишь очень немногим дано научиться прикасаться к Истинному Источнику и применять Единую Силу. Одних можно обучить в большей степени, других — в меньшей. Ты — одна из тех, кого можно пересчитать по пальцам, — кому учиться не нужно. В конце концов способность прикасаться к Истинному Источнику придет к тебе сама, хочешь ты того или нет. Однако без обучения в Тар Валоне ты никогда не научишься полностью направлять ее, и ты можешь погибнуть. Мужчины, обладающие способностью воздействовать на саидин с рождения, разумеется, погибают, если их не отыщут Красные Айя и не «укротят»...

Том издал горлом сдавленный звук, а Ранд обеспокоенно заерзал. Мужчины вроде тех, о ком говорила Айз Седай, были редки — за всю свою жизнь Ранд слышал только о трех, и, благодарение Свету, их никогда не бывало в Двуречье, — но разрушения, причиненные ими, до того как их находили Красные Айя, были всегда такими большими, что вести о них расходились повсюду: войны, землетрясения, сметавшие с лица земли целые города. Ранд никогда по-настоящему не задумывался, что делают Айя. Судя по сказаниям, Айя были объединениями у Айз Седай ft все больше плели интриги и вздорили между собой, но все предания сходились в одном. Первоочередным своим долгом Красные Айя считали предотвращение нового Разлома Мира и исполняли его, выискивая любого мужчину, который хотя бы мечтал об обладании Единой Силой. У Мэта и Перрина был такой вид, словно им разом захотелось очутиться дома, в своих постелях.

— ...но некоторые женщины тоже погибают. Трудно обучиться без надлежащего руководства. Женщины, которых нам не удалось найти, те, кто выживает, часто становятся... ну, в этой части мира они могут стать Мудрыми в своих деревнях. — Айз Седай задумчиво помолчала. — Древняя кровь сильна в Эмондовом Лугу, и древняя кровь поет. В тот момент, как я увидела тебя, я узнала о твоем предназначении. Айз Седай не может не почувствовать присутствия женщины, способной направлять силу или которая близка к своему преображению. — Морейн порылась в поясной сумке и извлекла из нее небольшой голубой драгоценный камень на золотой цепочке, что она раньше носила в волосах. — Ты очень близка к своему преображению, к своему первому прикосновению. Будет лучше, если я проведу тебя через него. Тогда ты избежишь... неприятных последствий, от которых страдают те, кому приходится самим находить свой путь.

Эгвейн взглянула на камень, глаза ее расширились, и она несколько раз провела языком по губам.

— Это... в нем есть Сила?

— Разумеется, нет, — отрезала Морейн. — В предметах нет Силы, дитя мое. Даже ангриал — всего лишь инструмент. Это просто красивый голубой камень. Но он может испускать свет. Давай.

Руки Эгвейн задрожали, когда Морейн положила камень на кончики ее пальцев. Девушка попыталась было отдернуть ладони, но Айз Седай одной рукой удержала ее за запястья, а другой ласково коснулась щеки Эгвейн.

— Смотри на камень, — тихо произнесла Айз Седай. — Лучше так, чем неумело идти ощупью в одиночку. Освободи свой разум от всего постороннего, сосредоточься на камне. Освободи свои мысли и ни о чем не думай. Есть только камень и пустота. Я начну. Доверься и позволь мне вести тебя. Никаких мыслей. Расслабься.

Пальцы Ранда впились в колени; он до боли стиснул челюсти. У нее не должно получиться. Не должно.

В камне вспыхнуло сияние — одна вскоре погасшая голубая вспышка, не ярче светлячка, но Ранд вздрогнул, как от боли, словно она ослепила его. Эгвейн и Морейн с отрешенными лицами пристально смотрели на камень. Блеснула еще одна вспышка, потом еще одна, пока лазурный огонек не запульсировал в такт биению сердца. Это Морейн. Не Эгвейн.

Еще один, последний, слабый голубой проблеск, и камень вновь стал простой безделушкой. Ранд затаил дыхание.

Еще несколько мгновений Эгвейн продолжала всматриваться в маленький камень, затем подняла взгляд на Морейн.

— Я... По-моему, я почувствовала... что-то, но... Наверное, вы ошибаетесь во мне. Извините, если я напрасно отняла у вас время.

— Не напрасно, дитя мое. — Легкая улыбка удовлетворения скользнула по губам Морейн. — Последний огонек был только твоим.

— Да? — воскликнула Эгвейн, затем сразу же помрачнела. — Но он ведь был едва заметен.

— А теперь ты ведешь себя как глупая деревенская девчонка. Большинству из тех, кто приходит в Тар Валон, нужно многие месяцы учиться, прежде чем они добьются того, что ты сейчас сделала. Ты можешь далеко пойти. Когда-нибудь, возможно, даже станешь Престолом Амерлин, если будешь усердно учиться и упорно работать.

— Так вы думаете?.. — С восторженным криком Эгвейн обвила руками Айз Седай. — О, благодарю вас! Ранд, ты слышал? Я буду Айз Седай!

Перед тем как все легли спать, Морейн поочередно, стоя на коленях, возложила каждому руки на голову. Лан заворчал, что это ему не нужно и что ей следует поберечь силы, но остановить ее не пытался. Эгвейн самой хотелось новых впечатлений, Мэт и Перрин явно побаивались предстоящего, но в то же время и возразить боялись. Том дернулся было от руки Айз Седай, но она схватила его седую голову, одарив взглядом, не допускающим подобных глупостей. В течение всей процедуры менестрель хмурился. Убрав руки с его шевелюры, Морейн насмешливо улыбнулась. Менестрель нахмурился еще больше, но выглядел он посвежевшим. Как и все.

Ранд вжался в нишу между двумя стволами, надеясь, что его не заметят. Едва он привалился спиной к неровной стене, как глаза стали слипаться, и ему пришлось заставлять себя держать их открытыми. Поднеся кулак ко рту, юноша постарался скрыть зевок. Немножко сна, час-другой, и он будет в порядке. Тем не менее Морейн не забыла о нем и не пропустила.

Ранд вздрогнул от прикосновения к своему лицу ее прохладных пальцев и сказал:

— Мне не... — Глаза его изумленно расширились. Усталость вытекла из него, словно поток, бегущий по склону холма; тупая, тягостная боль отступила, растворясь в смутные воспоминания, и исчезла. Ранд ошарашенно уставился на Морейн. Та лишь улыбнулась и отняла руки.

— Вот и все, — сказала Морейн с усталым вздохом, и юноша вспомнил, что для себя она такое сделать не может. Да, она лишь выпила немного чая, отказавшись от хлеба и сыра, которые ей настойчиво предлагал Лан, а потом прикорнула подле костра. Казалось, она уснула сразу же, едва только завернулась в плащ.