Парад Душ - Даниил Филатов

это не очень-то сильно понравилось Крите, а также другим странам, в том числе и Кейронской Империи, в которой теперь большинство людей терпеть не могут сиронцев.

– Ты чего?

– Задумался.

– Кстати, – вмешался Джеймс. – Самый интерес в том, что теперь Сирон это самая могущественная страна в плане военной силы. Во первых, это отлично роботизированная армия и большинство стран отступают в этом плане. Во вторых, количество служащих. И самое главное, третье, тут стоит начать с предисловия. С момента событий 2148 года, а также второй критовской войны, в огромном большинстве государств разросся антисиронизм, то есть ненависть к сиронцам. И то это большинство вообще-то можно сказать все государства, ведь другая часть государств попросту находится под контролем Сирона и являются ее колониями. Хотя, больше скажу, там народ тоже не любит сиронцев, словно коммунисты буржуазию. Сиронцев возненавидели, их считают отвратными людьми, которые не имеют души и готовы лишь воевать. Этому способствовали не только те причины, что я ранее назвал, а также пропаганда. Люди разных наций начали спорить в интернете насчет сиронцев, с сиронцами, за спиной друзей сиронцев, за спиной родителей сиронцев! Стоит сказать, что ненависть распространилась в чуть-ли не мировых масштабах. Это придало, скажем так, плюс к очкам силы, ведь если образуется коалиция против Сирона (ой, уже), то люди будут готовы воевать. Однако это и прибавило плюс Сирону, ведь сиронцы из-за того, что их начали массово травить, несмотря на то, что не каждый сиронец виноват в войнах, сами возненавидели их. Кстати, именно поэтому теория о том, что низкий класс не поможет Сирону, ведь скорее всего их подкупят, является недостоверной. Сиронцы даже ради денег не готовы взаимодейстовать с другими нациями. Есть нормальные люди, например, Мог, но он в меньшинстве. В общем-то, сиронцы ненавидят других, а другие ненавидят сиронцев.

– Как фашисты ненавидели евреев, – сказал Миша, резко появившись, и конечно же, кроме Киллиана его никто не увидел и не услышал.

« – Евреи, фашисты? – подумал Мог.»

– Вообще, давайте не об этом, – вмешался Джо. – Мог, ты пьешь алкоголь?

– Нет.

– Это с чего так?

– Алкоголь мешает думать.

– А ты умеешь думать? – засмеялся Джо.

Джеймс сказал:

– Этот хитрюга и так знал причину, почему ты не пьешь. Он просто поржать решил над тобой.

– О! Джеймс, так ты у нас интеллектуал? – и Джо снова рассмеялся и выпил бокал шампанского.

Он поднес этот бокал Могу:

– Будешь?

– Нет.

– Глоточек.

Киллиан разбил правой рукой бокал.

Джо снова рассмеялся:

– Ты у нас боксер горилла?!

Мог проигнорировал его.

– Джеймс, я не понял одно, – сказал Киллиан. – Куда ты исчез на сорок лет? Для меня это крайне удивительно, чтобы человек вот так взял и исчез.

– Сидел тут.

– Ты шутишь же.

– Нет, когда начались протесты, то ко мне пулей прилетели эти критовцы меня забирать. Точнее, меня просто похитили, а там уже критовцы в каком-то подвале начали мне объяснять, что хотят от меня. В итоге мы пришли к выводу о том, что если я останусь на свои своя, то меня просто убьют. И вот, я тут сижу уже сорок лет…

Его прервал Джо:

– И ему привозили все, что нужно.

Киллиан уже начал зевать от потока всей информации и понял, что хочет спать. Джеймс подхватил его на еще не сказанной фразе:

– Я понимаю, Мог. Хочется спать, несмотря на то, что ты вроде как недавно проснулся.

Он лишь сделал вид, что хочет спать, сам не зная зачем.

– Так, стоп! – Мог приподнял брови, встал со стула и медленно отошел от всего круга общения. – Ты говорил, что я был в отключке три недели. Боже, как я мог пропустить это мимо своих ушей?

Тут Мог осознал, что до этого момента и после теста на ложь он никак не переживал насчет Джеймса и не злился на него. Самогипноз сработал на славу, подумал он. Однако ему же не в пользу, раз он не заметил столь странной детали.

Продолжение его фразы:

– Я не понимаю, с чего мне быть в отключке три недели?

– В смысле с чего?

– Так с того, что я был в тот момент в прекрасном состоянии в плане здоровья. Я стоял у лифта, а потом выходят пять человек с автоматами и бегут за мной…

– Что за вздор вообще?! Откуда ты это вообще взял? С автоматами?

– Да!

– Мог, ты вырубился во время взрыва.

– Ах, да?!

Мог достал пистолет из своего кармана, Джеймс резко встал, а Уилл и Джо направили темные пистолеты на первого.

– Ты думаешь я тебе сейчас опять поверю?

– Жаль, что я забыл картины поменять, – пробормотал Гунсберг себе под нос. – Киллиан, ты сам понимаешь какой это бред?! Чтобы мы с автоматами, скрытые личности вышли на улицу?!

Пот по лицу Киллиана тек, а его рука дрожала от страха. В случае чего, он точно не выживет.

– Заткнись!

Уилл вмешался:

– Мог, угомонись.

– Кто бы мне говорил! Человек, который…. – он истерично закричал и выбежал из комнаты.

– Стой!

Мог выбежал в коридор и завернул направо. Он держал у себя на уме тот самый листочек и вспоминал куда бежать ему. За ним погнался один единственный Уилл, а Джеймс побежал куда-то в обратную сторону. Мог добежал до лестничной площадки, пробежался по семи ступенькам, взялся рукой за перила, чтобы узнать, кто за ним бежит. Уилл добежал до ступенек.

– Мог, постой!

Киллиан выстрелил и попал в пол. Карсон испугался, однако продолжил погоню. Мог добежал до того самого этажа и завернул в левый коридор. Он бежал, со всей скоростью размахивая руками, и смотрел на номера на дверях. Наконец-то, подумал Мог, переводя дыхание и вспотев в пиджаке.

Он открыл дверь в комнату «2988». Уилл с полуоткрытым ртом остановившись вслед воскликнул:

– Куда ты помчался!?

Мог закрыл за собой дверь. Ключа у него не было, поэтому дверь надо было забаррикадировать. Он схватил правой рукой край большого шкафа и на удивление поднял его. Он заставил дверь ею, а позже и мебелью.

Уилл стучал, долбился в дверь и кричал:

– Придурок, что ты хочешь сделать вообще?!

– Я знаю, что тут в комнате есть потайной вход!

– С*ка, тебя там прибьет током! Откуда ты вообще узнал про эту квартиру?!

Мог не ответил и пошел в туалет водить пальцем по стенке.

– Два, – прошептал Киллиан, водя пальцем по стенке. – Девять, четыре, шесть, а! Что это за число?! Три, девять, два, ноль…

Он заметил, что в его дверь перестали ломиться, возникла гробовая тишина и продолжил он водить пальцем.

– Три, шесть и последние!