Палестина до древних евреев - Эммануэль Анати

Самое раннее поселение, характерное для южной культуры эпохи энеолита и являющееся следующим этапом развития тахунийской традиции, расположено в Вади-Шаллале.

На первых этапах развития этой индустрии люди не знали керамики, а их кремневые орудия были очень похожи на тахунийские. В конце 5-го тысячелетия до н. э. появились орудия, напоминающие характерные для тасийской и ранней файюмской культур Египта. Переход от неолита к энеолиту был постепенным и, вероятно, протекал под воздействием как внутренних факторов, так и влияния извне. Вдоль побережья всегда осуществлялось активное взаимодействие, и носители шаллальской культуры всегда находились в тесных связях с прибрежной северной индустрией, а на юге – с различными культурами додинастического Египта.

Эта культура контактировала с Египтом намного активнее, чем все три остальные южные индустрии. Некоторые орудия делались характерным для додинастического Египта способом отжима отщипов от нуклеуса. Несколько орудий было изготовлено из светло-коричневого кремнистого известняка, которого нет в Негеве, зато сделанные из него инструменты часто встречаются в доисторических слоях Файюма. Схематические скрипкообразные статуэтки, найденные недалеко от кибуца Гилат, сделаны из серого гранита с Синайского полуострова или из Египта. Круглые и плоские наконечники булав, сделанные из различных не встречающихся в этом регионе видов твердого камня, также, вероятно, доставлялись из Египта, с Синая или из Аравии.

На протяжении всего периода энеолита кремневые орудия в этой области использовались более интенсивно, чем в остальных трех. К тому же здесь, в отличие от остальных южных регионов, было найдено большое количество наконечников стрел. Судя по всему, носители этой культуры жили в небольших полуоседлых, скорее всего, сезонных поселениях, в каждом из которых обитало по четыре-шесть семей. В некоторых из этих селищ были найдены большие каменные круги и следы антропогенного воздействия на почву. Очевидно, эти люди занимались в основном скотоводством. Заметное место в хозяйстве также занимали земледелие и охота. Вероятно, носителям этой культуры был известен и своего рода обмен или торговля.

Когда носители культуры Беэр-Шевы прибыли сюда, они уже владели развитой индустрией. Стратиграфические слои свидетельствуют о том, что их архитектура со временем развивалась, но искусство, керамика, кремневая индустрия, да и материальная культура в целом на протяжении всех 400 или даже 500 лет существования культуры Беэр-Шевы оставались прежними (возможно, около 3700–3200 гг. до н. э.). Керамика здесь более качественная и разнообразная, чем в Вади-Шаллале, но кремневая индустрия беднее как по количеству самих орудий, так и по числу их разновидностей.

Архитектура очень отличается от той, что характерна для Вади-Шаллала. На ранних стадиях развития культуры Беэр-Шевы люди жили в полуземлянках или искусственных пещерах, вырытых в плотном лессе. Комнаты, которых в таком жилище было несколько, соединены друг с другом при помощи коридоров, а количество людей, проживавших в каждой группе таких пещер, в несколько раз больше, чем в овальных хижинах Вади-Шаллала. В полу каждой комнаты были вырыты колоколовидные хозяйственные ямы, организованы очаги и прочие приспособления, необходимые для повседневной жизни. Следовательно, социальная организация носителей этой индустрии отличалась от принятой в Вади-Шаллале и в двух других регионах распространения южной энеолитической культуры. Вероятно, местное население жило большими родами, разделенными, возможно, на большие семьи. Очевидно, они, как и некоторые современные африканские племена, занимались садоводством.

На поздних этапах развития культуры Беэр-Шевы люди научились строить дома на поверхности земли. Некоторые из этих строений очень большие. Это, вероятно, является свидетельством того, что они играли роль общественных зданий. Некоторые особенности культуры района Беэр-Шевы аналогичны ситуации, сложившейся в додинастическом Египте. Статуэтки из кости и слоновой кости выполнены в том же стиле, в обоих этих регионах были найдены похожие костяные и сделанные из слоновой кости плоские предметы, получившие название «дощечек». Однако керамика и кремневая индустрия этих областей разительно отличаются друг от друга.

Эти статуэтки и другие предметы искусства Беэр-Шевы – наиболее примечательные объекты, созданные этой культурой. Перро также нашел куски гальки, раскрашенные красными крестами и другими схематическими знаками, а также большое количество подвесок и других украшений из кости, ракушек, меди и глины.

Начиная разговор о энеолитической культуре, распространившейся в третьем регионе, Иудейской пустыне, необходимо отметить, что она оказалась под сильным влиянием тахунийской индустрии, о чем свидетельствуют результаты раскопок Рене Невилля и А. Маллона. Керамика похожа на ту, что была найдена в Беэр-Шеве, но в ней появляются также сосуды для питья в форме рога, орнаменты из налепных лент и отпечатков пальцев и другие, свойственные гхассульской и другим энеолитическим культурам района Моава. Об этом регионе известно меньше, чем о трех других, а наиболее ценная информация была получена в ходе недавних раскопок Йоханана Ахарони, Йигаеля Ядина и других археологов из Еврейского университета. Большинство энеолитических стоянок и пещер располагается между похожими на каньон стенами вади, открывающимися в Мертвое море. Следовательно, до них, как правило, довольно сложно добраться. В некоторых из этих пещер в период господства римлян еврейские повстанцы прятались от римских легионеров. Именно здесь были найдены знаменитые рукописи Мертвого моря. Несмотря на то что мы знаем об этом периоде очень мало, вероятно, столь малодоступные места жительства люди выбирали из соображений безопасности. Правда, вряд ли они могли заниматься здесь скотоводством или земледелием. В этом регионе также были обнаружены несколько открытых стоянок, причем на одной из них, расположенной в Ен-Гедди, было найдено очень большое здание, игравшее, вероятно, роль укрепления (согласно другой версии, это храм. – Пер.). Его размеры – 50 на 21 метр.

Некоторые исследователи выступают за то, что эта разновидность – самая поздняя из всех четырех и что носители южной культуры эпохи энеолита скрылись в этих пещерах пустынного региона, когда протогородское население впервые вторглось в Палестину. В настоящее время нет точных доводов за или против этой гипотезы, но, по крайней мере, в ней есть одно противоречие: носителей прото-городских культур вряд ли заинтересовали бы южные области распространения энеолитических индустрии. К югу от Лахиша, Иерусалима и Иерихона находки протогородского периода встречаются очень редко, да и во всей центральной Палестине их обнаруживают, как правило, в крупных центрах, расположенных рядом с основными источниками воды. Как мы увидим выше, население протогородской Палестины жило примерно одновременно с носителями южных энеолитических культур. Жители пещер Иудейской пустыни оставили после себя огромное количество ткани, корзин и других подвергающихся разрушению предметов, сохранившихся лишь благодаря очень сухому климату. Эти люди представляют огромный интерес для палеоэтнологов, так как они не похожи ни на кого из живших в Палестине в то же время или ранее.