Темный Принц. Узы согласия - Екатерина Васина

– Завязывай. – посоветовал Аластор Кесси.

Та мигом спряталась, посильнее прижавшись ко мне всем пушистым тельцем. КатШи могла сколько угодно бравировать, но я ощущала ее нервозность. Двор Зимы – один из самых жестоких. Потому что холод выжигает почти все эмоции, оставляя лишь равнодушие и зиму в глазах. Зимних сидхе это вполне устраивает. Наверное. Раз они до сих пор живут здесь и прославляют Мэб.

– И что теперь? – прошептала я.

Мы стояли посреди зимнего леса, справа виднелась дорога из белоснежного камня. При каждом слове изо рта вырывался пар. Холодно мне не было, но снег вокруг заставлял то и дело ежиться. Как и взгляд на Аластора. Тот явно ощущал себя комфортно в легкой одежде. Поймав мой взгляд, криво улыбнулся:

– Одно из преимуществ быть сыном Королевы Зимы. На холод тебе начхать. Если его не насылает твоя матушка, разумеется. Ну и приобрести кое-какие из ее талантов.

– А мы пойдем пешком?

Я оглядывалась, но кроме деревьев и снега ничего не видела. Сам дворец Мэб находился явно недалеко, но при этом оставался незаметным. Опять магия сидхе. Ты знаешь, что видишь, но при этом не можешь быть уверенным, что это правда, а не иллюзия. А сидхе в иллюзии – мастера.

– Сын Мэб не пойдет пешком. – надменным тоном сообщил Аластор, но тут же перешел на обычный тон. – Ты же знаешь, Хесс, что мне плевать как добираться до цели. Но тут подданные мамочки, а они меня не сильно любят. За то, что наполовину человек. За то, что могу чувствовать. За то, что мне дали Горхейм. Да много за что.

– Любая власть раздражает других. – кивнула я. – Если эта власть чужая. Но тогда что делать? Думаешь, пришлют экипаж.

– Пришлют.

Аластор наклонился и голой рукой поднял снег. Тот искрился на солнце, привлекал взгляд. Наместник растер его в пальцах, продолжая:

– Но пришлют не сразу, сначала заставят нас подождать. Думаю, Мэб даже не прикажет поторопиться. Она тоже любит наблюдать.

– И мы будем ждать? – прищурилась я.

– Что ты! Самое время включить надменного засранца. Ну и… помоги себе сам, а?

Аластор подмигнул мне. Его зеленые глаза сейчас казались невероятно живыми в этом замороженном царстве. А рука, которой сжал мои пальцы – согревала. Сын Мэб и смертного не мерз в ее царстве. А вот я уже начинала понимать, что шуба, конечно, защищает, но нос и щеки начинают подмерзать.

– Тогда приступай. Не думаю, что мне позволено открывать Двери прямо во дворец Мэб.

– И не надо.

Аластор вдруг свистнул. Так, что Кесси под шубой вздрогнула, а я невольно присела. Я же просто замерла на всякий случай. Потому что знала, что произойдет.

Снег вокруг взвился вверх, глаза запорошило снежной пылью. На несколько секунд ничего не стало видно. А затем раздалось звонкое ржание. Звонкое и искристое, точно мелкие льдинки звенели о хрусталь.

Когда снежная пыль улеглась, я увидела, кого вызвал Аластор.

– Ебушки… – протянула Кесси, высунув мордочку из шубы.

Перед нами стояли белоснежные лошади. Серебряные гривы, похожие на иней, шкура, точно свежий снег, и кроваво-красные глаза. Они косили ими на нас и продолжали то и дело ржать. Я отметила, что зубы у них не совсем лошадиные. Скорее – акульи.

– Ты под моим покровительством. – весело проговорил Аластор. – Поэтому снежные лошади не скинут тебя и не съедят. Садись, они знают дорогу. Только обхвати за шею покрепче. Или можем отправиться на одной.

Я представила, как мы скачем на одной лошади, как я спиной чувствую тело Аластора. Даже через слои одежды и меха…

– Предпочту сама.

– Тогда дай подстрахуюсь, чтобы ты не замерзла.

Прежде чем я успела отреагировать, Аластор наклонился и прижался губами к моим губами. Я попыталась отдернуться, но тут ощутила, как в меня буквально вливается тепло. Точно посадили рядом с печкой и дали в руки глинтвейн. Безумно хотелось продлить это ощущение. Особенно в царстве льда. Я даже потянулась вперед, отчего руки Аластора точно сами по себе мигом забрались мне под шубу. Он так осторожно держал меня, точно я была вазой. Старинной хрупкой вазой, а он – коллекционером.

Перед глазами промелькнуло смуглое лицо с черными глазами. От него не веяло теплом, но жаром. Примитивным животным желанием. И это меня точно отрезвило.

– Нашел время!

– Ты меня не ударила! – Аластор разглядывал мое лицо точно диковинку. – Ты даже меня не оттолкнула. То есть не сразу.

– При дворе Зимы толкать того, кто может согреть? Поехали.

– Во всем прагматичная. – пробормотал Аластор. – Но я не теряю надежды однажды проснуться вместе с тобой.

– Мы недавно ночевали в одной спальне. – напомнила я.

– Проснуться не так. Ты в курсе, что утренний секс имеет особую прелесть?

– В курсе. – передразнила я его.

А что, думает я до сих пор краснею при слове “секс”? Партнеры у меня были, одного вон даже почти полюбила. Жаль, что пока не нашла того, который заставляет сердце биться чаще. Думала – это Лекс, но тот оказался идолом на глиняных ногах.

– Поехали. – повторила тише. – Не время сейчас обсуждать кто и где, и с кем.

Тряхнула головой, прогоняя образ черноглазого незнакомца. Странно, что сердце от лишь только мысленного образа начинает биться странно, точно с перебоями. Это не любовь, не влюбленность, но что? Потом подумаю. Когда разберемся с нашими проблемами.

Снежный жеребец так сверкнул глазом, что я едва не попятилась. Зубки у него треугольные, острые и блестящие.

– Будь хорошим мальчиком. – проговорила торопливо. – Зубы мне не демонстрируй, я тоже кусаться умею.

И улыбнулась, широко-широко. Понимаю, что против лошадкиных мои зубы так себе. Но, видимо, жеребец смелость оценил. Фыркнул, тряхнул гривой, обдав меня снежной пылью, и замер.

На ощупь он оказался точно стальным. Стоило мне вскочить, как я ощутила попой все мышцы, что перекатывались под шкурой.

– Держись! – предупредила Кесси.

А сама вцепилась жеребцу в шею и понадеялась, что не свалюсь. Нет уж!

Аластор сидел прямо, лишь чуть сжав ноги по бокам жеребца. Короткий свист, и кони рванули вперед. А затем… взлетели.

– Мама. – сообщила я в воздух, обхватывая шею еще сильнее.

К счастью, лететь оказалось даже лучше, чем скакать. Не так трясло, по крайней мере. Я даже рискнула посмотреть вниз, но кроме белизны ничего не увидела. У меня сложилось четкое ощущение, что мы сейчас летели не столько сквозь Тир-На-Ног, сколько сквозь магию сидхе.

Оглянулась, выискивая взглядом Аластора. Тот мчался неподалеку, по-прежнему сидевший с идеально прямой спиной. Хотя нет, чуточку пригнулся навстречу ветру.

Кстати о ветре. Здесь, наверху, он оказался гораздо злее и холоднее. Вскоре я поняла, что одной шубы мало. Затем стали обмерзать пальцы на руках. Про лицо молчу, оно онемело. От превращения в ледяную статую спасало лишь тепло, оставшееся после поцелуя Аластора. Оно теплилось в глубине тела, и поддерживало меня.